как и я.
- Вот уж во что не верю.
- Мне бы ваше неверие...
- Постойте. Но если вы можете читать мысли, то, значит, можете и внушать их?
- Да, могу.
- И у меня нет никакой гарантии, что вы и сейчас мне ничего не внушаете.
- Нет.
- Весело.
- Вот тут мы с вами расходимся, мадам.
- Значит, вы можете внушать, руководить. И вы знаете, вы все знаете! И где базируются основные силы Альянса, и кто участвует в заговоре.
- Все, что знаете вы.
- Все?! - она замерла, нервно рассмеялась.
- Я даже знаю ваш любимый цвет.
- Белый, это очевидно.
- Увы, мадам, нет. Красный.
- Вздор!
- Но он вам не идет. Цвет волос не позволяет.
- Я в нем вульгарно выгляжу, - согласилась Мон.
- Вульгарность - это всего-навсего близость к народу, который вы защищаете... между тем вы возводите стену. Да. Даже от своих соратников по Альянсу вас разделяет пропасть. Отсюда это отрешение и усталость - в результате никому не нужный суицидальный поступок с Тантивом. И вот ирония, вы даже не станете мученицей, символом Альянса. Все впустую.
- Спасибо за анализ, о котором вас никто не просил, - разозлилась Мон. - Вы приняли решение, что со мной делать?
- Наконец-то этот вопрос. Я уже устал его ждать и не надеялся, - Вейдер помолчал несколько секунд. - Сенатор, прошу вас о прощении. Я намеренно вас разозлил. Дело в том, что подавленность, возникшую после открытия некоторых из моих возможностей, можно было устранить только сильной эмоцией. Злостью, например. Злость или гнев вызвать проще прочего.
- Но зачем?
- Союз возможен только между равных, а страх ставит вас в заведомо уязвимое положение.
- Так вы хотите согласиться!
- С поправками. Во-первых, Император останется. Во-вторых, Альянс прекратит свои игры с экстремистами.
- Я не могу решать за весь Альянс.
- Леди, вы лжете.
- Император. Мы его оппозиция. А вы предлагаете переметнуться. Это нормально?
- Вполне нормально. Вы хотели завербовать меня, неважно в каком качестве: союзника или слепого орудия,- а я вербую вас.
- От вашей фразы несет за километр службой безопасности.
- Зато она отражает суть.
- Мы хотим свергнуть Императора.
- Конечно, хотите. Уже очень давно хотите, мадам. Кажется, все двадцать лет.
- А он знает?
- А вы как думаете?
- Но тогда почему...
- Потому что он не тиран, не чудовище, не кровожадный диктатор, каким рисуют его ваши пропагандисты. А что касается власти, она такая, какую заслуживают подданные.
- И Император...
- На самом деле, поверьте человеку, читающему чужие мысли и видящему всех без прикрас и лицемерных масок, среди правящих элит никого более достойного нет.
- А вы?
- Я солдат.
- Что это за солдат, который не хочет подняться выше?
- Но ведь и вам не нужна власть?
- Нет, не нужна, - удивленно в первую очередь для самой себя подтвердила Мотма, - мне нужна справедливость.
- Настолько нужна, что в вашей жизни просто нет ничего больше. Вы убили все в себе и живете только общественным долгом.
- Разве это плохо?
- Это - страшно.
- Страшно?
- Для других страшно, мадам. Ради справедливости вы подставили тысячу человек экипажа корабля и несколько миллиардов существ Альдераана. И после этого вы рассуждаете о жестокости Палпатина и о недопустимости этой станции в руках патологически нездорового человека.
- Я, возможно, соглашусь, что с дикторскими полномочиями я поступила бы много хуже, чем Кос Палпатин, что была бы, вероятно, более жестока и слепа. Но ведь мы как раз таки и хотим восстановить демократическую форму правления, чтобы избавить Галактику от возможного произвола монарха.
- Произнесите вслух ваши последние слова и спросите себя: они принадлежат профессионалу, разбирающемуся в вопросах социологии, истории и политологии? Или фанатику? Агитатору- пропагандисту?
- Вы имеете в виду, что насадить что-то искусственно нельзя?
- Именно так.
- Но...
- Можно только подготовить почву для будущих перемен. Это трудоемкий и растянутый по времени процесс. И - практически невозможный при часто сменяющихся руководителях. А революцией вы своего не добьетесь.
- Все пойдет по кругу.
- Именно.
- Мне осталось только признать, что вся моя жизнь была пустой и перерезать вены. Вы этого добиваетесь, милорд?
- Какая патетика, мадам. Лучше подумаете вот над чем: если Император знал об Альянсе и ничего не предпринимал, значит, какую-то роль он играл в политическом устройстве государства. И не столь уж маловажную.
- Вы хотите сказать, что в отсутствии гражданского общества, участвующего в управлении государства, диалог шел с оппозицией?
- А вас не удивляет, что многие ваши идеи уже воплощены? Например, вопросы здравоохранения и образования.
- Ну, тут скорее речь идет о военно-промышленном комплексе. Понятно, что в дикторских режимах всегда процветает наука, обслуживающих военных.
- А социальная программа? А медицина?
- Государству нужны ресурсы. Нужны матери, нужны солдаты. Поэтому оно вынуждено вставать на сторону людей.
- А оппозиция, простите, на чьей стороне? - поинтересовался Лорд с видом полнейшей наивности.
- На стороне свободы, - огрызнулась Мон.
- Мы вернулись к началу разговора. Что лучше для социума - мораль или закон.
- Наверное, и то другое, в своих оптимальных пропорциях.
- Неужели? И не одна мораль? - поинтересовался Дарт Вейдер не без сарказма.
- Что вы от меня хотите? - не выдержала Мон.
