немного пизды, допросил. По словам этого чурки, который до меня дотянулся, скины убили брата, и он весь теперь обиженный и попущенный скинами. Они узнали, кто я такой, и решили меня спровоцировать. Чтоб к себе затянуть. Проходит 2 дня, меня вызывают на отряд, прихожу а там сидит главный чурбан-козел зоны. Такой жирный азер по кличке “Моня”, весит килограмм наверно 140, сам черный, как араб, причем молодой – года 23, но дико наглый. У него очень много власти, а власть делает человека безбашенным. И еще какой-то крупный пес из его кадки. Ну, он начал выебыватся, зачем я на его друзей в столовой напал, провоцировал их на драку. Сам, конечно, знал про ситуацию и искал лишь повод, чтобы прицепится.
- Я знаю, кто ты! Сколько из-за тебя нерусских убили! Только дай мне малейший повод, я тебя к себе на барак затяну!
- Надеюсь, что получится таких поводов не дать.- Понимаю, что это все его тупая самодеятельность. Въебать меня ему добра не давали.
Он что-то еще рассказывает, а я мысленно уже у него на голове ботинками прыгаю. Но сижу молчу. Лучше не провоцировать. Был бы я козлом, как предлагали! Он бы уже кровью из своей же жопы умывался! Нахуя эти эксперименты проводил!? Надо было вставать на должность! Теперь у него власть, и, если воли хватит – мне вообще пизда! Это как если б я был на зоне крутым козлом, а привезли бы к нам Басаева. Долго бы он прожил?
Он ушел, я звоню Олегу, а Олег на КДСе. Чурбан знал, когда Олега нет, и когда меня прикрыть никто не сможет!
Я хожу в столовую строем, все как положено, чтобы никто не мог доебатся и вот через где-то неделю, решили мы, что они подзабыли про меня и можно опять двигаться, как двигался. Но я понимаю, что я для этих чурбанов как образ зла, въебать надо по любому. Мало, того SS мне рассказал, что за три месяца до моего приезда на зону, с барака похитили его подельника-скина! Ночью открыли дверь, схватили и утащили на 22 барак. Несколько дней его там пытали, спрашивали почему-то про меня, потом вернули. Хрен его знает, как так получилось. Я еще не знал, что куда-то еду, а они уже знали что я поеду сюда и информацию собирали.
Прошла эта неделя, мы с Ванькой пошли утром в столовую, сразу после проверки, с нами пошел SS, уборщики. Приходим, поели. Один из этих пиковых сидит, что-то тачкует, выжидает. Спускаемся вниз одеваться, тут заходит режимный барак. Нужно отойти, чтобы они прошли и никто с ними не пересекался. Я такой:
- Вот, блядь, выйти не успели!
- Э! Щто ты сказал? Можэт семь суток за нецензурную брань?- Пиковый не просто так крутился.
Сразу ясно, что это провокация, ничего не отвечаю, продолжаю одеваться. Мы выходим, пришли в колледж и звоню Олегу, рассказываю ситуацию.
На следующий день, утром, опять же после завтрака меня дергают в оперчасть. Я поднимаюсь, сморю за столом дневального сидит Моня, жирный и злобный. Прохожу, он мне в спину бросает:
- Все равно я тебя к себе затяну!
Понятно, что-то в этот раз не вышло. Меня проводят в кабинет оперативника, у него на столе лежит куча бумаг на меня. Все документы, необходимые для упаковки к ШИЗО.
- Что это ты чудить-то начал? Вроде раньше проблем не было?
Я оперативнику ситуацию обрисовал, которая была в столовой.
- Да, я тоже подумал, что здесь не очень правдоподобно написано. Вряд ли ты ни с того ни с сего стал бы на актив 22 барака бросаться один и матом в раздевалке кричать...
Сказал, что чурбанам он меня не отдаст, но пока в столовую мне ходить одному не стоит, на провокации не поддаваться, если драться полезут – не отвечть.
Чурбанам меня не отдали ни опера ни Олег. Моня предлагал ему за меня каких-то своих гуманитарщиков, другие бонусы, но тот не согласился.
Конечно, все будет нормально! Но мрачные мысли меня постоянно посещали. Вдруг у чурбанов хватит намерения, чтобы без “добра” от администрации меня выхватить? Если грамотно все спланируют – капут!
Панк Пушкин.
Почти все менты, которые работают, на зоне – где-то учатся. Если ты учишься, ты поднимаешь свой образовательный уровень, ты поднимаешься по службе, получаешь надбавки. Учатся они на заочном отделении, во всяких социальных институтах и, естественно, им дают задания – построить графики, написать формулы, решить задачи, написать рефераты... но этих формул и задач менты знать не знают и знать не хотят. Потому что есть же куча зеков на зоне. Из них кто-нибудь эту формулу будет знать. Им лучше и отдать это задание, они решат.
Вот принесли эти задания в колледж, надо решить химию, за 11 класс и начало института. Когда-то у меня по химии была пятерка, а я по дурости об этом сказал. На зоне не нужно больше знать и уметь, кроме своей непосредственной работы. Только я сказал, сразу меня начали просить помочь. Мы садимся, я открываю эти задачи и понимаю, что решить их можно, но не помню уже как. Обложился учебниками и справочниками, память просыпается. Странное такое чувство – ощущаю прямо, как мозги зашевелились! Сижу, решаю, полчаса, час, и вижу, что я один могу это делать, больше на бараке никто не понимает. Нашлось только два человека, которые ключевым словам могли искать формулы в справочниках. Короче они ищут, а я решаю. К утру я не успеваю, работа срочная. Время уже 10 вечера, а еще мне хотелось бы поспать. Мне сказали, что есть еще парень один, Пушкин, на соседнем бараке, сейчас его притянут сюда – он тоже с мозгами.
Приходит парень, ботаник в очках, кудрявенький такой, типичный Пушкин. Какой-то бабушкин внук, отличник школьный. И правда он умеет решать, вдвоем пощелкали эти задачки химические. В полночь он ушел к себе на барак. Меня он заинтересовал, я спросил про него, мне сказали, что он двигается по этой теме – для всей зоны задачки решает, тесты, рефераты пишет. Спец по интеллектуальным делам.
На следующий день пошли утром, сдали химию, но надо сделать еще физику. Там надо было опять открывать все справочники и учебники, вспоминать, вникать, решать. Сели в колледже, на втором курсе, я сразу говорю – Пушкина зовите! Он пришел, мы с ним решаем задачки. Ванька ищет в справочнике информацию и формулы, я пишу готовую формулу и считаю результат, Пушкин подводит мою короткую формулу к той, что дана в учебнике. И расписывает решение под ответ. Я почему-то всегда так физику решал... А еще несколько человек, которых мы взяли на ночь, типа, для помощи, сидят играют в компьютер.
