– И теперь следователь должен арестовать всех мужчин в городе, носящих замшу?
– Ну… я не знаю. А разве нет?
– Ты лучше скажи мне: этот мужик тебе никого не напоминает?
– Нет. А должен?
– Никого из наших знакомых? – продолжала допытываться Кира.
– Не знаю, ничего знакомого я в его лице не заметила.
– Значит, мне показалось, – вздохнула Кира.
Сегодня о слежке за Энтони и Славой подруги позабыли. Весь их интерес сосредоточился на этом странном типе, который ходил в замшевой куртке и явно был частым посетителем магазина, в котором незадолго до своей смерти побывала их тетя Луиза. Да еще и не просто так побывала, а наведалась туда со старинным и очень дорогим рубиновым гарнитуром!
– А мы-то думали, что тетка начнет торги с чего-нибудь не самого дорогого. С колечка, например, или с пары сережек.
– Наверное, этот гарнитур ей не очень нравился. Знаешь, так бывает: вещь вроде бы и красивая, и дорогая, а сердце к ней не лежит. От таких вещей в первую очередь и избавляются, когда приходит нужда.
У мужчины в замшевой куртке имелась простенькая старенькая «Нива»; она исправно скрипела своими большими колесами, но все же доставила своего хозяина на окраину города. Тут, вблизи активно развивающейся промышленной зоны, примостился клочок былой пригородной идиллии. Несколько десятков ветхих домишек – в окружении старых запущенных садов и покосившихся заборов, которые никому и в голову не приходило поправлять.
Потому что для чего их поправлять-то? Только силы свои попусту тратить. Все обитатели этого местечка прекрасно понимали: если не сегодня, то завтра, а если не завтра, то через полгодика их домишки обязательно снесут. И на их месте выстроят либо новенький жилой многоквартирный комплекс, либо завод, либо торгово-развлекательный центр. Или, в самом лучшем случае, станцию метро.
Город развивался. И окраины плавно переходили из одного статуса в другой.
Оглядевшись по сторонам, Кира сказала подруге:
– Я знаю, где мы. Тут неподалеку есть железнодорожная станция – «Ржевка». И район этот тоже так называется.
До Октябрьской революции, которая сейчас уже кажется чем-то нереальным и далеким, тут жили рабочие Порохового завода. У них были крепкие дома, хозяйства, и даже имелась выстроенная на деньги фабриканта и местных жителей церковь имени Ильи Пророка, которая и сейчас возвещала колокольным звоном, разносившимся над округой, наступившие праздничные воскресные дни.
Но затем заводика не стало. Местность эта за годы правления советской власти постепенно пришла в упадок. А теперь она вновь была готова возродиться, потому что каменные джунгли уже вовсю подступали к ней.
Дальше, за клочком пока еще вполне реальной сельской жизни, располагалась больница Красина, тоже запущенная, старинная, издалека бросавшаяся в глаза своими темно-красными кирпичными – и готовыми в любой момент развалиться – стенами.
А еще дальше располагались несколько небольших промышленных предприятий, кладбище и сама станция, о которой и говорила Кира. На подходе к ней имелся район послевоенных коттеджей, и вновь – деревянные домишки, расположенные, однако, совсем не на шести сотках и поэтому имевшие при себе кое-какие хозяйственные пристройки.
Мужчина на своей «Ниве» скрылся в воротах одного из таких хозяйств. На воротах имелась криво повешенная табличка: «Шиномонтаж». Но, скажите, кому придет в голову заехать в такую глушь, чтобы сменить летнюю резину на зимнюю? Только тем, кто хорошо знаком с обитателями этого места. Ну, и еще подругам, которым позарез требовалось взглянуть на пристанище усатого типа.
– Ну что? Рискнем здоровьем нашего малыша? – спросила Кира у подруги, имея в виду их «гольфик».
– Пусть посмотрят его, но только ничего не трогают!
Лесе этот «Шиномонтаж» тоже отнюдь не внушал доверия. В таких местах обычно ребята работают без всяких чековых аппаратов и прочих глупостей. Налогов они тоже не платят, а в случае чего быстренько прячут все свое нехитрое оборудование и делают вид, что это обычный жилой дом. А гараж… Так это же так… для собственных нужд!
Никаких сложных работ в таких крохотных подпольных автомастерских, разумеется, не делают и даже и не пытаются делать. Хотя и тут попадаются свободолюбивые мастера-самородки, очередь к которым выстраивается на многие месяцы вперед. Впрочем, существование подобных мастерских уже подходит к концу. Новенькие машины, снабженные электронными мозгами, защищены от вторжения в их недра и моторы таких вот «умельцев».
– Так что максимум, что тут могут сделать с нашим «гольфиком», – это заменить масло или проверить тормозные колодки.
Да и то даже с таким нехитрым делом подруги обратились бы в свой сервис. Пусть там возьмут чуточку дороже, но зато дадут гарантию, что работы выполнены надлежащим образом, масло соответствует тому, что требуется машине, а все винты, болты и гайки завинчены плотно, и – случайно! – на дороге колесо у вас не отвалится.
– Ну что? Рискнем?
– В случае чего потом покажем «гольфик» ребятам из нашего сервиса.
Леся глубоко вздохнула и вышла из машины. Подойдя к воротам, она нажала на кнопку звонка и спустя минуту уже стояла лицом к лицу с усатым типом, довольно-таки неприязненно воззрившимся на нее.
Глава 19
Напряженное молчание длилось недолго. Леся робко улыбнулась, похлопала голубыми глазками и с видом невинной овечки проблеяла:
– А можно у вас… э-э-э… Можно у вас… проверить колеса?
– Колеса?
– Да, нам с подругой кажется, что с ними что-то не так.
Мужчина выглянул за ворота и оглядел «гольфик» и махавшую ему из машины Киру. На его лице отрази-лось сомнение. Леся даже подумала, что он ее прогонит прочь. Но мужчина внезапно передумал:
– Ну, что же, – произнес он задумчиво, – заводите своего Голиафа.
– Кого?
– Машину, говорю, загоняйте во двор!
С этими словами мужчина открыл обе створки ворот. И подруги увидели двор, где, помимо уже знакомой им «Нивы» хозяина, стояло еще несколько таких же допотопных колымаг. Конечно, таким машинам в авторизированные автосервисы дорога была закрыта. Один техосмотр там стоил бы дороже, чем вся машина в целом.
Томимые каким-то неприятным предчувствием, подруги заехали во двор на своем «гольфике», который тут смотрелся словно самородок среди горы мусора. Железные ворота за ними закрылись. И подруги почувствовали себя совершенно отрезанными от всего мира.
– Что у вас с машиной?
– Она виляет.
– Чего?
– Если отпустить руль, то она едет куда-то в сторону.
– Куда именно? Направо или налево?
– Когда как, – призналась Кира, хотя ничего подобного ее «гольфик» отродясь не выделывал.
Если его и вело в сторону, то причиной тому была дорожная колея, которая со временем появляется даже на автострадах, где иметься ей совсем уж не положено.
– Ладно, посмотрим.
Усатый был в этом импровизированном автосервисе один, что отнюдь не улучшило настроения подруг. Тем не менее отступать было некуда. Усатый помог девушкам загнать их машину на яму, а потом полез
