в летах — Андрей был старше и уже работал на заводе, — оба любили поговорить о машинах, кораблях, изобретениях. При этом Сергей любил пофантазировать, помечтать. Андрей был практиком. Он всегда пытался собственными руками осуществить свои замыслы. Однажды он вычитал из принесенной Сергеем книжки описание игрушечного пароходика, который движется силой паровой струи.

— Если взять здоровенную банку, — сказал Андрей, — приделать к ней трубу вроде самоварной, будет больше силы. Верно? Значит, пойдет и большой пароход. Попробуем.

И он притащил на берег бухты старые деревянные ворота, соорудил из них плот, укрепил на нем банку из-под бензина, припаял трубку, разжег под банкой отцовскую паяльную лампу и стал ждать, когда пароход отправится в путь. Кипяток бурлил и клокотал в банке, из трубы, опущенной в морскую воду, вырывались пузыри, а доска не двигалась с места. «Банка мала», — заключил неунывающий Андрей и хотел было переделывать свой корабль, но отец, узнав об этом, разочаровал изобретателя, объяснив, что из его затеи вряд ли что получится.

В другой раз Сергей притащил какой-то учебник, в котором описывалось в примитивном виде изготовление сахара. Андрей возликовал:

— Это ж здорово! У матери в подполье — куча буряков. Сделаем сахар!..

Для пробы решено было сварить сахар в чугуне, в котором Ганнушка готовила вкуснейшие украинские борщи.

Насыпали полный чугунок свеклы, залили водой, растопили печь и стали ждать. Вода выкипела, пришлось доливать чугунок, но ни сахара, ни патоки не получилось. В коричневой пахучей бурде лежала целехонькая свекла. Друзья по очереди опускали в остывшую жижу пальцы и пробовали — не загустела ли она. Потом облизывали пальцы. Но жижа была несладкой и пахла затхлостью погреба.

Возвратилась с базара мать Андрея, заглянула в чугун. Вопросительно поглядела на хлопцев.

— Сахар варили, — угрюмо объяснил Андрей.

— Хиба з таких буряков сахар варят? — рассмеялась Ганнушка. — Варят сахар на заводе, з белых, сахарных, а эти — красные, кормовые. Ох, чудаки ж вы мои!..

Сваренная свекла пошла в корыто поросенку.

Потом вся страна заговорила о «газете без бумаги и расстояний». Во Владивостоке была построена широковещательная радиостанция. Отовсюду была видна ее высокая антенна, стоявшая на сопках Эгершельда. Из полевого телефона Андрей соорудил детекторный приемник, и Сергей услыхал в телефонной трубке далекий голос: «Эр, эл двадцать! Ар, эл твенти! Говорит Владивосток!» Позывные звучали загадочно, особенно на английском языке.

Этот самодельный приемник окончательно повернул Сергея с морского пути на путь электротехники. От недавней морской мечты осталась лишь купленная когда-то матерью флотская бескозырка с надписью на ленте: «Владивостокскiй безпроволочный телеграфъ». Что такое беспроволочный телеграф, Сергей тогда понять не мог, несмотря на объяснения деда. Теперь он не только понял сущность этого изобретения, но и сам пользовался им, улавливая телеграфные сигналы мощной искровки ледокола «Добрыня Никитич», живую человеческую речь и даже музыку…

В дальнем углу цеха Сергей увидел высокие фанерные щиты, образовавшие подобие будки, но без крыши. Под сводами цеха висел белесоватый дымок, временами освещаемый голубыми вспышками. Казалось, что за фанерными стенками бушевала гроза, щедрая на молнии, но настолько далекая, что до слуха не доходят ее громовые раскаты.

Сергей приоткрыл узкую дверцу. Послышалось шмелиное гудение электрического мотора, вспыхивали голубые зарнички, раздавался треск, будто в кипящее на сковородке сало подливали воду.

Спиной к двери сидел Андрей в такой же, как у Сергея, брезентовой спецовке, только уже помятой и прожженной во многих местах. Кепку он сдвинул козырьком на затылок, чтобы удобнее было держать перед глазами коробчатый щиток из фанеры. Уткнув в него лицо, Андрей сваривал сломанную шестеренку, лежавшую на железной плите. Вспыхивал слепящий голубой свет, четко обрисовывая силуэт Андрея. Во все стороны разлетались яркие, быстро угасающие искры. Они прочерчивали дымный воздух будки яркими линиями. Чудилось, что из голубого электрического пламени вырастают тонкие длинные стебли диковинной красновато-желтой травы.

Прикрывая глаза ладонью и с непривычки морщась от резкого запаха электросварочных газов, Сергей окликнул товарища.

— Возьми щиток, смотри, как я буду сваривать, — сказал Андрей, протягивая Сергею фанерную дощечку с защитным темным и простым стеклами, положенными одно на другое. В это темновато-зеленое окошечко Сергей наблюдал, как плавился металл и таял стальной электрод, будто восковая свеча, опущенная в жаркое пламя.

Андрей сразу же нашел Сергею работу: обмазывать жидким стеклом с мелом электроды и ставить их на просушку.

Потом пришел мастер и позвал Андрея на ледокол. Ребята сложили в ящик электроды, свернули колечком кабель с держателем, взяли переносную электрическую лампу и пошли к берегу.

— Все время только и работы, что дыры латать, — сказал Андрей. — А катера до сих пор клепкой колошматят. Вот бы где сваркой пройтись!

Путь лежал через площадку со строящимися катерами. У самого берега на свободном месте бригада плотников сооружала кильблоки — деревянные бревенчатые подставки для сборки новых катеров. На каждую такую подставку ляжет тяжелый брус киля — становой хребет судна. Потом к нему прирастут ребра — шпангоуты. В таком виде будущий катер сделается похожим на скелет неведомого животного. Постепенно ребра покроются, как кожей, стальными листами обшивки, рабочие моторного цеха установят двигатель, он заработает, как сердце, и катер обретет жизнь.

Сергей обратил внимание на пожилого рабочего, к которому плотники то и дело подходили за советом. Лицо старика показалось очень знакомым.

— Наш бригадир, Степкин Петр Васильевич, — сказал Андрей. — Вот, брат, человек! Делает подставки под катера, а старается так, будто диван или кровать мастерит, честное слово! Его не останови, так он эти колодки рубанком отфугует за милую душу.

Сергей вспомнил Русский остров, поспеловскую пристань и могучего матроса Петра Степкина — лучшего друга всех островных мальчишек. Он никогда не прогонял ни одного из них со стоявшего на берегу старого, проржавленного катера «Александр», который служил ребятам поочередно то крейсером, то пристанью для уженья рыбы, то мостками для нырянья.

От смолистых брусков пахло лесной чащобой, и Сереже вспомнились кудрявые рощи Русского острова, исхоженные вдоль и поперек. Сергей смотрел на Степкина, взмахивающего топором, а мысленно представлял себе мыс Поспелова, галечную насыпь полуразрушенной пристани с отвалившимися бетонными глыбами. Обломки покрылись яркой зеленью водорослей, в них жили крабы, морские звезды, рыбы-вьюнки. Он вспомнил сейчас и знаменитые поспеловские маяки — две белые башенки из дерева, а неподалеку от них ветхий домик, на стенах которого черной краской намалеваны огромные буквы: «Чайная». В нем жил черноусый, неторопливый грек Кандараки. Он торговал вкусной простоквашей, припудренной толченой корицею. А в пристройке к чайной находилась сторожка Степкина. Здесь он дежурил в ожидании рейсовых пароходов.

Как бы хотелось Сергею увидеть родной дом! Пригорок, на котором он стоял, дорогу возле его окон, гранитную глыбу, вросшую в землю неподалеку от парадного крыльца. Но Сергей знал, что не было больше родного дома. Остались только закопченные, пахнущие печной сажей кирпичи и несколько полусгнивших пеньков на том месте, где росли когда-то перед окнами высокие стройные деревья. Сейчас там все поросло горькой полынью и колючим репейником.

Брошенные дома скупил рыбопромышленник Дерябин, крупный нэпман, владелец нескольких рыболовных участков на Камчатке.

И вот старый матрос Степкин, тоже покинувший Русский остров вскоре после Изместьевых, стоит в нескольких шагах от Сергея, как живое напоминание о недавнем прошлом.

Сергею неудержимо хотелось, чтобы Степким узнал его, увидел в этой рабочей одежде, изумился бы, сказал что-нибудь. Но Степкин не узнал Сергея: парень за эти годы основательно подрос, возмужал. И тогда Сергей сам подошел к плотнику и поздоровался, покраснев от волнения. Степкин пристально посмотрел на него, добродушно усмехнулся, оглядывая просторную, не по росту спецовку Сергея.

Вы читаете Орлиное гнездо
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату