такие мысли.
Может от планов насчет Татуина? Мон права, избыток средств можно тратить как на постройку гигантских кораблей и станций, а можно - меняя климат планет, создавая условия там, где природа не позаботилась об этом.
Конфликт, который назревал, который имеет место быть в любой построенной системе, можно было разрешить различными способами. Оппозиция выбрала гражданскую войну. Вейдер отказался воевать. Обезглавив и развалив Альянс одним выстрелом с «Экзекъютора», он выполнил и мою волю, и свою. Но конфликт не исчерпал себя, в него было втянуто много систем, нужен был выход - и его подсказала Мон. Созидание. Что ж, контрабандистам придется уйти с Татуина. А Империи обрести форт-пост. Что по цене даже может оказаться выгоднее еще одной «Звезды Смерти». А всем тем безумцам и фанатикам, которые готовы были воевать - более трудные сражения... с песком и двумя солнцами. Избыточная энергия и средства, вовлеченные в гражданскую войну, вберет в себя пустыня, вберет, чтобы отступить перед людьми.
Что ж, разумно.
Перед глазами проплыла картина будущего: Татуин в островках зелени, закрытых конгломератах военных городов и мирных поселений. Почему Татуин? Не другая безжизненная планета, коих миллионы. Желание Вейдера? А почему бы и нет. Эта история отчасти пошла по его желанию. Что же он видел в том, другом будущем, что заставило его так рисковать? Этого я уже не узнаю. Скорее всего, не узнаю.
Интересная эта планета - Татуин. Планета, проверяющая на прочность своих жителей. Планета, которая своими суровыми условиями меняет человека быстрее всех обычных методик. Знал ли Кеноби, что делает, когда увозил сына Избранного туда? На что он надеялся? Воспитать его врагом, вложить ему в руки меч, чтобы продолжить тысячелетнюю вендетту? Уже не важно - важно то, что пустыня изменило и его. И, так или иначе, заставила отказаться от своего плана.
Вейдер, сделал все, чтобы сын не стал враждовать ни с кем. Сделал все, чтобы у того развился скепсис к любым словам, к любой искренности, к любой откровенности. Сознательно или несознательно? Сейчас и это неважно.
Люк на Дагобе. Странно. Раньше бы я отдал приказ арестовать его и нового наставника, но сейчас, я не сделаю этого. Те, кто в курсе событий, решат, что я на старости лет стал сентиментальным и гуманным. Что я решил простить врага.
И только враги поймут, что это не так. Изменились обстоятельства. Люк выбрал дорогу. Он вберет в себя восьмисотлетнюю мудрость Йоды, но не станет джедаем. Какая разница, что Новый Орден будет носить старое название. Там не будет джедаев, не будет и ситхов. Наше время прошло. И Йода это понимает. Поймет и Кеноби, когда в горах Альдераана возвысится новый Храм. Поймет, но ничего сделать не сможет.
Люк... выбрал, он еще не знает, озарение не посетило его, но он уже выбрал свой путь, и тут будущее очень четко. Мальчик. Знает ли он, что на этой дороге он будет вечно один. Он сам себя обрек на одиночество. На одиночество обрек его и отец. Но кто знает, что ждало бы его в другом мире? Пешка в руках Альянса? Герой, который подавлен своим прошлым, который не может освободиться и стать собой. Здесь он свободен. Настолько, насколько это возможно.
Чтобы было, если бы Кеноби не разделил детей? Они стали бы ситхами. И сейчас было бы другое государство. Не лучше, и не хуже. Просто другое. Но рыцарь вмешался и сам изменил будущее... Татуин дал Люку многое. Если бы он поверил, что Вейдер - враг, то, возможно, стал бы возмездием джедаев. И Героем повстанцев. Но его отец вовремя вмешался. Уничтожая эту дорогу. И теперь татуинское прошлое резонирует в мальчике, умножаясь на опыт последней недели и его способностях форсъюзера. Мальчик станет пророком. Дар и наказание. Самодостаточность, развитие и одиночество. Вечное одиночество. Он будет наиболее близок к первым джедаем, но он учтет их ошибки: нет ничего неизменного. Нельзя мерить прошлой меркой настоящее.
Интересно, чуть позже интересно будет с ним беседовать, спорить, создавать парадоксы. Альдераан будет моим любимым местом отдыха. Чуть позже.
Я вижу это так ясно, что не сомневаюсь ни на йоту.
И Йоде, и Оби-Вану придется принять это. Другого выхода у них нет.
Они думали учить его. Но чему можно научить мессию? Это он учит нас.
Но с точки зрения обычных людей, Люк, выбравший отшельничество, сам себя погубил и закрыл для жизни.
Одиночество - это плата за величие.
Он будет платить каждый день, так же как платил его отец, так же как плачу я.
Так же как платит новый директор СИБа.
Сейчас она идет с докладом ко мне. Красный мундир виден издалека, и все встречные отклоняются в страхе, прижимаются к стенам. Интересно она специально выбрала этот цвет? Знает ли она реакцию окружающих?
Знает и намеренно этим пользуется. Белый цвет вызывал положительные эмоции, и Айзенн симпатизировали, красный - вызывает страх. А ей самой безразлично, что к ней испытывают. Она выбирает только то, что ей выгодно, сама не вовлекаясь в эмоциональную жизнь. Вот где истинная самодостаточность. И хладнокровие. И расчет.
Идеал.
Доступный только дроидам.
Дроид замкнутый на мне. Ее отец был более человеком, но допустил ошибку, какую в прошлом допустили джедаи: он думал, что все неизменно. И, в конце концов, потерял чувство реальности. Недооценил противника и переоценил себя. Играть им было легко. Сделать из его дочери совершенного гос.служащего, который понимает, что достиг всего, и у него один единственный противник - время, меняющее все, было непросто. Но так ли это на самом деле? Я играю людьми, или они мной? Рассуждать, что всех я рассматриваю как фигурок на большом игровом поле, не более чем самообман. Кто-то рассматривает так и меня. Вертит в руках фигурку императора и раздумывает, не отправить ее в ящик до срока. Я смотрю в будущее, которое всегда в движении, но так же смотрят и другие. И мы выбираем, зачастую то, что никто еще не видел.
Айзенн идет с докладом о близнецах. И я знаю, что она мне сообщит. То, что Лея на Набу, а Люк на Дагобе.
Я знаю, уже какой отдам приказ насчет Набу, даже знаю, как Директор позволит себе изумление: слегка приподняв левую бровь. Но довольно быстро придет в себя.
Лея Органа. Она простит Бейла Органу. Родителей не выбирают, даже приемных. Не сразу, но помирится с ним. Альдераан - ее Родина. И она будет скучать по снегам. А Бейл, так гордящийся своим родом, словно в отместку получит в родство кровь раба и контрабандиста с Татуина. Ему придется объявить ее детей своими внуками. Что ж, каждому свое. Вот только, похоже, что большую часть времени эти детишки будут проводить с настоящим дедом. Да, у Леи будут дети. Девочка, в отличие от брата, выбрала жизнь, бурный поток событий и впечатлений. Сейчас инстинкты толкают ее в семейную жизнь, и на пару лет вся ее энергия будет уходить только туда. Но потом ей станет мало этого. И тогда...
Она будет ощущать потерю брата, она будет учиться у него, но не станет отшельницей. Все свои знания, всю свою энергию, она бросит в политику. К чему ее и готовили с детства. Что ж, спасибо, Бейл, ты воспитал отличную преемницу... возможно, мою.
Интересно, Лея - во главе Империи. Центральные регионы будут счастливы. Окраина, на которую будут оказывать мощное влияние Вейдер и Мон после работы с Татуином, тем более. Это будет довольно крепкое государство, которое переживет всех нас на многие веков. Знал ли я это, когда провозгласил себя вечным канцлером? Нет. Знал ли это Вейдер, когда поддержал меня? Надо будет спросить у него...
- Мой Повелитель, вы просили данные по объектам: Фермер и Принцесса... Первый находится на Дагобе, второй отправился на Набу.
Что ж, все идет так, как и должно.
THE END.
