приводится другой пример легковерия лондонцев. Автор, день за днем сопровождавший герцога Йоркского по району, находящемуся между Флит-стрит и Темзой, утверждает, что их попыткам сдержать распространение огня очень мешало людское суеверие. Матушка Шиптон в одном из своих пророчеств сказала, что Лондон сгорит дотла, и теперь лондонцы отказывались предпринимать какие бы то ни было усилия, чтобы это предотвратить.[205] Сын знаменитого сэра Кенелма Дигби, также приписывавшего себе дар ясновидения, убеждал их в том, что никакая сила на Земле не может помешать исполнению этого предсказания, потому что в великой книге судьбы написано, что Лондон ждет неминуемое уничтожение. Сотни тех, кто мог бы оказать значительную помощь при тушении пожара и уберечь от огня целые приходы, наблюдали за разбушевавшейся стихией сложа руки, в то время как намного большее число лондонцев с еще меньшим сожалением предавалось разграблению города, спасти который было невозможно. [206]
В пророчества матушки Шиптон все еще верят во многих сельских районах Англии. Ее чтят в крестьянских домах и помещичьих усадьбах. Она имеет самую высокую репутацию из всех британских пророков среди необразованных и полуобразованных селян. Принято считать, что она родилась в Нейрсборо в царствование Генриха VII и продала душу дьяволу за способность предсказывать будущее. Несмотря на то, что при жизни ее считали ведьмой, она избежала участи ведьмы и, дожив до глубокой старости, тихо умерла в своей постели неподалеку от Клифтона в графстве Йоркшир. Утверждают, что на ее могиле, вырытой на тамошнем церковном кладбище, установлен мемориальный камень со следующей эпитафией:
«Here lies she who never lied;
Whose skill often has been tried:
Her prophecies shall still survive,
And ever keep her name alive.» [207]
«He проходило и дня, гласит ее биография, дошедшая до нас усилиями многих поколений, чтобы она не сообщала чегото удивительного и требующего самого серьезного внимания. Народ стекался к ней отовсюду настолько велика была ее слава. Самые разные люди стремились узнать будущее: старые и молодые, богатые и бедные, а чаще всего юные девицы; и все они возвращались домой весьма довольные ее ответами на вопросы». Среди прочих ее посетил аббат Беверлийский, коему она предсказала секуляризацию[208] монастырей Генрихом VIII, женитьбу последнего на Анне Болейн, сожжение еретиков в Смитфилде и казнь Марии Стюарт, королевы Шотландии. Кроме того, она предсказала вступление на английский престол Иакова I, сына Марии Стюарт, добавив, что вместе с этим королем
«From the cold North
Every evil shall come forth.» [209]
Во время одного из его последующих визитов она произнесла еще одно пророчество, которое, по мнению ее почитателей, еще не исполнилось, но, возможно, исполнится в текущем столетии:
«The time shall come when seas of blood
Shall mingle with a greater flood.
Great noise there shall be heard — great shouts and cries,
And seas shall thunder louder than the skies;
Then shall three lions fight with three and bring
Joy to a people, honour to a king.
That fiery year as soon as o'er,
Peace shall then be as before;
Plenty shall every where be found,
And men with swords shall plough the ground.» [210]
Но самым знаменитым из всех ее пророчеств является то, что относится к Лондону. Тысячи людей до сих пор содрогаются от одной мысли о тех бедствиях, которым суждено поразить их несчастное королевство в случае соединения Лондона и Хайгейта одной непрерывной цепочкой домов. Это соединение, которое в случае продолжения застройки окрестностей прежними темпами обещает быть вскоре доведенным до конца, было предсказано ею незадолго до смерти. Согласно ее словам, оно повлечет за собой революции свержение могущественных монархов и обильное кровопролитие. При этом даже ангелы, доведенные до отчаяния нашими невзгодами, отвернутся от нас и будут оплакивать злополучную Британию.
Однако при всей своей славе матушка Шиптон занимает лишь второе место в «табели о рангах» британских пророков.
Мерлин, могущественный Мерлин, на голову выше всех остальных первый и непревзойденный. Старик Дрейтон в своем
«Of Merlin and his skill what region doth not hear?
The world shall still be full of Merlin every year.
A thousand lingering years his prophecies have run,
And scarcely shall have end till time itself be done.» [211]
Спенсер[212] в своей божественной поэме дает яркое описание сего прославленного провидца:
«who had in magic more insight
Than ever him before, or after, living wight.
For he by words could call out of the sky
Both sun and moon, and make them him obey;
The land to sea, and sea to mainland dry,
And darksome night he eke could turn to day—
Huge hosts of men he could, alone, dismay.
And hosts of men and meanest things could frame,
Whenso him list his enemies to fray,
That to this day, for terror of his name,
The fiends do quake, when any him to them does name.
And soothe men say that he was not the sonne
Of mortal sire or other living wighte,
But wondrously begotten and begoune
By false illusion of a guileful sprite
On a faire ladye nun.» [213]
В этих стихах поэт передал бытовавшие тогда представления о Мерлине, которого принято считать современником Вортигерна. Нет единого мнения относительно того, жил ли этот человек на самом деле или он всего лишь персонификация природных явлений, людских добродетелей и богословских тезисов, рожденная поэтичным воображением легковерных людей. Представляется наиболее вероятным, что такой человек действительно существовал, и что, благодаря познаниям, настолько превосходившим понимание его современников, насколько эрудиция монаха Бэкона была недостижима для современников последнего, изумленная толпа наделяла его сверхъестественными атрибутами, перечисленными Спенсером.
Джеффри Монмутский перевел поэтические оды (пророчества) Мерлина на латинскую прозу. Мерлина чтили и другие летописцы древности. В книге Томаса Хейвуда
