событий. Троцкий всерьёз взялся за германскую революцию. Назначить её организатора главным снабженцем – это признак его готовности к войне. Это же даже не поддержка восстания. Это прямая война. С Польшей, скорее всего. Он не хочет повторить ошибок польского похода. Понятно. Но как красиво они сделали Сташевского. Это же класс.
Стоп. Надо разобраться. В его, Николая будущем никакой войны не было – был провал восстания и эпизодические вспышки борьбы где-то на Балканах. Это Коля помнил ещё со студенческой юности – романтика революции увлекала. Но события последних дней перевернули всё в его представлении о реальности. Кто его знает, что будет. Может быть так как у Николая в 2001 году, а может быть и по другому. Как у Шредингера – разветвления реальностей. Да, задачка. Он мысленно плюнул, но тут мысли его приняли иное направление.
Как там говорил один мой приятель «А нельзя ли этом как-нибудь поднажиться?». Надо будет зайти к Перовскому, поболтать на эту тему. Уж больно она интересная по-моему с точки зрения заработать.
В это время неугомонный Алексей привел человека в военной форме. Он представил Николая Склянскому и тут же куда-то убежал.
— Я имею опыт работы в Китае и частично владею языком. С кем я могу переговорить о моём участии в работе военных советников при штабе Гоминьдана?
Вопрос Склянского не удивил. Нравы тогда были просты и понятны – раз человек в ЦК и его представляют ответственные работники, значит с ним можно иметь дело.
— С Блюхером. Сейчас он в Питере, сдаёт дела. Недели через две будет в Москве. Он формирует состав. Но я бы рекомендовал не торопиться. Возможны другие фронты.
Понятно – это он про Германию. Сейчас проверим.
— Поляков у вас и без меня хватает. А вот Восток дело тонкое. Да и потенциал там, на мой взгляд побольше.
— Судьба революции будет решаться на Западе – это аксиома.
— Конечно. Но поддержка пролетариата крестьянством Востока может сильно помочь делу. А кого Сунь Ятсен планирует на приезд в Москву как представителя партии? — Николай решил проверить оперативность немецких связей. Интересно, как они общаются между Европой и Дальним Востоком?
— Чан Кайши. Это у него один из командующих.
— Я знаю его. Он серьёзный организатор, но не коммунист, — Коля решил развить успех. Но Склянский был готов к этому повороту.
— А где на всех коммунистов найдёшь? Надо радоваться, что в Китае хоть это есть. А компартия там малюсенькая. И без поддержки практически. Так что будем работать с тем, что дают. Общайтесь с Блюхером. Подойдёте ему – мы вас живенько мобилизуем – у нас специалистов не хватает.
— Я его видел пару раз на Дальнем Востоке. Дайте записочку, я найду его в Питере.
Заручившись запиской, Коля поехал на Солянку. Опять события начали нестись стрелой. В условиях надвигающейся войны всё ставало с ног на голову. И надо было определить своё место.
— Значит вы говорите, Чан Кайши? — сказал Линь при встрече.
— Да, он будет не позже начала осени. Но у руководства страны сейчас другая забота – они готовятся к войне с Западом. Приготовления уже зашли слишком далеко. С этого пути так просто не свернёшь.
— Почему? Невозможность победы должна отрезвить горячие головы.
— Линь, вы толкнули шарик по этому столу. И он будет катиться. Пока не остановится. У каждого явления есть своя инерция движения. А большевики сильно раскачали этот курс, чтобы в день всё переменить. Это раз. И второе. Это партия подполья. Которая имеет огромный опыт борьбы с превосходящими силами. В начале 1917 года социал-демократы Ленина насчитывали чуть больше 20 000 человек. И они сумели взять власть. В это никто не верил, но они победили. А до этого было 25 лет поражений и отступлений. Так что бороться они научились и отступать не умеют.
— Да, это очень решительные люди.
— В случае начала войны Россия не сможет выйти победителем. Объединённые силы Антанты сомнут наше сопротивление. А тогда в Китае исчезнет очень мощный фактор силы и существующее равновесие нарушится.
— Война в Европе никому не нужна. Это попытки склеить разбитый кувшин. На что рассчитывают большевики? На единство их армии с немецким народом, который должен восстать против Версаля? Но даже в этом случае они обречены на поражение – слишком несоразмерны людские и материальные ресурсы. Я спрошу богов – нет ли здесь злой воли.
— А что, это можно понять?
— Можно. Можно ритуалами и кровью вызвать такую помощь, которая уравновесит всё преобладание противника. И можно победить, но эта победа обернется поражением и народ заплатит за это миллионами жизней. Окончательно может победить только терпение и доброта.
— Ну, это в далеком итоге. А нам жить сегодня и завтра. Я взял записку к Блюхеру – это видный военный. Он будет главным военным помощником Гоминьдана и станет формировать армию. Он сейчас в Питере. Нам есть, что ему сказать?
Перовский ждал его с готовым планом создания клуба для иностранцев. Николай просмотрел его диагонали, а потом более внимательно. Всё было разумно. Надо было только получить согласие властей. Этим я займусь завтра. Затем поработать с немцами. Имеет шанс на реализацию. Вполне имеет.
— Кстати, а как вы относитесь к идее о возможности вступления России в новую войну? — как бы невзначай спросил Коля.
— Не дай бог, — Перовский перекрестился. — Это было бы катастрофой.
— Почему?
— Экономика в развале, да и страна устала от войн. Народ не поддержит большую войну. А что, есть намерения?
— Знаете, вы проверьте по своим каналам объём и качество закупок армии. Я понимаю, она на рынке должна быть крупным игроком. Значит кто-то фиксирует её закупки. Вот и сами всё определите.
— Хорошо. Только время для начала войны уже прошло. Это надо делать весной или летом.
— У вас устарелые понятия. Красная Армия способна наступать по любой погоде. И в любое время. А пока, предварительно подумайте, что мы должны сделать, если война всё-таки будет. Ну на крайний случай – полная мобилизационная готовность к ней.
— Хорошо. Сделаю. А что будем делать с клубом – я уже разговаривал с рядом крупных рестораторов – они готовы.
— Я поговорю в Центральном Комитете. Если они одобрят у нас не будет проблем. А немцы денег дадут. Им здесь скучно.
— Хотелось бы. Кстати – вот ваша доля – в рамках наших договоренностей.
— Прекрасно. А Петю не обидели?
— Шустрый паренёк. Его разве обидишь. Свое получил. Продолжает у ГУМа крутиться. Мелковат он ещё для крупных дел.
— Тогда передайте ему пусть сворачивает мою комнату в пансионе. Я тут перебрался к китайцам на Солянку. У них поспокойней.
— Я знаю – очень серьезные люди.
Николай удивился.
— Они что, в коммерции?
— Да, и весьма активно. У них это хорошо получается. При капиталах, и торгуют талантливо.
— Да уж, да уж. За ними две тысячи лет. Можно накопить определённый опыт.
Коля сидел за столиком в ресторане и размышлял. Он договорился встретиться с Шевырёвым, но тот должен был освободиться через два часа – у него были лекции. Так что время было. Аршинов ещё не приехал со своей инспекции, Надька писала сценарий вместе с китайцами. В кои веки он оказался предоставлен сам себе. Можно было и подумать. Только думы не получались.
Войны не хотел никто, кроме фанатиков и профессионалов Троцкого. Но это их способ жизни. А остальные хотели мирного труда. Тем не менее, страна шла к противостоянию с Антантой. Не мелкие и
