собственном распоряжении маленькие суда с одной мачтой и двумя треугольными парусами, но самым большим шиком считалось заполучить самодвижущую повозку, в которую не нужно запрягать животных. Приплюснутый купол на шести ребристых колесах попавшийся мне на глаза являлся обычным пескокраулером, что бороздили пустыню Намип, где раньше обитали бороны. Там до сих пор иногда встречались усадьбы бывших хозяев Хлории, преимущественно селившихся в жарких, засушливых регионах планеты, вместо ненавистных им лесных массивов, покрывавших планету на три четверти суши. Видавшая виды машина была местной достопримечательностью – она принадлежала главному Старчему тому самому, что принимал речников – чей статус можно сравнить с председателем земного колхоза. Гладкая поверхность купола нежно-оливкового цвета, даже носила помимо царапин и оплавленных выбоин символ боронов – два скрещенных полумесяца. Бороны до сих пор не могут понять, отчего местные жители с такой маниакальной решимостью противостояли их владычеству в далеком прошлом. Ведь они дали им цивилизацию, бесплатную медицину, научили высокоорганизованному и экономному земледелию и помогли создать национальные Колониальные войска, защищавшие граждан от набегов северных варваров. Но в конечном итоге все равно были вынуждены уйти, после бесплодных попыток завоевать умы и сердца местных жителей. Бороны уступили планету более решительным и скорым на руку беллатрианцам. Со времени ухода боронов с планеты, их старое имущество целиком растворилось в народе, пользуясь бешеной популярностью. Беллатрианцы не спешили разоружать Колониальные войска и распускать местных резервистов, опасаясь новых бунтов. Они незаметно реформировали войска, реорганизовав плохо обученные отряды ополчения в мощные полицейские силы быстрого реагирования. От народного недовольства не застрахована ни одна власть на свете даже самая либеральная и демократическая. Время показало, что это было правильное решение.
Когда мне надоело бродить по селению, ловя на себе недобрые и подозрительные взгляды туземцев, то решил вернуться обратно к реке. Там я искренне насладился развернувшимся у причала представлением. Хитроумный барыга Котан, лицемерно сокрушаясь о своей нелегкой судьбе, посулил торговцам, в обмен на транспортировку своего каравана продать им по выгодной цене часть своего товара, а если они в самый короткий срок доставят их в столицу еще и хорошо приплатить наличными. После столь выгодного предложения, даже самые осторожные из речников клюнули на заброшенную жирную наживку и не смогли устоять перед неудержимым желанием срубить с глупых пришельцев “бабла по легкому”. Но их ждал сюрприз притом весьма неприятный. Помимо хопперов с товаром и озлобленных наемников, на борт плотов взошли раздраженные от присутствия воды и зевак сердитые вормы, оглашающие округу печальным ревом. Жадно набросившись на сваленные под открытым небом желтые плоды мохачи, они лишь после этого позволили связать себя, и весь остаток пути вели себя вполне сносно, заставляя хозяев плотов нервно гнать вверх по реке. Котан сразу оговорил единственное оно же главное условие – в пути следования каждый из нас съест столько плодов мохачи, сколько сможет. Это условие подгоняло речников куда эффективнее ругани и проклятий Кон Рата, ведь чем быстрее они от нас избавятся, тем меньше товара пропадет в вечно голодных и совершенно бездонных утробах дивеев и вормов. Суеверные торговцы поначалу ни в какую не желали пускать меня на борт, мотивируя тем, что чужак на борту – к беде. Даже замолвленное за меня словечко Котана не убедили их. К счастью природная жадность к белому металлу, которого у меня заметно поубавилось и заверения что я не поклоняюсь дедрическим богам, открыли и мне дорогу на самый большой плот, где уже обстроились Котан и Кон Рат с дюжиной воинов.
Пейзаж становился все более пустынным – пространство водной глади блестело, словно хорошо отполированное зеркало. Большие корни затонувших деревьев образовали настоящий лабиринт, где прятались от зноя в прохладной тени свирепые тропические мясоеды размером со шмеля. Эти насекомые с радостью набросились, было на нас, но речники отогнали их прочь, используя свистки, испускающие ультразвук. Время от времени из глубины лагун поднимались пузыри гнилостного газа, высвобождаемого ударами шестов туземцев. Наше путешествие сразу не задалось и не только потому, что мы сгрудились на плотах как килька в банке. Стоило нам отплыть от поселка на пару километров, как нас без всякой на то причины атаковали неизвестные личности, яростно обстреляв из арбалетов, духовых винтовок, и примитивных пращей. На наше несчастье, обстрел не прошел бесследно. Мы лишились воина из отряда Кон Рата стоявшего в тот момент слишком близко к краю плота. Один из дротиков впился ему в незащищенное горло, а выпущенный из пращи камень разбил лоб. Никто еще толком ничего не понял, а он уже валился за борт, мгновенно уйдя на дно под тяжестью хитиновой кирасы и оружия. Осыпаемые со всех сторон дротиками и камнями, мы были вынуждены залечь и накрыться щитами обшитыми стальными полосками. Обстрел длился всего несколько минут и стоил нам благородного воина арвари и трех обезумевших хопперов спрыгнувших от страха за борт. Прежде чем их успели вытащить, бедных животных утащили на дно речные хищники.
– Трусы без чести и совести! Тысячу болезней и проклятий на головы ваших поганых родичей! Чтоб ваших детей забрали в вечное рабство, а вас самих отправили на четвертование! – бушевал Кон Рат яростно вырываясь из крепких рук воинов, пока речники всеми силами сдерживали его порыв развернуть плоты назад и догнать нахальных разбойников, что бы сполна отомстить.
– А их наконечники, не чета нашим, – задумчиво сказал я, выдернув из борта плота впившуюся в нее стрелу разбойников.
Осторожно ощупал пальцем острие, сделанное не из кости, а из железа.
– Откуда у разбойников металл? Слишком расточительно тратить его на кого ни попади…
– Да кто же их знает? – Котан, с опаской выглянул из-за тюков с товаром, всматриваясь в заросли колючих кустов, растущих вдоль обоих берегов, откуда нас и обстреляли. – Чем ближе к городу, тем цивилизованней отребье, промышляющее грабежами и убийствами честных торговцев. Зря я, что ли нанял неудачника Рата у которого за душой ни секвина?
Сердито расхаживая по плоту, Кон Рат приказал воинам выстроить вдоль бортов из своих щитов нечто вроде неприступной стены, за которой не страшно сунуться хоть к Нергалу в пасть. Пока они воплощали его приказ в жизнь, из-за далеких зеленых гор, величественно выплыл летающий остров созданный сросшимися меж собой газовыми растениями. Таких кочующих по всей планете островов и островков было свыше ста тысяч, но этот поразил меня своими размерами. Продолговатый эллипс почти сто километров в длины, судя по кружащим над ним всадникам, на зоранах был, обитаем и в любой момент можно ожидать атаки с небес. Гитаэ считали себя привилегированной расой приближенной к самим богам и поэтому всех остальных попросту презирали. При любом удобном случаи они атаковали тех, кто ниже их, не гнушаясь грабежами и убийствами. За это их все люто ненавидели и боялись. В свое время, когда между воздушными племенами гитаэ вспыхнула кровавая междоусобица, все было вздохнули облегченно, но радость была преждевременной – вскоре гитаэ объединились и стали еще сильней. Встреча с летунами не сулила нам ничего хорошего.
Приняв из рук воина протянутое мне длинноствольное ружье, я быстро взвел пружину, после чего вложил в ствол тяжелый деревянный дротик с металлическим наконечником – предчувствуя большие неприятности, Котан решил не экономить на боеприпасах. Собравшиеся в центре плота воины, закрывались щитами, выставляя перед собой длинные копья. В предвкушении доброй поножовщины, Кон крепко стиснул свой тяжелый меч, решив встретить врага лицом к лицу без щита. Время шло, а нападения все не было. Но стоило нам отвести взгляд от удаляющегося острова, как с противоположной от него стороны последовала мгновенная атака.
– Со стороны солнца подобрались, сволочи! – невольно выругался я.
Откатившись к краю плота под прикрытие тюков с товаром, я увидел как там, где я только что находился, впилось в бревна сразу шесть тяжелых стрел. Защищаться от пикирующих крылатых тварей на, чьих спинах гордо восседали лучники, метавшие стрелы и копья, было чрезвычайно непросто, но я недооценил хозяев плотов. Отработанная методика речников быстро свела преимущество напавших на нет. Все десять вождей достали уже хорошо знакомые мне блестящие свистки и надув от натуги щеки стали в них дуть в строгой последовательности. Сосредоточившись на неприятных ощущениях в голове, я уловил мощные звуковые возмущения в практически неслышимом ультразвуковом диапазоне. Тут же еще недавно с виду унылая и безжизненная местность ожила и зашевелилась. В небо с громовым хлопаньем крыльев взмыла черная стая хищных крилов спасавшихся от жары в прохладном теньке близлежащей рощи. Зубатые твари всех мастей, ослепленные ярким светом, стали хаотично метаться по небу, выбивая из седел на землю наездников гитаэ. Помимо крилов в воздухе испуганно носились черные тучи насекомых всех видов
