долго боевые машины Бухариса не угрожали стенам Клыка, и жизни многих Космических Волков были сохранены.
Примерно в то же время кардинал-отступник Бухарис явился на Фенрис, чтобы лично руководить осадой Клыка. Вам уже известно, что это был человек, одержимый непомерной гордыней и не замечавший той ярости, которую он пробуждал в сердцах покоренных. Он был также подвержен гневу и не скупился на суровые наказания для тех, кто осмелился вызвать его недовольство. Узнав от подчиненного, что боевые машины (которые, согласно его плану, должны были разрушить крепость и истребить ее защитников) все еще не вступили в сражение благодаря действиям Астартес, кардинал рассвирепел. Он предполагал, что в эту операцию было вовлечено много Космических Волков и что с их гибелью защитники Клыка понесут невосполнимые потери. Глупец, говорите вы. Воистину, он был глупцом, но также и очень опасным человеком, чья глупость заключалась не в неспособности достичь цели, а в высокомерном пренебрежении теми последствиями, к которым вела его жестокость. Без сомнения, вам известно, что в конце концов Бухарис встретил ту смерть, которая и уготована ему подобным, — но эту историю я расскажу в другой раз.
Множество подразделений Имперской Гвардии было направлено на поиски войска Астартес, которое, по мнению Бухариса, скрывалось в предгорьях рядом с крепостью. Этих людей подбирал сам главнокомандующий Бухариса полковник-изменник Гасто. Он сформировал карательный отряд из числа подчиненных ему Ригелианских полков. Солдаты-ригелианцы были весьма сведущи в верованиях Бухариса, еретических до такой степени, что мой недостойный язык отказывается произносить подобные мерзости. Они поверили лжи Бухариса. Тот утверждал, что Империум пал и что, лишь подчинившись ему, Бухарису, человечество сможет пережить этот крах. Гасто снабдил гвардейцев танками и тяжелой артиллерией, а во главу карательных отрядов поставил наемников-головорезов, которых Бухарис переманил на свою сторону.
Солдаты и машины выступили из огромного осадного лагеря Ригелианской гвардии и направились к Клыку. Им под угрозой смерти приказано было уничтожить Астартес.
Тем временем Дегалан Длинный Клык и Хротгар Кровавый Коготь возвращались в крепость, ибо задание их было завершено. Хотя солнце еще не зашло, в предгорьях царили сумерки, ибо разразилась буря. Морозное дыхание Фенриса стегало кремнистые холмы. Дул штормовой ветер, и ледяной дождь осыпал землю острыми как кинжалы осколками.
— Помни, — сказал Дегалан, ведущий Хротгара по скользкому склону холма, — что такая суровая непогода превращает любое холодное и неприветливое место в обитель Хёгра, Горного Волка. Ведь он способен перенести все, и, более того, он процветает в самых непригодных для жизни областях. Мы должны уподобиться ему. Разве физическая выносливость Астартес сама по себе не оружие и разве, выбрав эту опасную тропу, мы не срежем дорогу до Клыка и не запутаем наших врагов еще больше?
Его спутник на это не ответил. Как бы ни был молод и силен Хротгар, но Длинный Клык настолько привык к трудностям и кожа его так задубела от ледяных ветров Фенриса, что старик переносил холод намного лучше своего младшего товарища. Однако юноша в самом деле вспомнил о Горном Волке и, зная, что Сыны Фенриса созданы из крепкого материала, перестал думать о неудобствах. Двое быстро зашагали по холмам.
На вершине следующего холма штормовые тучи на мгновение раздвинулись, и в разрыве показалась крепость. Воины увидели ее впервые за много дней. Дегалан велел товарищу остановиться и взглянуть на Клык.
— Этот зуб из камня и льда, это копье, пронзающее белое небо, — разве при виде него сердце твое не наполняется радостью, юный Кровавый Коготь?
— В самом деле, — согласился Хротгар, — сейчас меня поразило его величие. Я ликую при мысли об отчаянии, которое испытывают глядящие на него враги, — потому что им предстоит одолеть эти склоны! Эти стены они должны разрушить.
Все вы видели Клык и, без сомнения, представляете, как мало у врагов надежды заставить замолчать его пушки или взобраться по крутым скалам, которые охраняют врата нашей крепости надежнее любой армии.
— Тогда, — сказал Дегалан, — ты чувствуешь зов Тенгира в своей крови! Ибо он Волк-Король, повелитель Фенриса, и все в его царстве осиянно славой и величием. Как видишь, невежественный и наглый щенок, еще один из Волков Фенриса преподает нам сегодня урок.
Хротгар и в самом деле слышал зов Тенгира — отдаленный вой, повествующий о королевской славе Клыка, царящего над всеми горами Фенриса.
— А также вспомни о Волке, Который Охотится Между Звезд, — продолжил Дегалан, — когда ты глядишь на луны, висящие в небе над Клыком. Звездный Охотник был личным тотемом Лемана Русса, и даже сейчас его символ украшает отборную стаю Великого Волка. Отпечатки наших лап можно найти в самых далеких мирах и в самых затерянных уголках Империума. Пока мы, подобно этому волку, охотимся между звезд, Фенрис — не просто планета у нас под ногами, но и любое место, куда ступала лапа Сынов Фенриса, где Космические Волки клыком и огнем разили своих врагов!
Сердце Хротгара затрепетало от гордости, когда он подумал о тех следах, что Космические Волки оставили в галактике за пределами Фенриса. Но Астартес не могли задерживаться здесь надолго и быстро тронулись в путь.
Вскоре Дегалан заметил неподалеку белые клубы дыма, поднимающиеся из выхлопных труб, и понял, что предатели из Гвардии уже близко. Он вывел Хротгара в извилистую долину, глубокую и темную даже в те минуты, когда сквозь метель пробивалось солнце. В предгорьях Клыка много таких черных и холодных долин, и в их тени скрываются самые смертоносные твари, порожденные матерью-Фенрис.
— Вижу, — заметил Дегалан через некоторое время, — что ты разочарован, юный Кровавый Коготь. Ты хочешь схватиться с врагами и обагрить доспехи их кровью! Но помни, что рядом с нами шагает и другой Волк. Ранек, Сокрытый Волк — невидимый, безмолвный и полный коварства. Так и мы незримо выслеживаем врага. Не насмехайся над Сокрытым Волком, юнец! Ведь его клыки не менее остры, чем у его братьев, а когда он бьет лапой из тени, нанесенная рана вдвое глубже!
Хротгара немного утешили эти слова, хотя моторы вражеских танков ревели по-прежнему, а над холмами разносились окрики солдат противника. Гвардейцы не могли продвигаться в предгорьях так же уверенно, как Космические Волки, и многие из захватчиков погибли, соскользнув в пропасть или провалившись под лед. Из страха перед Бухарисом они шли быстро, но платили за скорость собственными жизнями — и с каждым шагом их одолевала все большая ярость. Хротгар представил, как выскакивает из засады и убивает их, и улыбнулся.
— Теперь ты воображаешь, как разишь их дюжинами, — продолжил Дегалан, который никогда не упускал случая преподать юному космодесантнику урок. — Но задай себе вопрос: есть ли в той бойне, о которой ты мечтаешь, место для меня, твоего боевого брата? Можешь не отвечать — и так ясно, что нет. Я не упрекаю тебя за это, Кровавый Коготь. Напротив, я вижу в тебе дух Локьяра, Одинокого Волка. В то время как Волки-Близнецы учат нас духу братства, Локьяр напоминает нам, что иногда приходится сражаться и самим по себе. Он — тотем волчьих скаутов, этих одиноких убийц, а сейчас может стать и твоим тотемом. Ты ступил на его путь, представив, как без всякой поддержки кинулся на врагов.
К этому времени двое Астартес вышли к устью лощины, где она поднималась к поверхности. Впереди они заметили устрашающие баррикады, построенные гвардейцами-предателями. Штыки еретиков ярко блестели на солнце, вынырнувшем из штормовых туч. Десятки солдат ожидали Астартес и тряслись от страха — ведь им казалось, что из черного ущелья хлынет целое войско космодесантников.
— Вознесем хвалы матери-Фенрис, — сказал Хротгар Кровавый Коготь, — за то, что она вывела наших друзей прямо на нас! Какое же это будет великое воссоединение! Я обниму их вот этими окровавленными руками и подарю им счастливую смерть!
— Теперь я вижу, что войне милы юность и бесстрашие перед лицом опасности, — ответил Дегалан, — а старых и мудрых она не привечает. Ступай, брат Хротгар! Поприветствуй их так, как жаждет твое молодое волчье сердце! И помни также о Железном Волке, который хранит мастеров кузни нашего
