Сергею показалось, что Артур умирал.
— А знаешь, я ведь видел, как ты убил тех людей! Там были маленькие дети…
Выпучив глаза, Артур молчал. У него уже не было сил что-либо говорить. Он открывал и закрывал рот, как рыба глотающая воздух вместо воды.
— Ких?.. ких? — кхыкал Артур, вероятно, спрашивая «каких».
— Тех, которых ты сбил… на Зареченской и Чехова! — добавил Сергей. — За что тебя отмазали!
Глаз Артура, в уголках которых блестели капельки слез, расширились и потускнели. Сработал какой- то датчик, сопровождаемый далеким негромким монотонным сигналом тревоги в коридоре. В дверях снова показались медицинские сестры, и Сергея снова отправили в коридор. Его больше не пустили к Артуру. Уже рассвело, и он поехал на работу.
Как обычно, обедать Сергей пошел в кафе на углу. Купил газету. Заказал бизнес-ланч и две кунжутные булочки, одну из которых съел без ничего, пока рассматривал первую полосу газеты.
В правом нижнем углу первой полосы была небольшая сноска на статью о жестоком убийстве молодой женщины — Александры Непокрыловой, — семнадцать ножевых ранений. От предчувствия чего-то плохого — какого-то страшного совпадения красивого женского имени; и даже как будто, когда-то и где-то прежде мелькавшей знакомой фамилии — у Сергея похолодело на сердце. Но он постарался прогнать это скверное ощущение прочь.
Ссылка была на четвертую страницу. И Сергей, с волнением разделив слипшиеся новенькие газетные страницы, стал читать:
Вчера, около 19 часов в районе элеватора, был обнаружен труп женщины 1983 г.р. Ее смерть, по заключению эксперта, наступила в ночь на 10 сентября. В ходе судебно-медицинского исследования трупа гражданки Н., обнаружены телесные повреждения в виде множественных ножевых ранений, гематомы лица, рук и ног. Как сообщила пресс-служба ГУВД, лицо женщины было настолько сильно изуродовано, что потребовалось время, чтобы установить ее личность.
Следователь областного Следственного комитета Российской Федерации Удыпов Д.Р. постановил о возбуждение уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ.
В ходе оперативно-разыскных мероприятий было установлено, что женщина пропала еще 9 сентября сего года, о чем заявил в отделение Внутренних Дел по Октябрьскому району ее муж, ранее судимый за подготовку заказного убийства. В настоящее время проводятся следственные и оперативно-розыскные мероприятия, направленные на установление всех обстоятельств совершенного преступления, а так же на причастность к совершенному преступлению мужа погибшей женщины. Расследование уголовного дела продолжается.
Сергей изловил в кармане сотовый телефон и, найдя сообщение от Александры, прочел его вслух:
«Нашел твой ключ. У меня псих… Закрылась в ванной.
Я боюсь позвонить. Люблю…»
Сергей задумался. Сообщение было датировано десятым сентября:
«Да нет!.. Все нормально! Псих — из-за того, что потеряла ключ. Но самое главное — любит! Любит!» — Сергея ничего сейчас так не интересовало, как того, что Саша его любит. Ему даже не хотелось думать о том, что происходит вокруг; что там с Артуром — жив он или нет. И когда раздался звонок Вениамина Степановича, у Сергея даже не екнуло сердце — по какой причине звонил Могилевский.
Артур умер в двенадцать часов по полудню.
Часть третья
После работы Сергей, спешно собрался и отправился не куда-нибудь, а к дому Александры. Весь вечер он просидел на детской площадке напротив дома, в ожидании возможности подкараулить Александру возвращающуюся домой. Заглядывая в окна — надеялся, что случайно заметит ее в каком-нибудь окне. За все время знакомства с Александрой Сергей так и не узнал, где она живет, в какой квартире; знал только номер дома и подъезд. У подъезда, на лавочке, сидели две старушки, прохаживаясь мимо которых, Сергей случайно подслушал их разговор.
— Говорят, похороны на завтра намечены… — произнесла одна старуха.
— А его-то, Валерку, совсем не видать? Может, того… милиция забрала?
— Может!.. А он ведь только вышел из тюрьмы-то, а?!
— Вышел, вышел… Вот тебе и вышел! Щас, глазом моргнуть не успеешь, как обратно и сядет!
Сергея насторожил их разговор. Он вспомнил, что мужа Александры звали Валера.
«Валера… Валера… Как же у него фамилия-то?.. Вспоминай! Саша же называла!» — думал Сергей, прохаживаясь вдоль дома. Осторожно вернувшись, он остановился за кустами сирени, продолжая подслушивать едва слышное «кудахчущих» старушек.
— Мало пожила девочка… И жизни-то за этим чуркой не видела, пока он по тюрьмам мотался!
— Бедняжка!.. А родители-то у нее были?
— А весть его знает?! Может, и были, да только никогда здесь не появлялись. Может, и нет их на этом-то свете. Господи, Боже мой!.. — произнесла старушка и перекрестилась. Вслед за ней перекрестилась и другая.
— Упокой Господь ее бедняжку…
В этот момент из подъезда вышли два мальчугана. Один был огненно рыжий, а другой — черненький.
— О, о, пошли, побежали куда-то…
— Хулиганье! Эх! Куда же матери-то глядят!
— А ты того… помнишь у Кобзона песня… про черного и рыжего… — спросила старушка сердитую соседку.
— Про гусей, что ли?
Да, нет! — Про каких гусей?! Кажется, называлась она… Ой, Господи, не сбрехать бы!.. «Песня… как же ее, о красках, что ли…» — снова проворчала седовласая старушка и запела: «…был он рыжий, как из рыжиков рагу-у-у… рыжий, словно мандарины на снегу-у-у, а другой был черный…» — она пела протяжным и хрипловатым голосом, сфальшивив, где только можно было. Вторая, видимо, узнав эту песню, поспешила поддержать ее нестройное писклявое пение.
С наступлением темноты, безрезультатно прождав весь вечер, Сергей отправился домой.
Утром следующего дня, Сергей позвонил на работу и, соврав, что заболел, отправился прямиком к дому Александры.
Когда Сергей подошел к дому Александры, у подъезда в котором она жила толпились люди. Много людей. Сергей подошел ближе и догадался, что кого-то хоронят. Недалеко стояла машина-катафалк, а люди у подъезда стояли вокруг гроба, лежащего на двух табуретах.
Среди стоящих, вокруг гроба, никто не плакал. Хранили какую-то пожилую женщину, как показалось Сергею, с бледным старым лицом. Наложенная на лоб кружевная печать, делала ее похожей на царевну из старых советских фильмов-сказок, когда фильмы были еще черно-белые; а потом, Сергею узнал в лежащей в гробу пожилой женщине — Сашу — Александру — Манхеттен…
Сергей отступил, оступился. Его понесло в тошнотворном водовороте и, ухватившись рукой за дерево, его вырвало. Он ополз и остался сидеть — у дерева, на земле. Никто не обратил на него внимания, он остался за спинами тех, кто смотрел в гроб, видя Александру Непокрылову. Его Александру. Его
