Туареги Ахаггара

Адрар-Ифораса и арабы племени кунта действуют так же, только, наоборот, гонят своих баранов в Тидикельт и Туат.

В 1939 году баран в Айн-Салахе стоил 75–100 франков, тогда как в Адраре за него давали 35–45 франков в пересчете на товары.

Основным эталоном торгового обмена являлся верблюд. В Адраре один верблюд стоил 120 баранов; один баран обменивался на 12–15 локтей полотна или 10 гесс фиников; доккали-большое покрывало из Туата, очень ценившееся туарегами, стоило 10 баранов в районе Гао и Менаки и 7 — в Адраре.

У туарегов никогда не было своих денег. Эль-Бекри говорит о наличии у людей Тадемекки неотчеканенных монет. Вероятно, речь шла о золотом песке, который был переплавлен, чтобы облегчить его перевозку и реализацию в торговых центрах севера. Зато они использовали талеры Марии Терезии, имевшие хождение в Сахеле, и турецкие лиры, распространенные в Феззане. Сахельские племена употребляли в качестве валюты тукурди — тканое полотнище, служащее покрывалом мужчинам, и каури — маленькие морские ракушки из Индийского океана.

С началом французской оккупации некоторые коммерсанты поселились в Таманрассете, административном центре Ахаггара. В большинстве своем это были мозабиты и арабы из Мешлили; они построили лавки и получали товар от своих людей из Алжирского Телля. Торговля развивалась так успешно, что почтовое агентство Таманрассета ежегодно исчисляло торговый оборот в десятках миллионов.

Эти доходы приходились в основном на чай, сахар, масло, ткани, парфюмерию, скобяной товар, карбид, покрывала из Туата. Развитие торговли вызвало довольно значительную потребность в организации караванов и в погонщиках, чем воспользовались ахаггары и арабы Айн-Салаха, широко рекламируя коммерсантам своих верблюдов. Ныне перевозка этих товаров осуществляется грузовиками.

Караванный цикл

Во все времена ахаггарам приходилось добывать продовольствие за пределами своего края, однако из-за скудости менового товара и опасности на караванных дорогах их существование часто находилось под угрозой. Соль — единственный продукт обмена туарегов, имеющий какую-то ценность. Они добывают ее в Амадроре и меняют в Нигере. Это старинные соляные копи, но из-за постоянных стычек соседних племен они эксплуатировались весьма нерегулярно. Зато с прекращением реззу и межплеменной вражды, с установлением мира соляное месторождение Амадрора стало для ахаггаров источником ощутимых доходов, позволяющим им жить честно и достойно. Вокруг него и организовался их законченный цикл караванного промысла.

В течение нескольких месяцев, с июля по сентябрь; туареги небольшими группами покидают стоянку и направляются к соляным копям со всеми своими вьючные ми верблюдами добывать соль. Копи находятся прямо под открытым небом, и глыбы соли откалываются с помощью топора. Тут работают все мужчины, какие есть на стоянке. Глыбы соли обвязываются ремнями для удобства их транспортировки, мелкие куски собираются в мешки. Закончив эту работу, люди возвращаются на стоянки. Здесь они начинают собираться в долгий путь на юг. Мужчины готовят веревки и поклажу, женщины растирают зерно, упаковывают просо и финики. В условленный день все погонщики верблюдов собираются со своими навьюченными животными. Караван на несколько дней останавливается на пастбище в Нижнем Ахаггаре, чтобы дать отдохнуть и подкрепиться верблюдам, в последний раз напоить их, проверить крепления соляных глыб перед долгой дорогой.

В путь туареги отправляются обычно в конце сентября — начале октября, после окончания в Сахеле сезона дождей, чтобы не подвергать соляной груз риску пострадать от торнадо. В зависимости от состояния пастбищ и из каких-то других соображений отправка каравана может задержаться на всю зиму, вплоть до февраля.

Караваны из 100–150 верблюдов доходят в зависимости от обстоятельств до колодца Ин-Абангарине или Такет-н-Кутате, на границе Сахеля; если они добираются туда ранее середины октября, им приходится прятать соль от дождя в расселинах скал или же заворачивать глыбы в старые кожи. После отдыха в течение нескольких дней или нескольких недель в зависимости от состояния животных они направляются либо в Тахуа, либо в Дамергу, где обменивают соль на просо.

Туареги также привозят в Сахель полынь (Artemisia herba alba), в изобилии растущую в Ахаггаре, и изюм, которые очень ценятся как лекарственные средства, а кроме того, предметы, сделанные женщинами, например веревки и пояса из козьей шерсти, особо пользующиеся успехом у их сахельских сородичей.

В разные годы в зависимости от урожайности вьюк соли обменивался на три-четыре вьюка проса. Рассказывают о таких исключительных годах, когда обмен осуществлялся в соотношении 1: 10. Появление морской соли, привозимой из Европы через Лагос и Кано, снизило пропорцию обмена: в последние годы сделки совершались в равном соотношении.

Каждая группа погонщиков отправляется в «свою» деревню, где такой обмен происходит уже на протяжении многих лет и где их уже ждут.

Этот обмен исключительно выгоден туарегам, у которых в результате оказывается больше проса, чем они могут увезти; поэтому излишки его они продают или обменивают на мануфактурные изделия из кожи: сандалии, седельные сумки, седла для верблюдов, короба, а также одежду из хлопка из Северной Африки, литамы и т. д.

После двухмесячного отдыха, в течение которого верблюды блаженствуют на местных пастбищах с сочной травой, туареги отправляются обратно в Ахаггар и достигают его к началу января. Вот уже несколько девятилетий у многих туарегов, вынужденных из-за засухи отправлять часть своих верблюдов на выпас в Тамесну, вошло в обычай менять в этом пункте животных, что обеспечивает их рациональное использование.

В феврале-марте, отдохнув несколько недель на своих стоянках, многие мужчины племени вновь отправляются в путь в Тидикельт или в Туат. Теперь они уже ведут караван из меньшего числа верблюдов и собираются менять пшеницу, собранную на своих полях, и излишки мануфактуры, привезенной с юга, на финики. Кроме того, они везут в Айн-Салах сушеное мясо муфлонов, сушеных ящериц-стеллионов, масло, сухие сыры, веревки из козьей шерсти, бурдюки, седельные сумки; ведут старых верблюдов, предназначенных на убой, иногда коз и баранов. Кроме фиников туареги стараются приобрести там доккали, ткани, туатский табак, чай и сахар.

Это путешествие длится в среднем два месяца. К концу апреля все возвращаются в Ахаггар и отдыхают несколько недель, но каждый туарег уже думает о следующей соляной кампании.

Во время этих долгих экспедиций на стоянках остаются лишь женщины, дети, старики и несколько мужчин, которые поручили своих верблюдов другим туарегам или отправили с караваном своих слуг.

Это и есть полный караванный цикл туарегов.

К сожалению, засуха, царившая в Нигере с 1970 года, неоднократно ставила под угрозу производство проса, так что нигерийские власти даже запретили его экспорт. Кроме того, и появившиеся ныне границы независимых государств создали барьеры на пути свободного; передвижения кочевников, это коснулось и караванщиков Ахаггара. Торговый соляной путь парализован и есть опасения, что он уже никогда не возобновится,

Средства передвижения

Вполне очевидно, что без верблюда жить в Сахаре сегодня было бы очень трудно. Его роль в передвижении и в поддержании связи между оазисами трудно переоценить. Верблюд — это верховое животное как воинов, так и простых людей, совершающих длительные переходы. Без его помощи невозможно преодолеть сотни километров в районе, лишенном водоемов.

Осел также играет немаловажную роль здесь, но его использование более локально и ограничивается Ахаггарским массивом, где редко не найдешь воды в течение дня пути. На ослах