Лайза чуть улыбнулась, потом посмотрела на снеговика, и подобрав, заключила его в силовой куб. Затем она спустилась с крыльца и открыла портал в резиденцию матери.
Лайза быстрым шагом зашла в приёмную Фелиции Доршильд и, отодвинув секретаршу в угол, ворвалась к ней в кабинет. Её мать конечно же сидела подключившись к ликому. Это было обычное её состояние. Она, в отличии от Лайзы, не любила рыться в тоннах пластобумаги, предпочитая разбирать виртуальные документы.
— Чего тебе нужно, Лайза? — спросила она ворчливо, разрывая пси-интерфейсную связь.
— Я видела тётю Бекки!!! — воскликнула Лайза, подходя к матери вплотную.
— Тётя Бекки? — переспросила Фелиция, подняв одну бровь. — А! Это твоя старая гувернантка!
— Именно! Она рассказала мне, что это ты её уволила! — обвиняюще воскликнула Лайза, опираясь на стол.
— Да, и что? Эта эксцентричная особа, внушала тебе совершенно дикие идеи! А ведь у неё были такие хорошие рекомендации! И даже диплом с отличием по специальности «детская психология»!
— Мама!!! Зачем — ты — мне — соврала!? Ты мне сказала, что она уволилась из-за меня!
— Мне вовсе не было нужно, чтобы ты таскалась за мной целыми днями и ныла, требуя её вернуть, — спокойно ответила Фелиция. — Ты всегда была упрямым и несговорчивым ребёнком, и даже сейчас ты ведёшь себя с матерью совершенно непозволительно!
— С матерью?! — отозвалась Лайза на последние слова. — Я сейчас поняла, что настоящей матерью мне была как раз тётя Бекки! И именно поэтому ты её выгнала!
— Не забывайся! — прервала её Фелиция. — Я — ТВОЯ МАТЬ! Я тебя родила! И ты должна уважать меня, хотя бы за это!
— Мать?! Что это за мать, которая ни разу не обняла своего ребёнка?! Которая появлялась только раз в неделю, чтобы устроить своему ребёнку строгий экзамен! Это не мать! Это инспектор и проверяющий!!!
— Ты!!! Ты маленькая, неблагодарная тварь!!! Я делала всё, что-бы ты получала всё самое лучшее!!!.. — прокричала Фелиция гневно, вставая из-за стола.
— Да-да... ты всегда так говорила, — устало проговорила Лайза, похоже её гнев уже схлынул. — Пусть это остаётся на твоей совести. Нет смысла повторять то, что уже было. Я соблюдаю наш Договор.
— Хорошо, — ответила Фелиция холодно, усаживаясь на место. — Это всё что ты хотела? Тогда оставь меня!
— Не совсем, — так же холодно ответила Лайза. — Верни мне письма, которые тётя Бекки писала мне!
— Тебе их передадут. Уходи, — ответила Фелиция равнодушно.
Услышав это, Лайза молча вышла из кабинета матери.
Лайза сидела на кровати в своей спальне, а на коленях у неё лежала небольшая запечатанная пластиковая коробка, на которой было написано: «Письма Ребекки Рочайд к Элизабет Доршильд». Ей передали её буквально пару минут назад.
Руки Лайзы слегка дрожали. Она сделала пару глубоких вдохов успокаиваясь, после чего одним движением открыла крышку. В ней оказалось пачка запечатанных конвертов из простой голубоватой пластобумаги. На каждом конверте, аккуратным почерком тёти Бекки было выведено: «Моей дорогой воспитаннице Элизабет Доршильд». Глаза Лайзы сами собой увлажнились и несколько слезинок упали вниз, на старые конверты.
Лайза поискала самый первый, аккуратно открыла его, и стала читать.
Прошло полчаса, когда Лайза закончила читать последнее письмо. Она осторожно положила его обратно в конверт, поставила коробку на прикроватный столик и разревелась.
Лайза проплакала минут десять, а потом вытерла слёзы, подошла к зеркалу и сотворила простейшее утреннее заклинание. С её лица мгновенно пропали следы слёз и оно стало свежим и румяным. Лайза повернулась к двери и мысленно позвала свою секретаршу Мари.
Мари вошла в комнату буквально через пару секунд, как будто всё это время стояла за дверью.
— Ты опять подслушивала? — спокойно спросила её Лайза.
— О нет! Что вы, госпожа! — воскликнула Мари с лёгким налётом возмущения. — Я бы никогда не осмелилась на это!
— Забудь. У меня к тебе важное поручение, — лёгким взмахом руки прервала её Лайза. — Я хочу чтобы ты выяснила всё о Ребекке Рочайд и её семье. Как они живут, в чём нуждаются, мне интересны все подробности.
— Да госпожа, — ответила Мари и встряхнув рукой, вытащила из воздуха несколько листов. — Вот пожалуйста.
— Мари! — воскликнула Лайза, чуть удивлённо. — Спасибо, Мари! Ты просто чудо!
Лайза взяла отчёт и стала его внимательно читать. Примерно на середине третьей страницы она кинула взгляд на Мари, воскликнула: «Святая Свобода!» и перечитала это место ещё раз:
«Финансы: В настоящее время семья испытывает серьёзные финансовые трудности. Дом и строительная фирма, принадлежащая Рональду Рочайду заложены в банк на невыгодных условиях. Предположительно через 3-4 месяца семью ждёт банкротство.»
Лайза посмотрела на Мари и проговорила твёрдым тоном, практически один в один повторяющим обычный тон её матери:
— Найди самого хорошего целителя и оплати его услуги. Только не напрямую. Подбери подходящий фонд, пусть скажут что повторно рассмотрели заявление и приняли положительное решение.
— Да, госпожа.
— Выкупи банк, в который они заложили дом и фирму, и смени его политику на более либеральную. Их задолженность должна быть заморожена, — продолжила свои инструкции Лайза.
— Как скажете.
— И последнее. Подкинь фирме её мужа несколько выгодных контрактов. И не скупись, — Лайза наконец улыбнулась и добавила. — У тебя есть досье на её мужа? Интересный тип.
— Да госпожа. Вот, — Мари протянула Лайзе несколько листов выхваченных из воздуха.
— Выполняй, — сказала ей Лайза, а сама погрузилась в чтение биографии Рональда Рочайда.
Биография мужа тёти Бекки была довольно занятной. В 17 лет его, с согласия матери, женили на богатой лесбийской паре Летиции и Катерине Ингрем. В этом не было ничего странного. А вот то что произошло потом, было просто из ряда вон выходящим.
Когда Рональду исполнилось 23 года и он стал совершеннолетним, он подал на развод. Шуму его дело наделало преизрядного. Развод ему в результате дали, и он уехал из родного города в другой штат. Чтобы променять благополучную и богатую семью на бродяжничество, это надо иметь очень сильный характер.
