Хан с застывшей ухмылкой, задумавшийся Люк вышли уже в коридор за безэмоциональным конвоиром, но принцесса медлила, так и оставаясь в лаборатории.
- Ваше высочество, хотите что-то сказать?
- Скажите доктор, - Лея сбилась, - капитан, - поправилась она, - вы провели тест?
- Да.
- И какой результат?
- Я не буду отвечать на вопрос. Сейчас. Вам в свое время все скажут. Вас ждут:
- Скажите хоть, - взволнованно и торопливо проговорила Органа, - эта Наберрие - она моя мать?
Линнард не ответил, но Лея поняла.
- Значит, мой отец обманывал меня, мою мать, изменял ей: - рассеянно пробормотала она.
- Простите, ваше высочество, но если вы говорите о вице-короле, то хочу сразу вас предупредить об ошибке: Бейл Органа генетически не является вашим отцом.
- А кто тогда им является?
Линнард уже был не рад своей реплике.
- Ну, если вы не знаете, то откуда же знать мне?
- Вы лжете! - ахнула Лея.
- Да, лгу, - спокойно подтвердил врач. - И больше вы от меня ничего не услышите.
«Вы не хотите говорить?»
«Хочу. Но не могу».
«Не можете? Есть какая-то веская причина?»
«Есть».
«Я имею право знать!»
«Так же, как и я - не отвечать и просить вас не читать мои мысли».
- Простите. Я не знаю, как у меня получается. Я просто была зла. Вот сейчас все ушло. Но ведь я, правда, должна знать!
- Узнаете, но не в данную минуту. Имейте терпение.
- Совершенно не понимаю, зачем. Неужели такой параметр, как генотип, может измениться за день - или за неделю?
- Вы жили без этой правды без малого двадцать лет. Я же прошу вас подождать всего несколько часов. Это такая проблема?
«Двадцать лет? Доктор не знает моего возраста?» - удивилась принцесса и успокоилась.
- Совершенно очевидно, что мне сложно будет вас разговорить, - Лея выразительно покосилась на штурмовиков, стоящих у дверей медотсека. Неприкрытый демарш типа «все издеваются над беззащитной девчушкой». Доктор сначала хотел возмутиться, но быстро передумал. Преступно - проморгать готовую подсказку.
- Именно так. Подождите в кают-компании вместе с Люком и вашим контрабандистом.
Лея поджала губы и удалилась из кабинета, поразительно напомнив Мон Мотму. То же достоинство - и те же повадки. Зейн мысленно поблагодарил Силу за звонок Императора. Пусть Властелин разбирается сам, если хочет. Крайне сомнительно, что ему предстоит легкая задача.
- Бред какой! - вырвалось у вице-короля. - Значит, вы утверждаете, что Энекин Скайуокер жив. Откуда нам знать, что вы говорите правду?
«Неужели он жив?» - мысль, которая не дает покоя. - «Если бы она знала, что Энекин - не мертв, что бы было? Если бы я не убеждал ее своими доказательствами. Возможно, она была бы сейчас жива. Со временем бы чувства остыли, и она бы пришла в норму. Я виноват больше, чем считал».
- Милорд, - обратилась к Вейдеру Мон, - это правда, ответьте?
- Правда.
Мотма смотрела не него.
- Я верю вам. Но... как же так. О нем ничего не было слышно. Видимо, он не хотел. Потом еще и джедаи оказались вне закона. Да, он мог не афишировать того, что остался в живых, сменить имя...
«Что сказать - умная женщина», - признал Вейдер. - «Так она сама сейчас придет к нужному выводу».
Но не получилось. Ее рассуждения перебил Бейл:
- Ага, не афишировать. Если о нем знает главный Палач и Гонитель джедаев - это ты называешь не афишировать?
Мон вздрогнула.
Что-то не складывалось. Ей не хватало отстраненности стороннего наблюдателя, чтобы сложить все факты воедино.
- Скажите, Милорд, вам дети Амидалы и Энекина нужны из-за способностей? - спросила она.
«Вы приписываете мне мотивы противоположной стороны», - мысленно отозвался Вейдер.
- Простите, - вслух сказала она.
«Вам не за что извиняться. Вы не знаете одного факта, оттого делаете такой вывод. Но этот вывод имеет место к врагам Энекина. Я ему не враг».
Этот ответ еще больше удивил Мон.
- Значит, вы Лею и Люка доставите к отцу? - наивно спросила Мон.
«Мон сошла с ума? С кем она разговаривает? Ей же никто не отвечает».
«Скорее отца к ним», - пошутил Вейдер.
- Я не понимаю, - решительно произнес Органа, чтобы вовлечь в разговор Вейдера, так как Мотма его стала пугать,- какое дело Лорду Вейдеру до этих детей. Это не ситхское дело. Если дело не в том, что они неучтенные форсъюзеры...
- И не в том, что у вас на планете скрывается один джедай, который может их обучить? - иронично отозвался Главком.
«Ситх! Я и забыл, что Кеноби был джедаем!!!»
- Этот джедай уже двадцать лет как живет отшельником и никак не мешает Империи...
- Никак? А упражнениями в летосчислении?
«Дался ему этот подсчет возраста!» - с досадой подумал Бейл, а вслух произнес:
- В чем вы нас обвиняете? В краже детей? Но их мать сама отказалась от них, ради их блага...
- Трудно представить себе благо, если ребенок растет на Татуине, - вмешалась Мон. - И я не могу себе представить, как можно добровольно отказаться от своих детей.
- Откуда вы знаете про Татуин? - Бейл подозрительно посмотрел на нее. - Ваш новый союзник рассказал вам о...
- Нет. Я разговаривала с Люком. И заинтересовалась им. Навела справки про планету. Жуткая дыра. Вы, видать, очень ненавидели Энекина, Бейл. Мальчик бы вам напоминал его. А вот девочка...
- Мальчика забрал Кеноби! - возмутился Бейл.
- Но ты, Бейл, ты разве спорил с ним? Ответь? Тебе было безразлично.
«А ведь она права», - неприятная мысль, но король отогнал ее от себя, в такую бездну собственной души заглядывать ему не хотелось. Неприятно осознавать, что все твои благие поступки продиктованы совсем неблаговидными мотивами.
- Амидала сама согласилась, - вспомнил он, и его сразу немного отпустило.
- Сама? - очень странным тоном переспросила Мотма.
- Да, - как приятно говорить правду, - сразу после родов.
Мон вздрогнула еще раз.
Ох уж эти мужчины!
- Бейл, - с сожалением проговорила она. - Женщина несколько дней после такого стресса - не в себе. Это известный факт. Наверное, потом Амидала раскаивалась в своем поступке.
Органа побледнел.
«Так вот какая вина ее мучила. Так в здравом уме она бы не отказалась от них? Может, Мон права, и все дело было в том, что мальчишка бы напоминал мне того, кого хотелось забыть, хотелось, чтобы и она его забыла. Вина... теперь я понимаю, что испытывала она. От этого чувства мне не избавиться. Но что могут исправить мои сожаления? Кому помочь? Всю жизнь я ждал. Не жил, а ждал. А теперь? Что мне
