окружающий комплекс, вплоть до лужаек и дорожек является частью сложного комплекса – космического приемо-передающего ретранслятора, формирующего над планетой мощные торсионные поля, что бы с их помощью подключатся к инфосфере Вселенной и считывать информацию о прошлом и будущем. В подтверждении слов на мгновение далекая свеча здания окуталась серебристым мерцанием, вылившимся в яркий столб оранжевого света ударившего в небо нежно оливкового цвета. В этот момент под нами каждая веточка и каждая травинка засветилась своим внутренним сиянием, создавая иллюзию иллюминации. Все это длилось не дольше секунды, потом мир снова становился привычным, без единого намека на какую-то запредельность или страшную тайну. Пока мы добирались до места назначения, это чудесное явление повторялось еще несколько раз, но как бы мы не засыпали вопросами довольного произведенным эффектом Хену, тот лишь отделывался ничего не значащими фразами вроде: 'Связь с космическим разумом', 'Система биотического озарения' и другими не менее бессмысленными и высокопарными для простого человека словечками.
– Высший разум Вселенной это красивая сказка, – усмехнулся Кот. – Вымысел! Миф!
– Вы так считаете? – таинственно зажмурил раскосые глаза Хенна. – Быть может, Вы, и планеты со звездами считаете неживыми и не одухотворенными предметами?
– Разумеется! Как кусок камня или раскаленная масса плазмы могут быть живыми? Нет, я допускаю жизнь за деревьями или травой, не отрицаю существование общего информационного поля, но считать камни разумными не могу себе позволить даже во время белой горячки. Планета по определению не может быть живой.
– Мы тоже так думали миллионы лет назад. На то, что бы осознать ошибочность своего убеждения нам понадобилось пролить реки крови и затратить очень много времени в размышлениях о структуре Вселенной. Молю Создателя о вашем просвещении и скорейшему переосмыслению бытия. Разум в этой Вселенной развивается по возрастающей. Есть некий нулевой уровень, например у минералов. Следом за ним на ступеньку выше растения, потом животные, и лишь после этого мы – существа разумные, но мы с вами не являются вершиной эволюции разума. Существует как минимум еще один недоступный пониманию уровень, которому мы дали определение – Высший. Так же как растения не могут понять животных, а животному не дано понять помыслы существ разумных, так и нам с вами пока не понять вышестоящий уровень, тем более осмыслить. Это невозможно сейчас, но в будущем появится усовершенствованная технологическая база для полноценного контакта. Сейчас же все наши попытки для Высшего разума выглядят как едва слышимое жужжание назойливого насекомого над ухом. Иногда он нам даже как будто отвечает, только мы пока не понимаем.
– А не боитесь, что Высший разум прихлопнет вас как назойливое насекомое? – спросил я. – Опасное вы дело затеяли. Тут и до больших неприятностей недалеко. Стоит это того?
– Наверное, по поводу чрезмерной опасности Вы правы, коммандер, но это того стоит. Мы надеемся на более удачный исход в наших подходах к Высшему, но об элементарной безопасности тоже не забываем. Мы постепенно поднимаем мощность наших торсионных башен связи. Вы удивитесь, но оказывается для общения, совсем не обязательно наличие сверхсложной машинерии и высоких энергий. Достаточно иметь голову на плечах и открытое сознание умеющее слышать глас окружающего мира. Вижу, Вас развеселила эта мысль, коммандер, но поверьте, это не сказка и не вымысел. Просто научитесь слышать и понимать. Наконец правильно ставить вопрос и тогда получите на него исчерпывающий ответ. До этого момента, увы, как ни старайтесь ничего путного не получится. Не буду более утомлять вас этой темой. Она достаточно сложна для беллатрианцев, что уж говорить про тех, кто в этом ничего не понимает.
Слова Хенны заставили нас призадуматься о вещах, считавшихся до этого незыблемыми и привычными в нашем понимании мировоззрения. Мы бездумно пытались расширить свое влияние и колонизировать как можно больше миров. Делали робкие попытки познать величайшие тайны Вселенной при этом, оставаясь в душе разрушителями и необразованными дикарями, верящими, что планеты бездушные куски камней. Мы давно догадывались о сложной природе космоса, даже видели энергетических существ живущих в нематериальной плоскости нашего мира, но почему так отчаянно не желаем признавать, что мы лишь одни из многих? Что Вселенная не вращается только вокруг нас одних и то, что мы привыкли видеть глазами, не всегда является истиной. По сравнению с беллатрианцами пусть и не лишенных своих темных сторон, мы смотримся, словно дикари Хлории, до сих пор, верящих в вымышленных деревянных божков. Даже когда даяки признали, что на протяжении тысячелетий дали людям все известные ныне религии для лучшего управления нами, где в качестве богов выступали они сами, это не заставило нас переосмыслить наши заблуждения. Слишком сильна в нас вера в непрегришимость собственных поступков и безграничный эгоизм собственного мировосприятия.
Платформа без всякого инерционного толчка срослась с зеленоватой стеной здания, а потом и вовсе втянулась в нее, стоило нам сойти на движущуюся дорожку. Аморфные энергетические поверхности, полиморфные материалы строений и широко используемая сеть трансфертных переходов давно стали нормой жизни для любого беллатрианца. Нам же приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы не отставать от Хенны и по незнанию не поставить себя в дурацкое положение. В здании не было ни дверей, ни даже привычных окон или переходов. Мы просто подходили к светящимся на стенах символам, и стена мгновенно становилась полупрозрачной, давая возможность пройти сквозь себя. Нам даже не понадобилось подниматься на лифте – один из трансфертных контуров за секунду перенес нас на самую вершину огромной башни.
– Этот уровень повышенного фона торсионных полей с отрицательной полярностью, – словно извиняясь, предупредил Хенна. – Под действием этих полей разум как бы расслаивается, позволяя нашим сотрудникам эффективнее решать поставленные перед ними задачи. Но долго подвергаться воздействию отрицательных полей опасно, поэтому сотрудники проходят обязательную в таких случаях специальную процедуру смены полярности. Это происходит в специальных энерго центрифугах – помещениях, где восстанавливается естественный баланс биологических полей. Не хочу пугать, но были случаи, когда особенно чувствительные к торсионным полям индивиды, клялись что видели будущее, прошлое и даже настоящее каким оно могло стать, под действием разных факторов. Многие существа чувствительны к тонкому миру, называемому нами для легкости определения параллельным. И если при положительном кручении торсионного поля вы контролируете себя и свои мысли, при отрицательном как правило нет. Не известно точно, почему так происходит, но есть предположение, что таким образом наш мозг перенастраивается на функцию считывания информации из биополя планеты. Это то, что мы называемым бессознательным сомнамбулизмом или, по-вашему – прозрением.
– Мы на Земле тоже серьезно занялись изучением этих полей… – гордо начал Родин, но внезапно с остекленевшим взглядом сел на гладкий пол и зарыдал навзрыд.
– Брось дурачиться! Сейчас не время для этого. Вадим? С тобой все нормально?
Я обеспокоено склонился над ним, положив руку ему на плечо, но беллатрианец жестами успокоил меня и призвал не беспокоиться по этому поводу:
– Не волнуйтесь, коммандер. Это скоро пройдет, и ваш человек снова станет как прежде. А пока не желаете передохнуть в специально экранированной комнате для гостей? Вы никогда не ели живых личинок туареса? Уверяю, такого лакомства вам никто больше не предложит.
– А где здесь туалет? – Кот с позеленевшим лицом прикрыл рот ладонью, борясь с тошнотой.
Хенна сразу догадался, о чем речь и вызвался его проводить, оставив меня и Вадима в полном одиночестве. Постепенно странное оцепенение овладело и мною, спекая мысли в комок однородной массы. Пульсирующий зеленоватым свечением коридор без окон и дверей, внезапно стал вытягиваться в длину. Это продолжалось пока обе его стороны не растворились в дымке бесконечности. Обойдя теперь заливающегося смехом Родина, я медленно зашагал по коридору, зачем-то пытаясь, дотянутся до обеих стен. Потом мне стало совсем худо – я смог увидеть себя со стороны, не покидая собственного тела. Это были очень странные чувства и ощущения.
– Только бы не сойти с ума. Только не сейчас. – Стал повторять я, словно заклинание.
Опустившись на пол, я крепко стиснул шлем ладонями, только чтобы не слышать вопли и мольбы умирающих людей, погибших во время трагедии 2013 года. Вокруг меня больше не было стен беллатрианского института криптоники. На улице снова суровый ноябрь 2014 года – пик эпидемии Радости жизни. Города и деревни превратились в единый погребальный костер. От скверны избавлялись исключительно посредством огня – единственно действенное и доступное средство в тех обстоятельствах.
