распространяется по Вселенной всего из нескольких центров. И один из таких центров – ваша Солнечная система. Которая является прародиной чайю.
– Опаньки! – только и промолвила Маша.
– Не знаю, сохранились ли у вас предания и легенды о цивилизациях, предшествующих человеческой…
– Сохранились.
– Очень хорошо, значит, вам будет проще принять то, что я скажу…
Разумная жизнь в Солнечной системе изначально появилась и развилась на Марсе. Тогда, миллионы лет назад, это была цветущая планета с кислородной атмосферой, покрытая лесами, реками и морями. Ее разумные обитатели построили города, развили технологии, вышли в космос – сначала близкий, а затем и дальний – и все у них шло более-менее нормально, пока не пришла настоящая беда. Соседство с Поясом астероидов сыграло свою роковую роль. Несколько жесточайших ударов астероидов удалось отвести. Но не все. Будто сама судьба повернула свое жестокое копье против марсианской цивилизации, астероидные атаки шли одна за другой, и несколько из них достигли цели. Горели леса и города, испарялись моря и озера, гибли люди, у которых уже не хватало сил противостоять катастрофе. Масла в огонь, можно сказать, в прямом смысле слова, добавил третий спутник Марса, который, постепенно снижаясь, достиг того предела, когда гравитационные силы планеты разорвали его на части. Миллионотонные обломки небесного тела устремились вниз, прошили атмосферу и… В общем, там, где они упали, жизнь закончилась. Практически, любая. О том, что это вот-вот случится, знали, но предотвратить уже не могли – опять же не хватало сил.
Собственно, у тогдашних марсиан остались два пути. Первый – покинуть родную планету и попробовать жить в другом месте. И второй – закопаться глубоко под землю в надежде, что бомбардировки прекратятся, биосфера возродится, и со временем можно будет снова выбраться на поверхность.
Мнения разделились.
Одни предлагали лететь на Землю, атмосфера которой хотя бы была пригодна для дыхания. Да, сила тяжести в три раза больше, климат жуткий, флора и фауна ужасна и враждебна. Ну и что? Зато близко и полно воды. Приспособимся как-нибудь.
Другие ратовали за систему, расположенную, по космическим меркам, совсем недалеко от Солнца – около шести марсианских световых лет (марсианский год длиннее земного почти в два раза, и Маша подумала, что речь, скорее всего, идет о той звезде, которую мы называем Тау Кита), и где уже побывали разведывательные экспедиции, обнаружившие пригодную для жизни людей кислородную планету, вторую от светила. И всем была бы хороша планета, но с тем же изъяном, что и у родного Марса – слишком близко расположена к местным поясам астероидов. Причем сразу к двум. А всего в системе присутствовали семь астероидных поясов разной степени плотности. «Это что, опять наступать на те же грабли? – возражали оппоненты. – Спасибо, не надо».
И предлагали лететь далеко – за две с лишним сотни марсианских световых лет в систему двойной звезды, где также имелась свободная от разумной жизни планета с кислородной атмосферой. Свои, и весьма серьезные, недостатки (удаленность – лишь один из них) там тоже были, но они компенсировались отсутствием в системе мощных и опасных для всего живого поясов астероидов, как в Солнечной и Тау Кита…
В результате марсианское человечество разделилось на четыре части, каждая из которых пошла своим путем.
Первая отправилась на Землю.
Вторая – в систему Тау Кита.
Третья – к далекой двойной звезде.
Четвертая осталась на Марсе и принялась активно и как можно глубже закапываться в грунт.
Поначалу колонисты поддерживали плотную связь с родиной, но постепенно связь эта становилась все слабее и слабее, пока не прервалась окончательно.
Тому имелось несколько причин, но главная была одна – Марс умирал и уже не мог оказывать своим детям ту помощь и поддержку, на которую они рассчитывали.
Первой прервалась связь с Землей, где колонисты не смогли создать общество, способное преодолеть все трудности начального периода и продолжить развитие. В первую очередь из-за гравитации и чертовски плотной по сравнению с Марсом атмосферы.
Жить все время под куполами, где привычные условия поддерживаются гравигенераторами и климатизаторами, было невозможно. А жизнь вне куполов потребовала столько усилий, что их хватило лишь на элементарное выживание, на развитие уже не осталось. Когда же все более-менее пришло в норму, и дети Марса полностью превратились в детей Земли, было поздно – прежние знания и технологии забылись, и человечество вернулось к самому примитивному существованию. Экспедиции с Тау Кита и двойной звезды иногда еще навещали Землю, но сделать для своих собратьев уже ничего не могли – процесс одичания зашел слишком далеко.
Осталась последняя ниточка, связывающая потомков марсианской цивилизации. Она еще долго, тысячи и тысячи лет была протянута между системами Тау Кита и далекой двойной звезды, но, в конце концов, также оборвалась…
И вот теперь настало время, когда далекие потомки человечества возвращались на свою пра-пра-пра- родину. Не из чувства ностальгии. Это был их последний и единственный шанс выжить.
– Чайю долго жили в мире и согласии, – продолжал рассказ Сайя. – Они сумели не только сохранить древнюю марсианскую цивилизацию, но и развиться. Хотя, если честно, прогресс шел крайне медленно, чему имелись причины, но об этом потом. Главное, что вам нужно знать, – эти восемь гигантских кораблей чайю, прибывшие в Солнечную систему и на одном из которых вы сейчас находитесь, – все, что осталось от нашей цивилизации. Тысячи чайю, лежащие в специальных «вечных» анабиозных камерах – последние чайю во Вселенной. А Земля – наша последняя надежда. Больше чайю некуда было податься. Я говорю «наша», потому что тоже в какой-то мере принадлежу этому народу. Не будет их, не будет и меня, и таких, как я, не будет моего мира.
Он замолчал, как бы давая Маше время осмыслить услышанное.
– Что же случилось? – спросила она.
– Чайю допустили ошибку, – сказал Сайя. – Они сосредоточились на развитии внутри, давно ставшей родной, системы двойной звезды и почти перестали летать к другим звездам. Считалось, что колонизация совсем далеких планет малоперспективное дело – все помнили не только пример Земли, но и Тау Кита, где человечество в результате тоже деградировало.
– Ну, нас-то, землян, вряд ли можно теперь отнести к деградирующему народу, – ревниво заметила Маша.
– Да, вы, в конечном счете, поднялись, хотя на это и потребовались миллионы лет.
– Вернемся к чайю…
– Вернемся. Чайю очень неплохо устроились в системе двойной звезды. Успешно колонизировали еще две планеты, приспособив их для сносного существования. Не курорты, но жить можно. И все шло более- менее нормально, пока не явились пожиратели звезд.
– Это еще кто?
– Никто не знает, – совсем по-человечески вздохнул виртуальный человек Сайя. – Иная форма разумной жизни. То есть чайю предполагают, что они разумны, но безусловных доказательств нет. Как бы то ни было, пожиратели звезд настолько отличаются от всего живого и неживого, с чем когда-либо приходилось сталкиваться людям во Вселенной, что говорить об их разумности или отсутствии таковой вообще не имеет смысла. Потому что с ними нельзя договориться, их нельзя приручить или заставить действовать определенным образом. Их можно только уничтожить. Они же, в свою очередь, стремятся к тому, чтобы уничтожить то, что называем жизнью мы с вами. До последней живой клетки. Это как… – он прищелкнул пальцами. – На Земле есть насекомые, которые, неожиданно расплодившись, сжирают все на своем пути?
– Есть, – кивнула Маша. – Например, саранча. И не только. Полчища муравьев или гусениц тоже способны на многое в этом смысле.
– Пожиратели звезд и есть такая саранча. Только в галактическом масштабе. А может, и
