Они стояли на палубе гигантского корабля, который назывался Нагльфаром. Можете верить, можете нет, но Нагльфар был собран из ногтей мертвецов — самого совершенного материала, какой только можно вообразить. В отличие от обычного судна, Нагльфар не боялся ни течи, ни огня, ни урагана — стихии были бессильны перед мертвой плотью, поставляемой обитателями Хель. Нагльфар был страшным кораблем, предвещающим конец мира; Шева смутно знала об этом.
— Да, это так, — подтвердил Арктур, глядя прямо в глаза Охотнице. — Я построил его, когда получил известие о том, что в моих владениях объявилась женщина с рысью.
Губы девушки тронула легкая усмешка. Нелепость ситуации забавляла Шеву. Арктур уже сбросил маску, но с непонятным упорством продолжал цепляться за свою игру, смысл и цель которой не были ясны.
— Прекрати! — сказала Охотница.
— Хорошо, — согласился Арктур. — Но что я должен прекратить?
— Прекрати притворяться. К чему эта нелепая история о женщине с рысью? Ты ведь прекрасно знаешь, что все это — пустая выдумка. Я пришла сюда не с рысью, а со своим котом, которого, кстати, подсунул ты! И у меня вовсе нет намерения разрушить этот мир. Ты прекрасно знаешь, что я имею приказ лишь вернуть тебя.
— Но тем самым ты разрушишь его! Мир держится лишь на мне, без моей воли он рассыплется, словно карточный домик. И исчезнут все, кому этот мир дорог: великаны, карлики, альвы. Исчезнут боги, которых, по-твоему, не должно быть. Исчезнут люди, в том числе и твой Пауль.
— Я переброшу его в другое Отражение.
Арктур усмехнулся и неторопливо прошелся к противоположному борту и обратно. На сей раз он был облачен в блестящий черный камзол, черные с серебром сапоги и широкополую шляпу, на плечах был небесно-голубой плащ. Смотрелся Арктур чрезвычайно эффектно — именно так, как и желал. Пока он совершал прогулку по палубе, Шева в который раз покосилась на индикатор генетического сканера. Тот упрямо светился зеленым, напоминая своей хозяйке, что она имеет дело именно с тем человеком, которого искала, с тем, кого следовало обезвредить и доставить в Матрицу. Рядом выросла тень. Шева попыталась накрыть перстень ладонью, но не успела. Осторожно, но в то же время твердо поймав ручку Охотницы в свою внушительную лапу, Арктур изучил украшавший ее предмет. Твердые губы его скривились.
Полезная вещица. Такая может сослужить добрую службу как тебе, так и твоим врагам. Но это не столь важно. Вернемся к обитателям моего мира. Ты готова спасти своего Пауля… А как быть с остальными? Ты тоже раскидаешь их по Отражениям?
Не вижу необходимости. Все они — плод твоей больной фантазии. Их никогда не существовало в реальности, и, значит, они не в состоянии повлиять на Матрицу.
— Вот как? Раз они не в состоянии повлиять на Матрицу, выходит, их судьба ничего не значит?
— Это не так! — с раздражением возразила Шева. — Если бы это было реальное Отражение, то его обитатели… — Охотница задумалась. — Я бы относилась к ним совершенно иначе!
— Почему ты не хочешь понять, что это и есть реальное Отражение?
— Не надо лгать! Я достаточно осведомлена, что должно быть здесь на самом деле.
— Мир отважных, свирепых и обделенных благами цивилизации людей! — с усмешкой подхватил Арктур.
— Именно. Всего того, что сейчас есть, быть не должно. Это не реальность.
— А тебе не приходила в голову мысль, что могут существовать сразу несколько реальностей?
— К чему задумываться над тем, что известно! — Шева отщипнула лепесток прикрепленной к отвороту ее изумительно-изумрудного платья розы. — Если ты имеешь в виду Отражения, то существует бесконечное число однотипных Отражений, но лишь одно из них первично. Третий закон Коуля!
— Он устарел, как и все остальные законы. Мир не просто множествен, но множествен первично. Любое из Отражений может быть первичным, просто нужно найти точку отсчета первичности. Могу уверить тебя, что, сокрушив это Отражение, ты уничтожишь все прочие, относящиеся к категории 1404/1. Можно лишь гадать, как это отразится на Матрице.
— К чему ты мне это говоришь?
Арктур пожал плечами:
— Не знаю. Возможно, из-за дурацкой привычки спорить, но не исключаю, что мне хочется перетащить тебя на свою сторону.
— Думаешь, тебе удастся?
— Не думаю.
— Тогда к чему все это?
— Все просто. Просто как ясный день! — Арктур с усмешкой щелкнул пальцами, и зеленое солнце потускнело, словно подернувшись пеленой вулканических выбросов. — Просто, если предположить, что я люблю тебя.
Сердце Шевы дрогнуло, но она нашла в себе силы сурово сжать губы.
— Не верю! Если бы ты и впрямь любил меня, тебе достаточно было признаться в этом сразу. Вовсе незачем было искать столь извилистый путь к моему сердцу.
— Насколько я знаю тебя, обыденное признание в любви вряд ли доставило бы тебе удовольствие.
Охотница задумалась. Мысль показалась ей не столь уж нелепой, но она сочла нужным возразить:
— Чепуха!
— Возможно. — Арктур бросил взгляд на стоявшего неподалеку кормчего, и тот переложил румпель, направляя Нагльфар в открытое море. По вантам забегали странные существа, обитатели огненного мира Муспелль. Резко хлопнули, наполнившись ветром, алые паруса. — Значит, ты предполагаешь переместить своего Пауля в другое Отражение?
— Да, какое он выберет сам.
— А ты не задумывалась над тем, что он может не изъявить желания оставлять этот мир? По-моему, он ему нравится.
— Это не имеет значения. Ему придется сделать это, раз уж твой мир обречен на гибель.
— Но предположим, он откажется последовать за тобой. Что тогда?
— Тогда он умрет.
— Как же все просто!
— А как ты хотел? — усмехнулась Шева.
— Но, хвала Времени, до этого еще далеко. Ведь тебе еще нужно найти способ справиться со мной.
— Ты прав. — Шева невольно взглянула вниз, на туфельки, столь ладно и изящно смотревшиеся на ее точеных ножках. К сожалению, они были самой неподходящей обувью в ситуации, когда требовалось скрутить Арктура. Кроме того, Арктур не относился к числу тех, кто дает себя легко скрутить. Шева прикусила нижнюю губу. — Но я что-нибудь придумаю! Обещаю тебе!
Арктур согласно кивнул:
— Не сомневаюсь. Но на это потребуется время. Пока оно еще не настало, предлагаю тебе, дорогая Охотница за мной, заключить перемирие.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я тут придумал одно небольшое развлечение. Хочу, чтобы ты стала его участницей.
— Что ты затеял? — с подозрением спросила Шева.
— Небольшой эксперимент. Мы все — и я, и ты, и твои хозяева — уже имели возможность убедиться в созидающей мощи копья. Но я покуда не опробовал его разрушающую силу. А ведь изменение имеет две стороны: созидание и разрушение.
— Конечно! И для тебя главное — разрушение!
Арктур вытянул в сторону руку, и в ней оказалось копье. Изгой нежно провел пальцем по покрытому бурым налетом острию.
— Ты несправедлива ко мне. Я куда чаще посвящал себя созиданию…
— Особенно если вспомнить все твои невинные шалости! Мне кажется, преступление вообще
