– Кто вы?
– Я Дольф, также известный как Бертольд. Полагаю, вам знакомо это имя?
Направляясь сюда, более всего я опасался истерической реакции, которая была бы мне совершенно некстати. Но, уже взглянув на Лоиса от порога, я понял, что ее не будет.
Я не ошибся.
– Вы человек, виновный в смерти моего отца и гибели всей нашей армии, – его голос звучал так же ровно, хотя в нем и появилась некая напряженность.
– Если бы ваш отец одержал победу, вряд ли вы бы назвали его
– Вы, должно быть, сумасшедший, если решились прийти сюда, – теперь он разглядывал меня, как какого-нибудь диковинного зверя. – Где Филипп Трувэль?
– За большим продолговатым валуном справа от дороги, если ехать вниз. Примерно в полутора часах езды.
Лоис не стал спрашивать, мертв ли граф. Это было очевидно.
– Прежде, чем вы попытаетесь убить и меня, хочу сообщить вам, что под потолком этого зала у вас за спиной имеются бойницы. Сейчас в вас целятся четверо арбалетчиков.
– Я не собираюсь вас убивать. Тем не менее, хочу кое-что показать вам, прежде чем мы продолжим беседу.
Я расстегнул и распахнул свой медвежий полушубок. Под ним мой торс туго охватывал широкий матерчатый пояс с карманами. В эти карманы были вложены параллельно друг другу длинные прямоугольные металлические коробочки. Те, что изготовил для меня кузнец.
– Внутри порошок, – любезно пояснил я. – Тот самый, что уничтожил вашу армию и обрушил стены Греффенваля. Перемешанный с гвоздями и острыми железными обрезками. Не стану врать, этого количества недостаточно, чтобы разрушить Блюменраль. Но в этой комнате никто не останется в живых. Я в любой миг могу сделать это сам, или это могут сделать ваши арбалетчики. Удар стрелы вызовет детонацию и взрыв.
Лоис помолчал еще несколько мгновений. Затем сделал знак рукой, предназначавшийся, очевидно, не мне.
– Я отдал команду не стрелять. Что вы хотите?
– Ваши стрелки нас слышат?
– Нет, если не повышать голос.
– Хорошо. Я пришел, чтобы отдать вам тайну, желание обладать которой стоило жизни вашему отцу. Тайну порошка.
– Я не ослышался? После того, как вы рассказали ее Йорлингу, и вся наша армия…
– Я не рассказывал ее Йорлингу.
– Вы что же, – усмехнулся Лоис, – хотите сказать, что он украл у вас рецепт этой адской субстанции?
– Йорлинг не знает рецепта. Никто из живущих не знает. Он пользуется лишь тем, что изготовил для него я, и его запасы на исходе. Сейчас ваше положение практически безнадежно. Наладив собственное производство порошка, вы сможете победить.
– Почему вы предлагаете это мне?
– Деньги, – пожал плечами я.
– Йорлинг, как видно, плохо платил вам, – довольно осклабился Лоис.
– Зато вы заплатите хорошо.
– Сколько?
– Двадцать тысяч крон.
Он чуть не поперхнулся, услышав эту сумму.
– Все-таки вы сумасшедший.
– Я – человек, который предлагает вам Империю. Неужели она не стоит каких-то двадцать тысяч?
– У меня нет таких денег. И кроме того, – он усмехнулся с чувством снисходительного превосходства богача над бедняком, – вы, похоже, не представляете себе, сколько занимают и сколько весят двадцать тысяч золотых монет. Я что-то не вижу с вами носильщиков.
– Я хорошо владею операцией умножения, – заверил его я. – Я даже умею извлекать корень третьей степени, хотя это в данном случае неважно. А важно то, что у вас, во-первых, есть эти деньги. Ваш отец был не настолько глуп, чтобы оставить казну Лангедаргов врагу. Коль скоро из Греффенваля вообще можно было выбраться – вы унесли оттуда не только ноги и собственную жизнь. И поведение Ришарда после победы это подтверждает. Он явно испытывает проблемы с деньгами. Если бы ему достались ваши сокровища, он бы действовал сейчас более решительно. Ну а 'во-вторых' напрямую следует из только что сказанного: эти средства есть у вас в удобной для транспортировки форме. Полагаю, брильянты и иные драгоценные камни.
– Вы умный человек, – медленно произнес герцог.
– Дураки не делают изобретений, меняющих судьбы мира. И, кстати, хочу предупредить на всякий случай, что в ювелирном деле я тоже кое-что смыслю, – учителя драгоценные камни интересовали, главным образом, с точки зрения минералогии и кристаллографии, но единственным способом заполучить объекты для исследования было оказание ювелирных услуг.
– Хорошо, теоретически у меня есть камни на эту сумму. Но это практически все, что у меня осталось. Мне будет нечем платить солдатам.
– Придумайте что-нибудь, – пожал плечами я. – Скажем, некие государственные обязательства в виде бумаг с вашей подписью, которые после победы можно будет обменять на золото, а пока – использовать так же, как обычные деньги…
– Как насчет десяти тысяч? Это тоже очень крупная сумма.
– Если бы у меня было желание торговаться, я бы пошел на базар. Вы хотите выиграть войну или нет?
– Ладно, – решился Лоис. – Вы получите вашу плату.
– Сто крон золотом имперской чеканки. Остальное – драгоценными камнями.
– Хорошо.
– И мне, разумеется, нужны гарантии, что я смогу вывезти все это отсюда, и меня не будут преследовать.
– Слово герцога Лангедарга.
– Боюсь, этого мне недостаточно, – осклабился я. – Моей гарантией будет сам герцог Лангедарг.
– Что вы имеете в виду? – нахмурился он.
– Вы выйдете отсюда вместе со мной, и мы поедем вниз. Никакой охраны, никаких сопровождающих. Если я замечу слежку, я взорву нас обоих. Когда мы отъедем на безопасное расстояние, я расскажу вам секрет порошка.
– Я не могу так рисковать.
– Если бы я хотел убить вас, уже бы убил.
– Возможно, Йорлинг хочет заманить меня в ловушку. Заполучить разом и меня, и мою казну.
– Хорошо, пусть ваши люди следуют за нами до подножия, но не дальше. Наше расставание состоится на открытом месте, где невозможно устроить засаду. Для меня это, кстати, важно не менее, чем для вас.
– Каковы гарантии, что вы изложите мне подлинный рецепт?
– Я вручу вам ингредиенты. Они простые, в Империи несложно их достать. И вы, под моим руководством, сами изготовите маленькую порцию порошка и сможете ее испытать.
Он согласился и вызвал адъютанта, чтобы отдать необходимые распоряжения. Некоторое время спустя (мне казалось, что оно тянется невыносимо медленно) через небольшую дверь, скрывавшуюся, как выяснилось, за знаменем, принесли простую, явно не новую кожаную сумку на ремне. Человеку, увидевшему ее, едва ли могло прийти в голову, что внутри скрывается чуть ли не вся казна обширного герцогства – точнее говоря, то, что осталось от таковой после двадцати лет войны. Еще какое-то время ушло у меня на то, чтобы оценить подлинность и стоимость камней. Я не мог сделать это с точностью до
