религиозного представления и главный его результат – воскресение солнечного бога, заново вернувшего себе победу над силами Тьмы и разделившего ее со всеми душами, праведная земная жизнь и очищение от всех земных пороков для заслуживших участия в этом торжестве сиятельной победы; он притягивал к себе эти души, а они не имели силы сопротивляться его властному призыву, да и помыслить о подобном не могли.
Посвященному также демонстрировали образы основных агентов Первопричины и распределение их по миру, перед ним представали образы мира, поражающего своей соразмерностью и высшим, Божественным порядком. Сама Вселенная является для человека прообразом первого Храма в честь и во Имя Верховного Божества. Расположение и измерения Храма Царя Соломона в Иерусалиме, его внутреннее убранство, символические орнаменты, облачение первосвященника, – все это, по мнению Клемента Александрийского, Иосифа Флавия и Филона, было аллегорическим образом мироустройства. Клемент пишет, что в Храме было множество символов сменяющих друг друга времен года, Солнца, Луны, планет, созвездий Большой и Малой Медведиц, знаков Зодиака, стихий и т.д.
Иосиф Флавий, описывая одеяние первосвященника, стремясь тем самым опровергнуть обвинение в богохульстве, выдвигаемое против иудеев окрестными народами в силу того, что народ Израиля презирал их языческие божества, утверждает, что обвинение это ложно, поскольку в символике устройства Скинии, облачения священников, приносивших в ней жертвы, священных сосудов в той или иной форме представлена вся Вселенная. Из трех составляющих частей Храма, утверждает он, две символизируют Землю и Море, открытые для всех людей, а третья – Небо, обитель Господа, в которой пребывает лишь Он один. Двенадцать хлебов предложения воплощают двенадцать месяцев астрономического года. Подсвечник символизирует двенадцать знаков Зодиака, через которые в течение космического цикла проходят семь планет, представленные семью светочами подсвечника; завесы четырех цветов символизируют четыре стихии; хитон первосвященника – Землю; голубая верхняя риза – Небо; четырехцветный ефод – всю Природу; золото – Свет; наперсник в середине груди – расположение Земли в центре Вселенной; два сердолика, крепящие наперсник к шнурам, – Солнце и Луну; двенадцать драгоценных камней, расположенные на наперснике в четыре ряда по три – по числу времен года – символизировали также двенадцать месяцев года и соответствующие им знаки Зодиака. Даже хлеба предложения были расположены на жертвеннике двумя горками, по шесть в каждой, как знаки Зодиака по обе стороны от экватора. Эти толкования признают и Клемент, в высшей степени образованный епископ Александрийский, и Филон.
Гермес называет Зодиак Великим Шатром – Скинией (Tabernaculum). В степени Царственного Свода Американского Устава4 в Скинии присутствуют четыре завесы разных цветов, каждому из которых соответствует свое знамя. Эти цвета – белый, синий, лиловый и пурпурный, а на знаменах изображены бык, лев, человек и орел, символы созвездий, в которых пребывало Солнце в дни равноденствий и солнцестояний за 2500 лет до нашей эры; в них расположены также четыре звезды: Альдебаран, Регул, Фомальгот и Антарес. На каждой из четырех завес – по три слова, и каждому разделу Зодиака – в соответствии с вышеупомянутыми звездамисоответствуют три знака. Четыре знака: Телец, Лев, Скорпион и Водолей, – именовались
Так и херувимы, по мнению Клемента и Филона, представляют собой два полушария, а их крылья – движение небесной тверди и времени, управляющего перемещением знаков Зодиака. «Ибо Небеса летят», – пишет Филон, рассуждая о херувимах, являвшихся изображениями крылатых быка, льва, человека и орла; между тем в Нимроде было найдено огромное количество изображений крылатых быков и львов; они считались символами блага и процветания, потому что в день весеннего равноденствия Солнце пребывало в знаке Тельца, а в день летнего солнцестояния – в знаке Льва; в день же осеннего равноденствия оно переходило в знак Скорпиона (символом которого был Орел), что считалось дурным предзнаменованием; знак Водолея же соответствует зимнему солнцестоянию.
Клемент пишет, что семь ветвей подсвечника символизировали семь планет, сохраняя во взаимном расположении величественную музыкальную гармонию, центром и основой которой было само Солнце. Они были расположены по три по обе стороны от центра, пишет Филон, подобно планетам по обе стороны от Солнца – посредника и дирижера всемирной гармонии, символом которого являлась центральная ветвь подсвечника. И Филон, и Марциан Капелла в своем «Гимне Солнцу» утверждают, что великое светило соответствует четвертой ноте музыкальной гаммы.
Рядом с подсвечником располагались также и другие символы земли и растительного мира, с поверхности которого испаряется, утекая в небо, вода. Храм являлся уменьшенной моделью мира. Там были подсвечники с четырьмя ветвями – символы четырех стихий и четырех времен года; с двенадцатью ветвями – символы знаков Зодиака; и даже с тремястами шестьюдесятью ветвямипо числу дней года без дополнительных. В подражание храмовым строителям города Тира, которые обычно ставили у входа в храм две бронзовые колонны, строители Иерусалимского Храма также возвели колонны в честь огня и ветров. Полусферическое Медное море, поддерживаемое четырьмя группами по три быка, смотрящими на четыре стороны света, символизировало великого Быка весеннего равноденствия и в Тире было посвящено Астарте, храм которой, по свидетельству Иосифа, был возведен Царем Хирамом. Богиня эта обычно изображалась в бронзовом шлеме с эмблемой быка. Трон Соломона, поддерживаемый львами и с поручнями в виде быков, также являлся символом весеннего равноденствия и летнего солнцестояния.
Макробий пишет, что солнцепоклонники Фракии возвели своему солнечному богу Саба-Зевсу (Сабазию) – греческому Вакхухрам на горе Салмидесской, который был круглым в плане – как Земля и Солнце. Круглое отверстие в крыше пропускало внутрь лучи света, таким образом обеспечивая присутствие солнечного бога в храме во время посвященных ему церемоний; и он сиял там точно так же, как в своей небесной обители, рассеивая тьму святилища, олицетворяющую земной мир. Там проходили Мистерии страстей, смерти и воскресения Вакха.
Через окно в крыше освещался и храм Элевсинских Мистерий. Освещенное таким образом святилище Дион уподобляет Вселенной, от которой он отличается, по его мнению, только размерами; во время празднования этих Мистерий огромное значение имели также аллегорические изображения великих светочей Природы. Там присутствовали изображения Солнца, Луны и Меркурия (который был тем же самым богом, что и Анубис, спутник Исиды); и в наше время они присутствуют в масонской ложе за тем только исключением, что Меркурий у нас заменяет, как это ни глупо, Досточтимый Мастер Ложи.
Евсевий называет главными служителями Элевсинских Мистерий, во-первых,
Нам известно только, что все церемонии мистериального культа поражали своим великолепием; все в них было нацелено на то, чтобы поразить, удивить и напугать профана, воздействуя на него через зрение и слух. Иерофант, огромного роста, с длинными волосами и благородными чертами лица, старый, мрачный и несколько не от мира сего, со звучным и мелодичным голосом, в царских одеждах восседал на троне, воплощая бога вечного движения Природы. От остальных его отгораживала завеса вечной тайны, которую никто из смертных не имел права приподнять. Даже имя его скрывалось от всех прочих, как Неизрекаемое Имя Демиурга.
Дадук также был облачен в длинные одежды, у него были длинные волосы, а на голове – ритуальная повязка. Каллия, занимавшего этот пост и захваченного в плен во время битвы при Марафоне, варвары приняли за царя, потому что он был облачен во все регалии своего титула. Дадук обычно возглавлял шествие кандидатов на посвящение и проводил их ритуальное очищение.
Нам неизвестно, какие функции выполнял
