Она рассмеялась.
— А что, монахини бывают какого-то особого рода?
— Ну, я не знаю.
— Нет, я не монахиня.
Просто набожная женщина.
Пока Хизер была внизу, Трэгер сидел в гостиной. Странно было думать, что Хизер сейчас там, молится. Дортмунд удивил его своим признанием. Определенно, за долгие годы знакомства он не раз мог об этом упомянуть. Сам Трэгер также был католиком, если вспомнить, что диплом он получил в Университете Нотр-Дам. Однажды религиозный вопрос всплыл во время командировки в Австралию, когда связной Трэгера, выяснив, где тот учился, сказал, что он тоже католик. «Католик в отставке», — печально усмехнулся он. Не то чтобы Трэгер «вышел в отставку», просто у него не было практики. Господь Бог едва ли одобрял его ремесло, какой бы праведной ни казалась цель. Трэгер попытался вспомнить, когда молился в последний раз, молился по-настоящему, как Хизер? О, конечно, он то и дело машинально просил помощи, взывая, наверное, к Богу, — в последний раз, когда он удирал из той гостиницы в Кембридже. И вот теперь, когда его преследовал не только тот, кто выследил до отеля, кем бы он ни был, черт побери, но и полиция, не помешало бы прочесть пару церковных молитв.
Его выследили до гостиницы, мысленно повторил Трэгер. Кто бы это ни был, он видел Трэгера в машине Хизер, и трюк с «шевроле» не удался. Агенту совсем не понравилась мысль, что он привел противника к дому Хизер. Но он был убежден, насколько позволяла ситуация, что никто не петлял за ним по лабиринтам бостонских улиц. Лишь покинув город, он узнал адрес и ввел его в навигатор.
Трэгер снова позвонил Дортмунду.
— Это тебя разыскивают? — спросил тот с мягким укором.
— Боюсь, да.
— Не буду спрашивать, где ты.
Трэгер промолчал.
— Если только у тебя нет под рукой факса. Отправлю тебе то, что раскопал на Анатолия. Да, кстати, похоже, это его настоящее имя. Еще он нам известен под именем Джорджа Брандеса и под парой других.
— Здесь нет факса. Что удалось найти?
— Он работает в КГБ. Точнее, работал. И похоже, разозлиться он на них не разозлился, но явно разочаровался.[79] — Дортмунд прыснул. — Читал Вудхауза?
Босс был полон неожиданностей. Вопрос, конечно, не требовал ответа.
— Говоришь, столкнулся с Анатолием в Риме? — припомнил Дортмунд.
— Мы мило побеседовали. Он за мной следил. И, полагаю, следит до сих пор.
Молчание в трубке, затем:
— Будь осторожен.
— Возможно, я приеду повидаться с тобой.
— Думаешь, это разумно?
— Я дам тебе знать.
— Хочешь сказать, Анатолий здесь, в Штатах? — спросил Дортмунд.
— Полагаю, да.
— Я могу приставить к нему кого-нибудь.
Трэгер обдумал это предложение.
— Не вижу необходимости, но все равно спасибо.
Он закрыл и убрал в карман телефон.
Трэгер услышал, как Хизер поднялась наверх и засуетилась на кухне. Вскоре оттуда донеслись аппетитные ароматы. Трэгер встал и присоединился к ней.
— Чем вам помочь? — спросил он.
— Умеете салат резать?
— Нет.
Хизер улыбнулась. Она приготовила рис с помидорами, сыром и курицей, добавила горошек и лук, все перемешала и накрыла на стол.
— Вода со льдом пойдет?
— Конечно.
Они сели, Хизер опустила голову, затем посмотрела на Трэгера.
— Что вы будете делать? Куда отправитесь?
Увлеченный едой, он не ответил. Только теперь до него дошло, как же он проголодался. Рис оказался бесподобным. Трэгер вычистил тарелку, и Хизер положила добавку.
— Очень вкусно, — заметил он.
— Это потому, что вы голодны, — довольно улыбнулась Хизер.
Она предложила чай. Трэгер ненавидел чай, но сказал, что выпьет с удовольствием.
Трэгер обдумывал следующий шаг.
— На чьей машине вы сюда приехали? — спросил он.
— На Лориной.
Если он уедет на ней, а затем бросит, будет очевидно, по крайней мере для Лоры, что машину он забрал у Хизер. Обменял на «тойоту». Хизер почему-то утаила, что сама отдала ключи и знала о его отъезде из «Эмпедокла». Едва ли она сможет утверждать, что понятия не имеет о случившемся, если ее автомобиль появится перед домом, а Лорин вдруг исчезнет. Хизер вроде не торопилась выкладывать то, что было ей известно, однако Трэгер сомневался, что она сможет солгать. Теперь он пожалел, что приехал сюда, не только потому, что это был не выход, но также потому, что своим поступком поставил в затруднительное положение Хизер.
— Я отвезу вас, куда скажете. — Она словно читала его мысли.
Трэгер посмотрел на хозяйку: та сидела совершенно прямо, не сутулясь. Ее прямой взгляд, начисто лишенный сексуальности, как взгляд ребенка, был поразительно доброжелательным.
— Правда?
— Да.
— Почему?
— Потому что я знаю, что вы не тот, кто им нужен.
— А ваша машина?
— Я загоню ее в гараж. И обнаружу ее там через день-два. Этого хватит?
— Вы доверяете абсолютно всем?
— Нет. Я должна вам кое-что сказать. Перед тем как вы отослали меня к остальным, я увидела на полу чемоданчик.
— Он был пуст.
— Кажется, я знаю, что искал убийца.
Накануне Брендан Кроу попросил Хизер положить в служебный сейф кое-какие важные бумаги. Документы хранились в картонной папке, перевязанной ленточкой.
— Он вам ее показал?
— Он мне ее отдал.
Трэгер молча смотрел на женщину. Что же тогда задумывал Кроу, когда отправился к себе в номер за тем, что уже вручил Хизер?
— Бумаги по-прежнему в служебном сейфе? — спросил агент.
— Они внизу.
Вскочив на ноги, Трэгер ринулся в молельню. В комнатке мерцали свечи, зажженные к всенощной. И тотчас же помещение озарилось ярким светом — Хизер щелкнула выключателем. Она прошла к алтарю и сместила в сторону картину над ним.
— Там сейф?
— Дарохранительница. Надеюсь, когда-нибудь здесь будут лежать святые причастия.
