— Кое-кто хочет поговорить с тобой, — говорит Марко. — Она ждет у Дерева Желаний; оно кажется наиболее стабильным.
— Не припоминаю, чтобы я видел раньше Дерево Желаний, — говорит Бэйли, вспоминая каждый свой шаг, пока они идут к другой стороне шатра.
— На этот шатер невозможно просто наткнуться, — говорит Марко. — Он обнаруживается лишь тогда, когда в нем нуждаются. Это один из моих любимых шатров. Возьми свечу в ящике у входа и зажги ее от одной из уже горящих. Твое желание возгорается от чьего-то.
Он дошли до стены шатра и Марко указывает на прореху в полотне — чуть видимые полосы лент, которые напоминают Бэйли вход в шатер Виджета со всеми теми странными пузырьками.
— Если ты выйдешь здесь, то увидишь вход в шатер акробатов. Я буду сразу позади тебя, несмотря на то, что ты не сможешь меня видеть до тех пор, пока мы опять не будем внутри. Будь… будь острожен.
Бэйли развязывает банты и легко выскальзывает из шатра, оказываясь на извилистой тропинке между шатров. Небо над ним серое, но яркое, несмотря на начинающийся легкий дождь.
Шатер акробатов возвышается над другими, стоящими рядом, и вывеска, на которой написано
Но, когда она перешагивает порог, он не встречает свободного пространства, на которое рассчитывал. Он попадает на вечеринку. Застывшее празднество, замершее точно так же, как и бумажные птицы в воздухе. Здесь несколько десятков человек из труппы, купающихся в круге света от ламп, подвешенных выше канатов, кресел и птичьих клеток. Некоторые стоят группами и парами, некоторые сидят на подушках, ящиках и стульях, которые добавляют цветности черно-белой толпе. И каждая фигура абсолютно неподвижна. Все неподвижны настолько, что, кажется, они не дышат. Как статуи.
У стоящего рядом с Бэйли, к губам поднесена флейта, но инструмент молчит в его руках. Еще один наливает вино из бутылки, и жидкость парит над бокалом.
— Мы должны пройтись вокруг, — говорит Марко, появляясь словно тень. — Я часами наблюдал за ними, и в них не было ни капли беспокойства.
— Что случилось с ними? — спрашивает Бэйли.
— Ничего, насколько я могу судить, — отвечает Марко. — Весь цирк был остановлен, чтобы дать нам немного времени, так что… — он поднимает руку и машет ею над толпой.
— Это часть цирка принадлежит Цукико и она не похожа на акробатку, — сбитый с толку, говорит Бэйли.
— Полагаю, она играет по своим правилам, — говорит Марко. — Сюда, — добавляет он, двигаясь в толпе фигур.
Пройти сквозь вечеринку оказывается намного труднее, чем бумажных животных и Бэйли делает каждый шаг с особой осторожностью, боясь того, что может случиться, если он кого-то случайно заденет, как это произошло с вороном.
— Почти пришли, — говорит Марко, когда они маневрируют вокруг кучки людей, стоящих разорванным кругом. Но Бэйли останавливается, таращась на группу из фигур, с которой сталкивается.
На Виджете надет его костюм для представлений, но его лоскутный жакет отброшен, жилет расстегнут поверх черной рубашки. Руки Виджета подняты в воздухе в таком знакомом жесте, что Бэйли мог бы сказать, что тот замер на полуслове.
Рядом с ним стоит Поппета. Её рука указывает на внутренний двор, словно что-то отвлекло ее внимание от брата в тот самый момент, когда вечеринка была остановлена. Её волосы плещутся позади нее рыжими волнами, словно она застыла в воде.
Бэйли подходит к ее лицу, осторожно касаясь ее волос. Они волнами проходят сквозь его пальцы, после этого возвращаются в свое замороженное состояние.
— Она может меня видеть? — спрашивает Бэйли. Глаза Поппеты все еще блестят. Он ждет, что она моргнет в любой момент, но она не моргает.
— Я не знаю, — говорит Марко. — Возможно, но…
Прежде, чем он может завершить свою мысль, падает один из подвешенных стульев, с треском обрываются ленты. Он пролетает прямо рядом с Виджетом, после чего падает на пол, разлетаясь на кусочки.
— Черт возьми, — говорит Марко, когда Бэйли отпрыгивает едва не сталкиваясь с Поппетой, заставляя ее волосы опять колыхаться. — Сюда, говорит Марко, указывая в сторону шатра, который стоит немного поодаль. Потом он исчезает.
Бэйли оглядывается на Поппету и Виджета. Волосы Поппеты опять лежат неподвижно. Части упавшего стула лежат на ботинках Виджета.
Развернувшись, Бэйли осторожно передвигается, обходя неподвижные фигуры, достигая края шатра. Он бросает тревожный взгляд на остальные стулья и железные клетки, которые подвешены лишь на хрупких лентах.
Его пальцы дрожат, когда он распутывает завязки на стене. Когда он проходит сквозь них, он чувствует, словно находится во сне. Внутри соседнего шатра находится высокое дерево. Такое же большое, растущее из земли, как и его старый дуб. Ветви голые и черные, но они покрытыми капельками белых свечей, полупрозрачные слои воска покрывали кору, словно глазурь. Горит лишь часть свечей, но зрелище такое ослепительное, что свет озаряет скрученные черные ветви, отбрасывая танцующие тени на полосатые стены шатра.
Под ним стоит Марко, окружив своими руками женщину, в которой Бэйли узнает иллюзионистку. Она появляется такой же прозрачной, как и Марко. Её платье смотрится как туман в свете свечей.
— Здравствуй, Бэйли, — говорит она, когда он приближается. Ее голос эхом разносится вокруг него, тихо, так близко, словно она стоит рядом с ним, шепча ему на ухо. — Мне нравится твой шарф, — добавляет она, когда он не отвечает. Слова, что звучат в его ушах, теплые и странно успокаивающие. — Меня зовут Селия. Не припоминаю, чтобы мы были представлены друг другу должным образом.
— Приятно познакомиться, — говорит Бэйли.
Селия улыбается и Бэйли поражен, насколько она выглядит иначе по сравнению с тем, какой он видел ее на ее представлении, даже не смотря на тот факт, что он может видеть сквозь нее темные ветки дерева.
— Как Вы узнали, что я здесь? — спрашивает он.
— Поппета говорила, что ты являешься частью событий, которые случились ранее, так что я надеялась, что ты в конце концов придешь.
Когда упоминается имя Поппеты, Бэйли оглядывается через плечо на стену шатра. Застывшая вечеринка кажется более далекой, чем за простым полосатым полотном.
— Нам нужна твоя помощь кое в чем, — продолжает Селия, когда он поворачивается обратно. — Мы хотим, чтобы ты принял на себя цирк.
— Что? — спрашивает Бэйли. Он не знал, чего ожидал, но точно не этого.
— Именно сейчас цирку нужен хранитель, — говорит Марко. — Он дрейфует, как корабль без якоря. Нужен кто-то, кто сможет его удержать.
— И этот кто-то я? — спрашивает Бэйли.
— Нам бы так хотелось, да, — говорит Селия. — Если ты готов взять на себя такое обязательство. У нас будет возможность помогать тебе, и у Поппеты с Виджетом будет такая возможность, но вся ответственность будет на тебе.
— Но во мне нет… нет ничего особенного, — говорит Бэйли. — Ничего, что есть у них. Я не являюсь чем-то значимым.
— Знаю, — говорит Селия. — Тебе не была предначертана какая-то особая судьба или ты был избран, хотела бы я сказать, что это именно так, так было бы проще, но это была бы неправда. Ты оказался в правильном месте, в нужное время, и ты достаточно внимателен, чтобы сделать то, что нужно. Порой и этого бывает довольно.
Когда он смотрит на нее в мерцающем свете, внезапно Бэйли поражен, что она кажется старше, чем кажется, и тоже самое можно отнести и к Марко. Это как осознать, что кто-то на фотографии уже не в том
