– Ну да, ну да. Наверное, наверху рассуждают так же. Не видно же. Ни со спутников, ни как-то еще, а рассказы редких очевидцев проще списать на нервное расстройство. Ты знаешь, что существуют два вида искажений? Первые воздействуют на психику, вторые извращают материю и физические законы. Как есть два вида тварей в пятне: мутанты и хамелеоны. К мутантам, хотя такое название для них неправильно, я бы отнес, к примеру, чупакабр, хренозавра – они, конечно, неприятны, но неизменны. А вот к кому отнести нашего юного друга…
– Слушай, завязывай с лекцией, – попросил Данила. – Нам нужно плыть на остров. Есть идеи?
Прянин лишь вздохнул в ответ.
Все также беззвучно, однообразно бежали по воде волны. Влево, вправо тянулся серый берег, пустынный и мертвый. Каким образом Шейх с остальными перебрались на остров? Значит, была лодка…
– Сейчас Маугли что-нибудь сообразит. У ихтиандров наверняка есть способы, – без особой уверенности утешил Прянин. – А не сообразит – построим плот.
Здесь неоткуда было взяться сильному течению, но Данила готов был поспорить: волны расходятся от центра водохранилища, от острова. И достичь его вплавь против течения…
Двигаться предстоит на северо-запад. Данила глянул на часы: они стояли. Какое время суток – толком не поймешь. Туман этот неживой, сухой, меняющее цвет небо, мертвая вода.
– Маугли!
– Говорящий?
– Маугли, сынок. Нам нужно в Сердце. У тебя есть здесь лодка?
Мальчишка пожал плечами:
– Мы плаваем с другого места. Тут нет. Но я позвал. Скоро приплывут.
Астрахан решил не уточнять, кто приплывет. Может быть, крокодилы, а может, друзья Маугли на байдарке. Все равно. Он откинулся на спину и закрыл глаза. Мир молчал. Он успеет немного отдохнуть. Если они догонят Шейха, понадобятся силы.
* * *
Плеснуло у самого берега, Данила проснулся и сел, сжимая бесполезное оружие – патронов не было, только в пистолете осталось два. Из сгустившегося тумана к берегу подплыл узкий плот, на котором стояли друзья Маугли. Одному ребенку (не поймешь, девочке или мальчику) было не больше шести лет, остальным трем – лет по восемь-девять. Между детьми что-то происходило: пристальные взгляды, наморщенные носы, сдержанная жестикуляция…
– Они еще и телепаты? – спросил Астрахан.
– Ну, отчасти. Зов, намерение, но не детальное обсуждение. Это такой… – Прянин хмыкнул, – ментальный вай-фай.
Наконец безмолвное общение кончилось, троица сошла на берег, Маугли, наоборот, запрыгнул на плот и махнул Прянину. Данила помог Доценту влезть на скользкие влажные доски, усадил в центре, взял шест. А весел почему нет? Эта троица приплыла вдоль берега – ладно, но на глубине шест не поможет.
Дети уходили в лес не оборачиваясь. Судьба Данилы их не волновала вовсе, за Прянина и Маугли они, похоже, тоже не боялись. Или не верили в то, что центре Сектора может таиться опасность. Данила хотел бы разделить их равнодушие.
Маугли поудобнее перехватил второй шест и оттолкнулся от берега. Тихо заплескалась вода, и это было единственным звуком – мир оставался безмолвным и мертвым. Астрахан положил свой шест, решив, что будет только мешать. Плот качало, Прянин глазел по сторонам, Данила как завороженный всматривался в воду.
Здесь было еще не глубоко, наверное: виднелись водоросли на дне. И еще – дно светилось, будто фосфоресцировал ил. И ходили в толще воды рыбы, безмолвные тени, вытянутые, здоровенные. Возможно, серая вода искажала реальные размеры обитателей водохранилища.
Потом свечение дна померкло – стало глубже. А течения будто не было, плот скользил легко, и Маугли отложил шест.
– Правильно плывем? – спросил у него Астрахан. – Как дальше?
Голос в сплошной серости мира прозвучал глухо. Маугли обернулся – глаза наполовину закрывало третье веко, белесое, как у кота.
– Сердце тянет.
Объяснил, спасибо. Значит, Глубь притягивает к себе, хоть волны и идут к берегу? Такое противоречит всем законам природы – ну и ладно, столько необъяснимого уже случилось, что это можно принять как данность.
Вынужденное бездействие нервировало. «И патронов почти не осталось, – вдруг подумал он. – Только два в пистолете…»
Ничего, он перережет Шейху горло – нож на месте.
– Впереди, – предупредил Маугли. – Держись.
Данила лег на плот и вцепился в стягивающие бревна веревки – промасленные, упругие.
Мальчишка сделал то же самое, Прянин последовал их примеру.
Плот развернуло, понесло по кругу. Водоворот? Но слишком широкая дуга… Маугли взвыл. В его голосе не было отчаяния, но был зов, просьба к глухому божеству: остановись, отпусти. Данила выругался, вскочил, расставив руки, еле удерживая равновесие.
Грести надо!
Он упал снова на живот на самом краю плота, опустил руки в воду, поразился – она была теплая, как парное молоко, и вязкая. Ни воронки водоворота, ни течения… Прянин ухватил его за ноги, потянул обратно. Кружение внезапно кончилось, плот снова плыл в туман – хотелось верить, что к острову.
– Кружило, – Маугли поднялся, – неопасно. Шатает.
Прянин сухо рассмеялся:
– Будто нас запугивают, а, Данила Тарасович, то есть просто Данила? Предупреждают, чтобы мы поворачивали назад. Но вот беда: мы не можем.
В сгустившемся тумане заплясали огоньки. Данила вытащил нож. Что бы там ни было, пусть оно будет материальным, он устал бороться с мороками.
Огоньки приближались.
Он не поверил своим глазам. Такого просто не могло быть на этой планете. Гигантская личинка стрекозы. Щупальца. Пятнистые дети с перепонками и третьим веком. Людоеды-телепаты, чупакабры, хренозавры всех мастей – запросто. Но не это же.
На поверхность всплыли и приближались к плоту небывалые создания – полупрозрачные твари, округлые, с первоклашку ростом. Голова вроде как есть – нарост сверху, в нем что-то светится. Есть конечности – ветвистые усы, что растут откуда-то из шеи. Глаза – черные провалы. Клюв. Внутри тела, в брюхе, пульсирует темный изгиб кишечника.
Их было много, десятка полтора. Они двигались по воде, как по суше. Ветвистые усы шевелились. Иногда то одна, то другая тварь ныряла, но потом всплывала снова, выпрыгивала из воды пробкой.
Окружили. Обступили вплотную. Таращатся.
Что-то они Даниле смутно напоминали, старое и неприятное, давно забытое.
Он поднял шест, сжимая нож в другой руке.
Первая тварь шлепнулась брюхом на край плота – тот накренился. Совсем близко оказалась «голова» существа, полупрозрачный бурдюк, заполненный, кажется, жидкостью. Тварь поползла к Даниле по- тюленьи. Прянин вскрикнул. Маугли молча взялся за второй шест.
Данила шестом столкнул пакость в воду. Другим подвиг товарки послужил примером. Одна за другой они запрыгивали на плот, тянули свои усы, пульсировали и светились, Данила с Маугли сталкивали их в воду, и Прянин помогал, пока одно из существ не извернулось и не коснулось его раненой ноги усами.
Прянин заорал дико. До этого схватка нарушалась только тяжелым дыханием да шлепками тварей о доски, и крик оглушил Астрахана. Доцент бился в припадке – ни дать ни взять электричеством шибануло. Маугли покинул свой край плота, подскочил к Прянину и столкнул тварь в воду.
Астрахан, с трудом удерживая равновесие, забегал по качающимся доскам. Нет, так дело не пойдет. Мы их спихиваем – они лезут. Нужно убивать.
