чтобы вами и вашей деятельностью вплотную занялись спецслужбы.
Английский адвокат выбрался из-за стола; потирая ладони, прошелся по кабинету. Произошла удивительная метаморфоза – маленький толстячок с невинным взглядом нисколько не изменился внешне, оставшись таким же маленьким и полным. Но вот его движения… Теперь это были движения крадущегося по следу добычи хищника.
– Вы прекрасно знаете, что Триполи взят повстанцами, – произнося слово «повстанцы», англичанин хитренько улыбнулся. – Режима Каддафи больше нет. Нет и самого Каддафи… Значит, те деньги, что сейчас оказались у меня, фактически ничьи…
– Почему же это ничьи? – попытался было выступить «викинг», вот только в его голосе не было уверенности.
– Я понимаю, – неожиданно согласился англичанин, – вы уже считали их своими. Ведь прийти и спросить, куда же делись выделенные на выкуп судна деньги просто некому. И я даже готов их вам отдать. Но… Что мне в таком случае помешает сообщить спецслужбам о вашем личном участии в войне ливийского диктатора против всего цивилизованного мира?
«Викинг» подавленно молчал.
– Я думаю, что на судне, захваченном пиратами, перевозилось что-то очень нужное Каддафи в борьбе с авиацией объединенных войск. Скорее всего, какие-то зенитные ракеты или установки… И если это подтвердится, то подумайте сами, что вас, по сути, предателя, ждет?
«Викинг» судорожно сглотнул.
– Что вы хотите?
– Половину! – выпалил англичанин.
– Почему половину?! – искренне возмутился «викинг».
– Потому, что я мог бы забрать все, – развел руками английский адвокат. – Деньги уже у меня, и у вас нет возможности их отнять. Но я готов разделить их с вами. Хотите знать почему?..
– Разумеется!
– Я знаю о вас. Но и вы теперь знаете обо мне. По большому счету, эти деньги мы должны отдать их законным владельцам. Не Каддафи, а новому правительству Ливии. Так и будет, если вы и я сейчас не договоримся. Либо никто из нас не получит ничего – вообще ничего, кроме проблем, – либо у каждого окажется по миллиону долларов, не облагаемых налогами. Как вам такой вариант?..
– Извините! – Теперь, когда разговор зашел о деньгах, «викинг» заметно ожил. – А куда делись те пятьсот тысяч, что пошли на организационные расходы и ваш гонорар? Если уж делить, то давайте будем честными!
– Как куда?! – возмутился англичанин. – Гонорар – это и есть гонорар! А организационные расходы… Эти деньги потрачены.
– Вот только не надо!..
Между двумя адвокатами завязались отчаянные торги. Почуяв запах денег, они отчаянно, как два стервятника над гниющим трупом, сражались за свое право что-то урвать.
– Подъем, Монах! – Оболенский только легонько коснулся плеча товарища, а тот уже открыл глаза. И взгляд осмысленный – вроде как и не спал вовсе, а все это время сидел рядом с Максимом. – Кажется, начинается…
Артем легко перешел из положения лежа в положение сидя. Автомат – в руках. Прислушался. Со стороны океана доносился тихий стрекот. Звук двигателя. А присмотревшись, можно было заметить и темную точку, постепенно увеличивающуюся по мере приближения к берегу. Через несколько секунд можно было разглядеть вертолет без опознавательных знаков.
Максим вздохнул и достал сигнальный пистолет. Выстрел. Над водой, чуть в стороне от направления движения «вертушки» повисла красная ракета. Еще один выстрел – и вдогонку красной пустилась зеленая.
Вертолет с ревом промчался над береговой кромкой, развернулся, прошелся еще раз. И Максим, и Артем стояли на виду, у машин, которые специально не прятали в зарослях. Не дергались, оружие опущено.
Вертолет завис метрах в тридцати над землей, из заранее открытой двери вывалился трос. И тут же по нему заскользила к земле человеческая фигурка. Стремительно, вроде как и совсем уже без «тормозов». Только перед самым контактом с поверхностью движение замедлилось, и тут же человек исчез в траве. А к земле уже несся следующий десантник.
– Один… Два… Три… – негромко считал Максим. На слове «десять» вертолет начал «пятиться» с набором высоты, а трос, подергиваясь и извиваясь, стал уползать в дверь.
– Пошли, что ли? – Оба наемника – теперь уже, видимо, уместно было бы называть их бывшими – направились к тому месту, где должны были находиться десантники.
– Стоять! – окликнули их из травы.
– Стоим! – согласился Максим.
Короткая пауза. Потом:
– Астрахань!
– Калуга! – быстро откликнулся Оболенский.
Казалось бы, что общего может быть между этими двумя городами? В том-то и дело, что ничего. И именно по этой причине они и были выбраны в качестве пароля для взаимного опознания участниками операции.
После предъявления «верительных грамот» из травы вдруг возник крепкий мужик. Камуфляж, берцы, голова повязана банданой, на лице – полосы боевой косметики, в руках – пистолет-пулемет «Хеклер и Кох». Остальные девять ничем своего присутствия не проявляли.
Мужик приблизился, недоверчиво поглядывая на встречающих. Остановился, не доходя примерно трех метров.
– Кострома, – представился хриплым басом.
– Шаман, – ответил Максим.
Лицо Костромы немного расслабилось. Видимо, еще одна часть опознания прошла успешно.
– Прибыл в ваше распоряжение, – доложил командир группы.
– Очень рад, – усмехнулся Максим. – Это – Монах.
Он указал на стоящего рядом Артема. Кострома скользнул по нему взглядом и кивнул – понял. Свой.
– Давай, грузимся и отваливаем, – махнул в сторону машин Оболенский. – Время.
Кострома, развернувшись в сторону, где скрывались его бойцы, поднял руку над головой, несколько раз крутанул ей и резко опустил вниз. И тут же в том месте, где только что не было заметно никакого шевеления, выросли девять человек, похожие на командира, как могут быть похожи братья-близнецы. Все они бегом – не забывая поглядывать по сторонам и назад, – бросились к тому месту, где стояли Кострома и наемники.
– Кто из твоих водит лучше? – кивнул в сторону машин Оболенский. – Поедет за Монахом. А мы с тобой пока что все детали обсудим.
– Копченый! – рявкнул Кострома.
Один из бойцов подскочил на зов и замер перед командиром.
– За руль! – Кострома махнул рукой в сторону машин. – Пойдешь вторым в колонне.
– Понял! – Боец вместе с Артемом направился туда, где терпеливо дожидались пассажиров автомобили.
– Долго ехать? – Кострома опять развернулся к Максиму.
– Долго, – ответил тот. – На месте к вечеру будем.
– Так! – Кострома повысил голос, привлекая внимание бойцов. – Перекурить, оправиться – три
