земле Хило и совсем человеческим жестом скрестил руки на могучей груди. Тогда выхватив из кобуры кармарасщепитель, я всадил в железную фигуру весь заряд. Руны на доспехах запульсировали багряным свечением и энергетические пучки, выпущенные из пистолета, распались на разноцветную радугу, не причинив совершенно никакого вреда. В руках гиганта снова появилась зловещего вида булава, утыканная острейшими шипами. Теперь уже я уклонялся от нее, по возможности отбивая мечом. Металл зло сталкивался с металлом. Мое оружие трижды разлеталось на куски, но тут же заботливые наномашины восстанавливали его первоначальную структуру. В вихре искр и коротких конусов молний мы с моим противником напряженно кружили на фоне горящего озера. Я прекрасно видел его горизонтальную смотровую щель, в которую и вогнал острие, когда в один из моментов изловчился и метнул в него меч. Это был единственный шанс на победу, и он сработал! Схватившись обеими руками за лезвие, бронированный монстр оглашал округу предсмертным воплем, пока с жестяным лязгом не завалился спиной назад и не задергался в предсмертной агонии. Во все стороны брызнули искры и по металлу побежали извилистые конусы молний. Наблюдая за жутковатыми подергиваниями, я резко высвободил меч из шлема и повторно воткнул его, на этот раз окончательно добив противника. Тяжело дыша, распрямил спину и тут же застыл не в силах пошевелиться. Вся местность от дальних холмов и до горящих масляных озер оказалась заполненной десятками и сотнями неподвижных силуэтов – точных копий убитого мною гиганта. Молча, наблюдая за поединком, ни один из них не вмешался в драку. Теперь же они угрожающе надвигались на нас, выставив перед собой лес пик и мечей.
– Дело плохо, – только и смог выдавить я из себя. – Кто же вас всех хоронить то будет?
– Не перестаю тобой удивляться, Альфадок. – пробормотал Хило, с кряхтением поднимаясь с земли. – Мы в одном шаге от гибели, а тебе хватает глупости шутить…
Железное кольцо сжалось настолько, что нам для маневра не оставили и трех метров. Ужасающего вида булавы, изогнутые мечи, целый лес шипастых пик и трезубцев нацелились нам в грудь и голову, а мы как идиоты стояли на месте не зная, что делать дальше. Из бронированной шеренги отделился один из воинов и грубо выдал нам целую речь. Только мы ни черта не понимали. Ни один из наших транскрипторов не мог декодировать его странный язык.
– Может он, таким образом, поздоровался? – предположил Хило.
– Ага. А заодно справился о здоровье. – Ухмыльнулся я, по достоинству оценив шутку. – Эй, мы не желаем причинить никому вреда! Мы пришли с миром… – но фраза, сказанная на фоне трупа у моих ног, приобрела такой пошлый оттенок, что я решил, что лучше помолчать.
– Прощай, Альфадок. С тобой было чертовски приятно работать, – Хило тоскливо посмотрел на небо. – Жаль вот так вот погибнуть, да еще в подобной дыре. Нет в мире справедливости.
Дедр неожиданно встрепенулся и загнал массивный меч обратно в ножны. Пристально глядя на даймонца, он изменил интонации и разразился новой речью.
– Язык варваров? – неожиданно ожил мой переводчик. – Как это возможно? Кто вы такие и откуда взялись на землях божественного Сферуса Носферата?
– Ты тоже это слышал? – еще больше удивился Хило, переставший понимать что происходит.
– Замолчи презренный алакин! Я разговариваю не с тобой, грязный раб! – рявкнул дедр.
– Алакинами называли моих далеких предков миллионы лет назад, – пораженно шепнул Хило. – Но нигде в древних хрониках не сказано, что мы были рабами дедров…
– Слушай, лучше умолкни, не нервируй его, – мысленно посоветовал я, а вслух громко сказал. – Приветствую вождь вердри! Вышло недоразумение. Убитый мною могучий и наверняка знатный воин напал на нас, в то время как мы ничего плохого ему не сделали…
– Вы пробудили великое нутро Механики и открыли Око Безликого! – грубо рявкнул дедр. – Вторглись в охотничьи угодья… – дальше переводчик выдал бессмысленную череду слов. – …Убили множество преданных особей из анклава холмов, а они под защитой Прокуратора. Вы травмировали Божественного Шелеста Тьмы. В незаконном поединке сразили законного хозяина этих земель, а теперь нагло врете перед ликом турмана Грядущего! Да смилуются над вами крылья Алой Бездны. Вы будете незамедлительно доставлены на суд Прокуратора!
– Прокуратора?! – переспросил я, не зная радоваться или печалиться. – Мы не виновны!
– Это решит Прокуратор. – Громыхнул дедр и слился с безликой массой воинов.
– Значит, я свободен и могу идти? – робко поинтересовался Хило. – Я его даже не знаю…
– Хватит ломать комедию, с ними это не прокатит, – я лишь поморщился, нехотя отдавая подошедшим вердри свой меч, диатомизатор и кармарасщепитель. Углеродные замораживатели мы утопили, когда тонули в болоте. Другого оружия при себе не было. Хладнокровно наблюдая за нашим разоружением, один из воинов приставил к горлу Хило светящиеся острие пики, когда заметил, что тот пытается утаить миниатюрный излучатель. Тщательно ощупав складки и карманы наших скафандров, они заставили нас снять кинетические пояса и отдать им шлемы. Скафандры к счастью оставили. Атмосфера была сильно разряженной как высоко в горах, но дышать вполне можно. Если бы еще куда-нибудь деть смердящие миазмы горящего масла.
Труп убитого воина бережно завернули в алую ткань с серебристыми рунами. Водрузив носилки на плечи, похоронная процессия неспешно и важно понесла его следом за нами. Конвоировали нас четыре десятка особей во главе с тем вердри, что снизошел до разговора с нами. Остальные растворились на фоне древних машин так же незаметно, как и появились. Местность постепенно стала подниматься. Из туманной дымки проявились извергавшиеся в бездонные пропасти огненные ленты лавы и высоченные пики черных скал. На вершине самой высокой горы в форме правильного додекаэдра расположился небольшой бастион с острыми шпилями сторожевых башен. Возможно, это и не было замком, но для меня – выросшего на исторических романах средневековья – это строение своими формами ассоциировалось именно с ним. Высоченные островерхие шпили хорошо просматривались на фоне ярких созвездий, а когда из-за дальнего горизонта появилось одно из трех солнц, пространство вокруг засияло всеми цветами радуги, прежде чем тьма снова окутало своим чернильным покрывалом. Над верхушками башен поднимались вверх языки пламени в точности как на мусоросжигательных заводах, а запах разлагающийся плоти был так силен, что я был вынужден дышать только ртом.
По мере подъема в гору, вдоль каменистой тропы стали все чаще появляться стальные пики с нанизанными на них гниющими головами как вердри, так и неизвестных мне кошмарных тварей. У входа распахнутых настежь ворот, каждая из которых была высотой примерно метров тридцать, на стальных крюках были нанизаны еще свежие трупы освежеванных беллатрианцев и веганцев. В общем, антураж этого места не внушал никакой надежды на благоприятный исход переговоров. Одно только высокоэнергетическое силовое поле вокруг бастионов совсем не вязалось с дикарями, каннибализмом и творящимся повсюду кровавым беспределом.
–'По крайней мере, не сбились с дороги и все еще дышим в затылок Сайрусу'. – Подумал я, а вслух спросил. – Прокуратор примет нас прямо сейчас?
Идущий впереди вердри рассмеялся и не оборачиваясь, проскрипел:
– Подождете своей очереди как все остальные преступники.
– А кормить нас будут? – встрял в разговор мрачный Хило. Но его вопрос остался без ответа.
Титанические створки из металла позади нас с громовым хлопком захлопнулись у нас за спиной, отрезая от внешнего мира. Вдоль стен сами собой засветились островерхие кристаллы, испускающие зеленоватый ровный свет. Неподвижно стоящие по углам железные фигуры стражников безучастно смотрели прямо перед собой, изображая статуи. Почему то их отстраненное поведение больше всего запало мне в душу. Может это роботы?
– Я не буду это есть! И не просите! – Заорал позеленевший от брезгливости Хило.
Пнув ногой, кусок чьей-то заплесневелой плоти, он забегал по камере, ища любую лазейку, способную помочь выбраться отсюда. Все тщетно. Отсюда выхода не существовало.
– Что ты здесь расселся, Альфадок? Скажи что-нибудь веселое в своем духе! Никак спекся?
Усевшись прямо на горячие гладкие плиты, я устало прислонился спиной к шероховатой стене камеры и с удовольствием вытянул натруженные долгой ходьбой ноги. Из этого узилища невозможно сбежать. Я сразу это понял, как только нас сюда привели. Каменный грот три на три метра не имел ни окон, ни дверей. Нас поставили на плиту, и спустя миг мы просто провалились сквозь нее в эту камеру, чуть не переломав себе все кости при ударе о твердую поверхность. Даже если я встану на плечи даймонца и подпрыгну
