официальной «дверцей» в прежнюю порочную жизнь! Прикрытием… И, эту дверь отец отыскал и отворил ему сам… собственноручно!
В округлый бокал «Old fashioned» Сергей налил себе виски. Ему нравились эти крупные бокалы, которые идеально ложились в руку и были приятны на ощупь мужской руке. Это был исключительно мужской бокал. Ни какой-то там «Хайбол»! Держа его в руке, Сергею сразу представлялся Дикий Запад, американский салун, пьяные ковбои, без конца затевающие драки и стрельбу по барной стойке. Находчивые бармены, правда, не способные что-либо изменить в традиционном поведении американских погонщиков скота, разбитую сверху бутылку после обработки превращали в отличный стакан. Только такой стакан концентрирует аромат виски!
Все же Сергею нравились многие бокалы. Нравились их красивые, ранее неизвестные ему названия: «Martini Glass», «Old fashioned», «Caballito», «Hurricane Glass»…
В ведерке со льдом, льда уже не было. Оставалась талая вода, но Сергей все равно ее вылил в стакан, разбавив напиток. Залпом выпил. С отвращением выдохнул горечь и поник головой, сделавшись совершенно пьяным.
«Я — рядовой ботаник, — думал Сергей. — Очкарик! Правда, с завышенным чувством справедливости… Что-то вроде гиперчувствительности, что ли… Справедливости… гиперчувствительности… Бред! А сейчас, я даже не понял — меня обидели? или как?.. Отомстить бы прямо сейчас! И дело с концом… ан, нет! Нельзя! Нельзя… потому что чувствую, что упущены какие-то важные детали… А эта спонтанность только навредит. Сейчас, может выйти все совсем не так, как тогда с «боссом»! Это будет глупо… вот так вот тупо обложаться! Да и алиби — нет! Нет, нельзя! Надо выдержать… выждать! «Стерпел, притворился, отомстил!» Вот девиз моего правосудия. Вот доктрина моей справедливости. Да и не моя это справедливость вовсе, а социальная — народная! Плохой из меня резидент. Резидент из меня, ни к черту! Сдерживать себя надо. А сдерживать себя сложно! Нервы… нервы… нер-рвы! — беззвучно рыкнул Сергей. — Не контролирую свои эмоции. О чем думаю, о том начинаю говорить. Сегодня, «с местью»… едва не облажался! Принцип улитки… принцип улитки… спрятался головой в ракушку, сиди тихо! Не справляюсь… Чем больше я думаю об этом, тем больше это вылезает из меня наружу… Да-а… — выдохнул Сергей, постаравшись освободиться от скверных размышлений. Словно в попытке сбросить тяжкие оковы, встряхнул плечами, приподняв их и тут же расслабив. Сделал несколько круговых движений головой. Постарался думать о другом… — Полтора года уже прошло… как получилось с «боссом»… Полтора года назад… я только перестал оглядываться! Полтора года… как я отомстил человеку за свою детскую, далекую обиду… Юношескую… Ох! Сколько ж времени прошло… Кажется, что все то время, прожитое с той обиды… годы, все эти долгие годы я фантазировал, как это может быть, представлял эту месть… ее разнообразные варианты представлялись мне, выдумывались мной, снились… А вышло-то все по-своему! Я носил обиду все эти годы в себе, как вшитый под сердцем булыжник. Терпел и справлялся со своей горечью… А все равно случилось!.. Терпел, справлялся, прощал и все же отомстил… — Простил!.. И все равно «замстил»!.. Ведь, подвернулся случай, просто… случай… который я использовал…. И я убил человека… Убил! Неумышленно, но убил. В каждом из нас сидит безжалостный убийца! Я не рассчитывал на это, это вышло само собой, но… Вышло же!.. «Не рассчитывал» — это конечно, не одно и тоже, что — «не планировал»! Но-о… тогда я был щ-а-с-лив! Нет! Счастлив — это не совсем то, что я имел в виду. — Рад… Рад справедливости, которая должна была восторжествовать еще тогда, давно! Я был рад, не потому… что убил! Я не знал наверняка… Я бил ненамеренно… Хотя, я и был рад, именно тому, что нашел в себе силы, смелость исполнить свое желание, отстоять свое «Я»… Совсем не дожидаясь Бога… не рассчитывая. «Мы рождены для войны!», повторял знакомый мне морпех. Мы рождены для войны!»
За окном, плотно занавешенным темными шторами зарождался новый день. Утренний, еще холодный свет, словно синий туман, пытался просочиться по краям тяжелых штор, поверх гардины и по углам стены с оконным проемом. Сергей впал в забытье, откинувшись головой на спинку дивана.
Могилевский спал в своей спальни. Спал как убитый. Спал так крепко, что без труда мог подпустить к себе убийцу, так и не ощутив осторожных колебаний постороннего невидимого присутствия. Наверняка, спал, завалившись поперек большой кровати, в том положении, в котором Сергей не раз наблюдал его, осторожно подглядывая и изучая повадки и привычки своей жертвы. Сергей сидел с закрытыми глазами, задавая себе бесконечное число безответных коротеньких вопросов. «Бесконечность — не предел!» Но, где найти на низ ответы:
«Как?
Когда?
Когда же…
Как все сделать?
Когда это сделать?
Когда осуществить задуманное… когда исполнить?
Как выбрать нужный момент?
Какой момент считать нужным?»
Эти вопросы нервно потекли друг за другом нескончаемым потоком мыслей, похожим на паводок талой воды, шумный и клокочущий пенными бурунами. Все задуманное Сергеем уже давно имело определенный и последовательный порядок действий. Все задуманное было тщательно продумано и просчитано, оставалось только исполнить…
Шприц лежал в кармане брюк. Таился там, в кармане, скрывая еще один вопрос, который Сергей боялся себе задавать: «Что будет за тем, когда все будет исполнено?»
Откинувшись на спинку дивана, Сергей засыпал.
Когда-то Сергей жил в тихом провинциальном городе.
В тихий городок его родители переехали из таежной глухой деревни. В тихий город, на краю области, они переехали, чтобы у Сергея была возможность получить хорошее образование — достойное образование, так необходимое в теперешней жизни. К тому моменту, когда встанет вопрос в выборе учебного заведения, окажется, что образование, на которое Сергей мог претендовать в тихом провинциальном городе, никуда не годиться. Окажется, что образование, полученное в тихом провинциальном городе — достойно тихого провинциального города. За достойным образованием нужно ехать в крупный областной центр.
На постсоветском пространстве нашей некогда необъятной родины, возникнет еще один антисоциальный заговор, имеющий международные, ни то, что антирусские корни, и который обзовут звучным иноземным именем — «коррупция». Это сейчас государство борется с этим нечистым «змием» прикрыв одной ладонью глаз, а второй рукой, пальцем, тыча в толпу коррупционеров, и действует, что называется избирательно, открыто и транспорентно, используя исключительно легитимные методы борьбы. А тогда, её предлагалось не замечать, не признавая её существование. Тогда-то, в кругах обеспеченного великосветского сословия и выяснилось, и оказалось, что стать образованным и успешным можно и вовсе — без образования… Главное — деньги и связи! А еще… станут модными слова: маркетинг, менеджмент…
Многим, сначала, пришлось залезть в англо-русский словарь, чтобы до конца понять, что маркетинг (от англ. market) — означает «рынок». А потом, окунуться в заграничные глянцевые брошюры с чьим-то надстрочным карандашным переводом, чтобы окончательно затеряться в загадочно-оригинальных дебрях строгой науки, представляющей собой единый комплекс организации производства и сбыта товара, или услуг, направленный на выявление и удовлетворение потребностей конкретной группы потребителей, с целью получения прибыли… Проще говоря, науки умения эффективно работать на рынке.
Все эти умения в наших затравленных «инфляциями», «дефолтами», «демонетизациями» жизнях уже были. В основном на подсознательно-примитивном уровне: с момента появления товара и рынка, каждый торгаш в торгашной лавке был заинтересован в том, чтобы продать свой товар, используя различные попытки его продвижения, такие как реклама, исследование покупателей и тому подобное…
Правда тогда, для того чтобы продать туалетную бумагу в области или регионе, где население не
