— Ну что ж, татарин, думаю, в жизни своей не видел золотого рубля, не то что в руках держал. И вам, Сергей Васильевич, папенька-истопник, думается, тоже наследства не оставил. Так уж и быть, раскошелюсь на пару рублей — авось не обеднею.
Высокомерный тон его подстегнул Раскина. Он подмигнул приятелям и, скорчив озорную рожу, повернулся к Кирилину:
— С одним мундиром каши не сваришь, Олег Федорович. А как же Бахадур обойдется без парадной формы для приемов и смотров? А полевой мундир? — тут понадобится минимум два комплекта! Как вы считаете, друзья?
— Да, точно! Без этого никак! — с энтузиазмом поддакнул Семен Тиренко.
В ярости Кирилин не мог решиться — вызвать обоих на дуэль или для начала отвесить им по паре пощечин. Но офицеры перешептывались все громче, поглядывая на него злорадно и с ехидством. Кирилин понял, что в случае драки на его сторону не встанет никто — три гвардейца, затесавшихся в толпу, сделали вид, будто незнакомы с ним.
— Лучше будет заплатить, Олег Федорович, — настойчиво прошептал ему Шишкин.
Еще несколько мгновений Кирилин боролся с собой, затем отсчитал требуемую сумму, бросил на стол и вышел, кипя от злости. Шишкин кинулся за ним и догнал капитана уже на улице:
— Вы глупец, Олег Федорович! Ну зачем так злить людей? Теперь все будут убеждены, что вы решили отыграться на этом смешном татарском мальчике за то, что не удалось утереть нос Тарлову. Да если бы меня назвали мужелюбцем, я бы обнажил саблю прямо здесь, хоть это и запрещено!
— Да уж, в отличие от этого жалкого отпрыска какого-то истопника, ты, по крайней мере, человек благородный и понятие о чести имеешь. А что касается мальчишки… — Кирилин запнулся. — На татарина мне наплевать. Я рассчитывал задеть Тарлова и разозлить его, чтобы он сам напал на меня, тогда я буду вправе раскроить ему череп.
— Для чего? Неужели только из-за того, что он сын слуги? — с удивлением спросил Шишкин.
Кирилин яростно замотал головой:
— Не в том дело. Проклятое сибирское восстание! Он внушил этому бирюку степному, полковнику Мендарчуку, что он все сделал для подавления бунта, а я, дескать, только бездельничал и пьянствовал. Иначе почему, как ты думаешь, царь принял его в Петербурге, словно своего лучшего друга?
— При следующем царе все переменится! Алексей Петрович вас не забудет. Так стоит ли связываться с этой публикой? Подумайте о будущем — новая заря уже встает над горизонтом. Звезда Петра скоро закатится, а с нею вместе падут и Тарлов, и его дружок татарин.
— Однако эта свинья стоила мне изрядного количества денег! — с сожалением произнес Кирилин.
Шишкин со смехом обнял его за плечи:
— Когда Алексей Петрович станет царем, мы будем купаться в золоте. И что нам тогда эти несчастные несколько рублей?
— С этим не поспоришь. Но с Тарловым я еще посчитаюсь, и с татарчонком тоже, клянусь!
4
Впрочем, с осуществлением своих планов Кирилину пришлось повременить. На следующий день царевич внезапно выехал в Москву, несмотря на то что Петр приказал ему оставаться в Петербурге для оказания всевозможной поддержки князю Апраксину. Как сообщалось, на здоровье наследника очень дурно сказывался ледяной северо-восточный ветер — ненастье началось пару дней назад, и в городе сильно похолодало. Царевич не дал своей свите и двух часов на сборы, и все же Апраксину стало известно о намерениях Алексея, князь тут же отправил к царевичу посланника с просьбой об аудиенции. Алексей, позабыв, казалось, об отцовском наказе, сел в карету и велел кучеру трогать. Губернатору оставалось только отправиться следом. Когда Апраксин вернулся в Петербург, лицо его было бледно от ярости, но о своем разговоре с наследником он не рассказал никому.
Впрочем, с отъездом царевича в городе ничего не изменилось. Сирин, Сергей и Ваня по-прежнему жили в конюшне, по-прежнему им докучали мелкие повседневные неприятности. В ночь после отъезда царевича снег шел стеной. Открыв утром дверь, Ваня буквально застонал, денщика у Тарлова по-прежнему не было, а потому расчищать двор пришлось вахмистру. Он отыскал грубо оструганную деревянную лопату, какой в обычное время выгребали навоз из лошадиных стойл, и бросился на борьбу со снегом, будто перед ним был настоящий враг. Через некоторое время он заглянул в конюшню — в бороде у него намерзли сосульки, так что вид был несколько потешный:
— Сынок, разведи-ка пока огонь, я там вчера добыл пару яичек, в такую погоду, думается, это будет весьма кстати.
Сирин разгребла пепел в самодельном очаге и начала раздувать угли, подкинув соломы и мелких щепочек. Она продолжала терпеливо дуть, пока дерево не занялось. Дождавшись, пока огонь разгорится как следует и подкинув поленья посуше, она установила над костром треножник и водрузила на него тяжелую сковороду.
Сергей с удивлением наблюдал за тем, с какой ловкостью Бахадур управляется с кухонной утварью.
— Помочь тебе?
— Лучше помоги Ване расчищать двор, а тут я и сам справлюсь. — Она сказала это с улыбкой, чтобы слова не показались слишком грубыми.
Капитан выглянул в окно: Ваня с кислой миной продолжал убирать снег. Он уже почти закончил, и Сергей рассудил, что помощь здесь вряд ли потребуется, к тому же выходить лишний раз на холод у него желания не было, а потому он направился проведать лошадей. Чтобы не бродить без дела, Сергей покормил животных — овес и солому им выдавали как гарнизонное довольствие. Как раз когда он закончил, вернулся и Ваня, шумно сопя и бурча себе в усы, он топал, сбивая снег с сапог, и отряхивался так, что брызги летели во все стороны.
Раздевшись, вахмистр потянул носом и крякнул от удовольствия, почувствовав запах жарящейся яичницы.
— Вот это мне нравится! — с одобрением сказал он и достал три деревянные миски и два стакана.
— Вы ведь ничего не имеете против глоточка водочки в такой собачий мороз, Сергей Васильевич?
Сергей, смеясь, кивнул:
— Только за!
Когда он достал бутылку, Сирин тоже подошла к столу, на ее лице отражалось беспокойство.
— Сегодня так холодно. Я не привык к таким морозам, да и платье у меня чересчур тонкое.
— Не беспокойся, сынок, скоро готов будет твой мундир, и не один, — попытался успокоить его Ваня.
— Вряд ли это спасет, когда придет настоящая зима, — засомневался Сергей. — Бахадуру нужна хорошая шуба, и нам тоже, а то поизносились мы, старина. Сегодня же отправлюсь к интенданту и справлюсь насчет обмундирования, в конце концов, это не первая зима с начала времен.
— Может быть, вы и нового денщика поищете, Сергей Васильевич? А то сами видите, сколько работы — не успеваем! — Ванино чистосердечие и наивный взгляд рассмешили Сергея:
— Ты имеешь в виду кого-то, кто будет вместо тебя разгребать снег? Хорошо, я подумаю, что можно сделать.
Ваня с облегчением выдохнул и проглотил еще стакан водки.
Сирин, которая со времени попойки у Раскина относилась к водке с еще большим отвращением, обеспокоенно посмотрела на него:
— А тебе не кажется, что ты пьешь чересчур много?
Ваня посмотрел на нее с таким оскорбленным видом, словно она усомнилась в его
