нечего, и Виктор предпочел увести свою команду подальше.
Порт заканчивался выездом за крепостные стены. Снова оказавшись вне города, путники сделали неожиданное открытие. Как выяснилось, все-таки не все Инквизиторы впали в тупое уныние. Некоторые – и таких было немало – развлекались. Правда, весьма своеобразно. Группа Виктора попала в самый разгар непонятного действа, происходившего в окруженной холмами котловине за городскими стенами.
Что именно там творится, понять было сложно. На холмах расположились зрители – рыцари, ландскнехты и даже нетрезвые простолюдины, которые, наверное, уже просто устали бояться.
Публика вела себя шумно и даже по-своему радостно. Правда, это была какая-то нездоровая, лютая и злая радость, как пьяный угар в беспросветном запое. Радость не привлекающая, а отпугивающая.
Но вот чем она вызвана?
С холмов доносились вопли людей, снизу – рев, похожий на быконский.
– Что за долбаный сабантуй?! – озадаченно почесал в затылке Костоправ. – Массовая пьянка? Пир, мля, во время чумы?
– Может быть, казнь, – предположила Змейка. – Может, Инквизиторы жгут мутантов?
Виктор заметил, как поежилась Костяника.
– Никого там никто не жжет, – отрезал он. – Дыма нет.
– Поехали, что ли? Поднимемся, да глянем, епть! Может, че полезное узнаем, – предложил Костоправ.
Да, информация сейчас нужна была им как воздух.
Поднимаясь наверх, Виктор заметил несколько любопытных взглядов, брошенных в их сторону. Насторожился. Забеспокоился. Пожалуй, за все время пути по Каталонии это был единственный случай проявления столь неприкрытого интереса. Однако, как оказалось, люди смотрели не на всадников. Они оценивающе разглядывали быконей. С чего бы, интересно?
Въехали на холм. Спешились.
Та-а-ак!
На дне котловины было оборудовано нехитрое ристалище, вроде того, на котором устраивали поединок-хольмганг ярлы викингов, только гораздо больше. Ристалище… нет, пожалуй, целую арену – просторную и округлую – огораживал возведенный на скорую руку дощатый заборчик.
А за заборчиком…
В общем, сразу стало ясно, отчего публика была так взбудоражена, чей рев доносится снизу и почему зрители так заинтересованно пялились на быконей четырех ландскнехтов.
Именно быконь был главным действующим лицом разворачивавшегося на ристалище-арене кровавого представления. Там внизу, за дощатой оградкой шла схватка животного и орденского рыцаря.
Бились один на один.
К небольшим рогам Инквизиторского быконя, которые при обычной кавалерийской атаке играли лишь вспомогательную роль, а чаще – срезались вовсе, чтобы не мешать движению в плотном сомкнутом строю, сейчас были привязаны обломки пик, делавшие рога гораздо длиннее и опаснее. Для строевого боя или похода через котловые заросли такие дополнительные острия, конечно, не годились, но здесь, на открытом пространстве арены, они смотрелись впечатляюще. Скотина с искусственно увеличенными рогами, метавшаяся по огороженной котловине, даже немного походила на боевых тварей перьеносцев.
Быконь был свиреп и изранен. По голове, морде и шее животного текла кровь, но полученные раны, судя по всему, не являлись тяжелыми. На звере не было налобника, попоны и прочего боевого снаряжения, но природная защита в виде роговых наростов пока спасала его от серьезных травм.
Разъяренное окровавленное животное снова и снова набрасывалось на двуногого противника, стараясь подцепить человека удлиненными рогами.
Быконю противостоял рыцарь в легких, почти не стесняющих движения доспехах, украшенных черными крестами. В правой руке Инквизитор держал то ли длинный кончар, то ли короткую шпагу. Левой размахивал алым полотнищем на палке. Развевающаяся красная ткань должна была, по всей видимости, отвлекать атакующую скотину.
Отвлекала.
Бросок. Острие пики, привязанной к левому рогу, взметнуло тряпку цвета крови вверх. Клинок рыцаря скользнул по роговым пластинам. Животное и человек остались при своих. Разошлись, разбежались.
Быконь мотнул головой, выписав в воздухе полукружья сверкающими наконечниками пик. Инквизитор снова поднял шпагу-кончар.
– Тор-ро! – звонко и яростно выкрикнул крестоносец, то ли дразня быконя, то ли подбадривая себя. – Тор-ро!
– Тор-ро! Тор-ро! – подхватили зрители.
Быконь снова ринулся в атаку. И опять – красная тряпка на рога и в морду. Инквизитор, поднявшись на носки и изогнувшись дугой, пропустил левый рог возле самой груди, а когда разъяренное животное, следуя за полотнищем, начало поворачиваться – нанес сильный колющий удар.
Все было проделано быстро и в то же время по-своему красиво и грациозно. На этот раз длинный узкий клинок достиг цели. Шпага-кончар вошла между защитными роговыми пластинами точно в ухо быконю и застряла в черепе.
Инквизитор отскочил. Быконь глухо и тоскливо взрыкнул. Рухнул на колени, постоял так с полсекунды, словно раздумывая, что делать дальше. Потом всей тушей повалился на землю.
Публика одобрительно загудела.
Все? Представление закончено?
Нет. Быконя уволакивают с арены. Заводят другого, бьющегося в веревках. Инквизитора, перемазанного кровью, сменяет новый рыцарь в чистеньком.
– Им что, делать нехрен? – недовольно поморщился Костоправ. – Какого черта над животиной-то издеваться? Если жрать охота, ну забили бы просто быконя на мясо.
А то устроили цирк, етить их в кочерыжку!
– Это не цирк, – раздался сзади знакомый чуть насмешливый голос. – Это коррида.
Говорили по-русски и говорил…
– Кошкодер?! – удивился Виктор.
– Твою мать! – добавил от себя Костоправ.
– Я тоже рад вас видеть, – кивнул одноглазый капитан русской роты. Ландскнехт лыбился во весь рот вполне искренней улыбкой.
Виктор мучительно соображал, как поступить. Все-таки с Кошкодером они расстались не так чтобы очень по-дружески. Забрали у капитана грамотку гонца и Крестовика. А ну как одноглазый решит поквитаться? Был соблазн прямо сейчас, пока зрители пялятся на арену, замочить Кошкодера. Во избежание, так сказать, потенциально неприятных последствий от неожиданной встречи.
– Я вас сразу заметил, – продолжал, как ни в чем не бывало, капитан. – Едете такие на корриду, на быконях… – Кошкодер многозначительно хмыкнул. – Решил подойти, поздоровкаться. Как сами? Как оно вообще? Уладили свои дела с Магистром? Крестики на лобешник, я так понимаю, вам не поставили?
Отвечать ему никто не спешил. Да Кошкодер и не ждал ответа. Капитан продолжил – с насмешкой, но, вроде бы, вполне дружелюбно:
– Вы вообще в курсах, умники, что быконей сюда если и приводят, то на арену, а не в зрительские ряды?
– Че? – угрожающе выпятил челюсть Костоправ.
– Короче объясняю: здесь возродили старую испанскую забаву. Бой быков называется. Правда, теперь все немного по-другому. Инквизиторы дерутся с быконями. Сначала скотине привязывают на рога пики, а потом – опаивают настойкой из котловых трав. Быкони от нее свирепеют и кидаются на людей.
«Наверное, что-то вроде берсеркерского варева, – подумал Виктор. – Додумались же!»
– Крестоносцы – ну, те из них, кто еще совсем сопли не распустил, – тренируются на быконях. Отрабатывают, так сказать, навыки борьбы с вражеской кавалерией.
Ага, теперь понятно, зачем пики на рогах. Чтобы максимально приблизить ситуацию к боевой.
– А заодно избавляются от лишнего поголовья, чтобы этим, которые с перьями, не досталось. Сейчас
