Ланкаватара сутра

правила и предписания, однако пища, ранее упомянутая, подносится не им. Она предлагается бодхисаттвам-махасаттвам, почитающим достигнутое первым Победителем, — им, умножающим благие корни, уверовавшим [в Дхарму], свободным от различения, многим принадлежащим к семейству странствующим монахам, живущим подаянием, всем сыновьям и дочерям этого благородного семейства, не обусловленным телом, существованием и имуществом, не жаждущим наслаждения изысканной пищей, свободным от [плотских] желаний, преисполненным сострадания, желающим всем существам, как и себе, выхода [из сансары] и воспринимающим их с любовью, как своего единственного ребёнка.

В давние времена, Махамати, жил правитель по имени Симхасаудаса. Будучи страстным приверженцем мясного и неизменно следуя этой своей привязанности, (251) он, стремясь в высшей степени потакать своим желаниям, стал употреблять в пищу даже плоть человеческую. Вследствие этого вначале его покинули друзья, сановники, родственники, близкие, а затем и подданные, отчего он лишился власти и владений. Так великая беда постигла его из-за [употребления в пищу] мяса.

Даже Индра, обретший высшую власть над богами, некогда, в силу своего омрачения васаной плотоядности в прежнем рождении, принял облик ястреба, преследуя Вишвакарму[643], облёкшегося голубём, дабы подвергнуть испытанию не- рождённого. [Однако голубь был спасён,] поскольку великий правитель Шиби[644], проникшись состраданием к невинному существу, принял на себя страданье великое. И уж коль [Индра,] прошедший сквозь множество рождений и ставший величайшим из богов, способен ввергать в омрачение себя и других, то сколь же верно это в отношении прочих!

Был, Махамати, и другой повелитель[645] , унесенный скакуном в лес и вступивший там во время блужданий, за жизнь свою устрашившись, в совокупление со львицею. Дети его, рождённые львицею от этой связи, были (252) пёстроногими и так далее.[646] И став впоследствии лучшими из людей (манушендра), они страдали, в силу своего происхождения, от васаны поедания мяса, оставаясь плотоядными даже обретя святость. И до конца жизни жили они в селении, [именуемом] Саптакутирака[647] и, в силу своей страстной привязанности к поглощению мяса, родили даков и дакинь, ужасных пожирателей человеческой плоти. И следующее рождение, Махамати, они обретут в лоне [одного из таких] неистово плотоядных существ как [самка] льва, тигра, леопарда, волка, гиены, дикого кота, шакала либо совы и им подобных, либо низвергнутся в лона ещё более плотоядных и мерзких пожирателей плоти — ракшасов. Низвергнувшимся же туда тяжко обрести даже человечье лоно, уж не говоря о достижении блаженства освобождения.

Таковы, Махамати, главные омрачения, [связанные с] поеданием мяса, и сколь же велики заслуги, порождаемые отвращением ума от такового! Однако невежественные простые люди не осознают ни сих омрачений, ни заслуг, [обретаемых отстранением от употребления мяса в пищу]. Оттого, Махамати, говорю: в силу осознания сих заслуг и омрачений бодхисаттва, преисполненный сострадания, не ест ничего мясного.

Также, Махамати, нигде и никогда не употребляющий [в пищу] мясного не причастен к убийству [живых существ]. Большею частью, Махамати, (253) невинных чувствующих существ убивают из соображений выгоды и лишь изредка — по иной причине. Неумеренно же предаваясь противоестественному пристрастию к мясу, Махамати, люди доходят до поедания и человеческой плоти. Тем более, что зачастую, Махамати, омрачённые, причастные к поеданию мяса животных и птиц другими существами, ставящие силки, сети и ограды, каковы безжалостные птицеловы, овцеводы и рыбаки, убивают самых разных невинных чувствующих существ, обитающих в воздухе, на суше и в море, [только] ради выгоды. И среди них, Махамати, есть даже такие, кои никогда не испытывают сострадания, жестокосердные, подобные ракшасам, убивающие и поедающие других без малейших признаков жалости.

Кроме того, Махамати, для шраваков неприемлема подносимая им [пища], о которой им может быть известно, что она содержит мясо, как бы она ни была добыта, приготовлена и предложена [подающим её]. Однако в будущем, Махамати, появятся омрачённые, оставившие дом[648] так, [как] сказано в моём учении, слывущие сыновьями Шакья[муни] и носящие в качестве отличительного знака монашеское одеяние, но с умами, повреждёнными ложными суждениями. Будучи привержены ложным суждениям о существовании тела, они будут рассуждать о множественных различиях в соблюдении обетов и предписаний и, исходя из страстного влечения [к мясному], (254) оправдывать поедание мяса, изощрённо сочетая ложные суждения. И полагая, будто в данных мною [наставлениях] содержится ложное суждение о не-существовании [тела], будут отстаивать воображаемую причину его возникновения. Также они будут утверждать, будто для явленных в этом мире мясная пища позволена Благодатным и будто бы им самим сказано, что пища сия — благая и вкушали её и Татхагаты. Однако, Махамати, нигде в сутрах [мясо] не упоминается как пища благая или к принятию разрешённая.

Ведь если бы я, Махамати, намеревался дать [подобное] разрешение [на употребление мяса] или допустить [эту пищу как приемлемую] для шраваков, то не запрещал бы мясное и не отвергал его употребление совершенствующимися в доброжелательности йогинами-йогачаринами, уединяющимися в местах погребения, преданными Махаяне сыновьями и дочерями благородного семейства, стремящимися воспринимать каждое существо как своего единственного ребёнка. [Однако,] Махамати, мясная пища запрещена всем стремящимся к постижению Дхармы сыновьям и дочерям благородного семейства, следующим любой колеснице, уединяющимся в местах погребения, совершенствующимся в доброжелательности лесным отшельникам, йогинам-йогачаринам, наставникам в йогическом совершенствовании, стремящимся воспринимать каждое существо как своего единственного ребёнка.

(255) В нравственных предписаниях, изложённых в виде словесных наставлений, [коим следовать надлежит] последовательно, в надлежащем порядке, как [при восхождении] по ступеням лестницы, и связывающих [воедино] три совершенства[649] , нигде не даётся объяснений такому запрету. Хотя затем вводится запрет на [употребление в пищу] мяса десяти [видов] животных, умерших [естественной смертью]. Однако в этой сутре всё [мясное] запрещается [к употреблению в пищу] для всех — в какой бы то ни было форме, каким- либо образом, в каком-либо месте и при каких бы то ни было обстоятельствах. Оттого, Махамати, я не разрешал, не разрешаю и не разрешу кому-либо мясную пищу. Говорю тебе [ещё раз], Махамати: мясная пища недопустима для оставивших дом. Если же невежды, предавшие свою карму безысходным омрачениям, будут приписывать мне ложное утверждение, будто Татхагаты вкушали мясное, они будут разрушать себя в долгой ночи [сансары], вновь и вновь ввергаясь в круговорот смертей и рождений.

Благородные шраваки, Махамати, не употребляют [даже] снедь, вкушаемую обычными людьми, так зачем же им использовать в пищу мясо и кровь, им не предписанные? Следующие мне шраваки, пратьекабудды и бодхисаттвы, Махамати, напитываются [соком] Дхармы, но не пищей, доставляющей плотское наслаждение, и уж тем более — Татхагаты! Татхагаты пребывают в теле Дхармы (дхармакая) и напитываются Дхармой, не имея плотского тела и не питаясь плотскою пищей. Привязанностей лишённые, они избавлены от стремления как-либо поддерживать своё существование. Они устранили все источники страдания, васаны и омрачения и стяжали всю полноту мудрости освобождённого ума. (256) Став всевидящими и предав себя великому состраданию, они бесстрастно воспринимают любое существо как своего единственного ребёнка. Так как же, Махамати, я, воспринимающий любое существо как своего единственному ребёнку, могу позволить шравакам употреблять в пищу плоть моего единственного ребёнка и тем более — как же могу есть её сам?! [Оттого,] Махамати, утверждение, будто я разрешаю такое шравакам или себе, лишено оснований.

Об этом было сказано [гатхами]:

1. — О напитках пьянящих, о мясе и луке, отвергаемых, о Махамуни,

совершенными и пробуждёнными, поведай мне, о лучший из Победителей!

2. Об услаждающем неблагородных, однако зловонье рождающем и даже позорящем

тех, кому мясным питаться не следует, употреблении мяса, поведай, о Махамуни!