мгновенно узнал догонявшего его сержанта в форме флотского спецназовца.
– Горм! Как я рад тебя видеть!
– Здравия желаю, господин капитан второго ранга. Недавно получили? – Горм кивнул на новенькие погоны. – Поздравляю!
– Только что получил, спасибо за поздравление. Где ты сейчас? Каким ветром занесло в высокие сферы?
– После ранения я при штабе батальона числюсь, за связь отвечаю. А сюда прибыл для согласования связи между батальоном и штабом флота на учениях.
– Каких учениях? – удивился Вольдемар.
– Тех, что в четверг начинаются.
– Ах да, точно. В четверг же учения, совсем дырявая память стала, но меня они не касаются. Слушай, я сейчас новое звание оформлю, а через полчаса заходи ко мне, поговорим. Прежние времена вспомним.
– Не могу, господин капитан. Через восемь минут совещание начинается, а когда закончится – неизвестно. Сам Кагершем вести будет, опаздывать нельзя.
– Удачи, сержант! Еще увидимся, надо будет заглянуть к вам в батальон.
– До свидания, господин капитан.
Горм поспешил в зал заседаний штаба флота, а капитан Дескин отправился в кадровый отдел. Вот теперь все встало на свои места, неожиданная встреча с сержантом добавила некоторые кусочки информации, и мозаика сложилась. Спокойно, капитан, спокойно. Может, у вас паранойя или мания преследования… Вольдемар взялся за ручку двери, секунду помедлил, но решил, что нужно вести себя естественно. А естественным было выполнить приказ адмирала и переоформить документы. А за это время проанализировать ситуацию еще раз, уж больно страшная картина складывалась.
Пока кадровики вносили изменения в личное дело, удостоверение личности и прочие документы, Дескин все больше мрачнел, но к концу процедуры взял себя в руки.
Натянув на лицо довольную, как ему казалось, улыбку, Вольдемар бодрым шагом дошел до стола, выделенного ему в канцелярии штаба. Помещение канцелярии было разделено легкими перегородками, не доходящими до потолка. Звукоизоляции, естественно, никакой, но от посторонних взглядов они защищали надежно. Первым делом включил свой коммуникатор и еще около часа блуждал по штабной сети, выискивая подтверждения своих подозрений. Окончив поиски, Вольдемар встал с кресла, открыл встроенный в стену сейф, выделенный ему во временное пользование. В руку легла знакомая тяжесть оружия. Сколько раз собирался заказать кобуру для скрытого ношения, но так и не собрался. Сунул пистолет в карман кителя, выгреб запасные обоймы и коробку с патронами, рассовал все по карманам. Хранившиеся в сейфе документы и карты памяти сложил в папку. Что еще? Вроде все. Вольдемар сел в кресло и задумался. А стоит ли? Нелегкий выбор. Дескин тряхнул головой, если не знаешь, как поступить, поступай по инструкции. В конце концов, присягу он давал Республике, а не конкретным людям. Решение было принято, осталось его выполнить.
Стараясь не привлекать внимания к оттопыренным карманам кителя, Дескин, помахивая папкой, прошел по коридорам штаба, предъявил на выходе свое удостоверение и оказался на улице. Если бы адмирал Кагершем мог прочитать мысли своего подчиненного, того просто не выпустили бы из здания штаба. Но адмирал продолжал вести совещание, а Вольдемар растворился среди прохожих на столичных улицах. До здания сената можно было за десять минут дойти пешком, но Вольдемар направился в противоположную сторону, к станции городского монорельса. Около часа он катался на общественном транспорте столицы, пересаживаясь с одной ветки на другую. И только окончательно убедившись в отсутствии слежки, он вышел на станции рядом с сенатом. Доступ в здание для посетителей был свободным, на новую сессию сенат еще не собрался, и сенатские коридоры были пустынны.
Доступ в ту часть здания, где располагались кабинеты сенаторов, перекрывала металлическая дверь с постом сенатской охраны. Вольдемар направился к переговорному устройству.
– Я к сенатору Нейману.
– Вам назначено?
– Нет, сообщите сенатору, что его хочет видеть старый друг, с которым они вместе ползали на четвереньках.
Глаза охранника полезли на лоб, но он быстро справился с удивлением, бросил взгляд на погон капитана второго ранга и начал с кем-то связываться по коммуникатору. Только бы в психушку не позвонил, но будем надеяться, что старина Нейман поймет его правильно, в сообразительности ему не откажешь. Надо было переодеться и сменить мундир на цивильную одежду, но некогда, решается судьба Республики. Вольдемар почти физически чувствовал, как безвозвратно утекает время.
Минут через десять из двери выкатился сам сенатор.
– Вольдемар! Я рад тебя видеть, но мог бы и позвонить предварительно. И что это за шпионские игры?
– Это не игры, и позвонить я не мог.
Нейман пристально посмотрел в лицо Вольдемару.
– Дескин, ты меня пугаешь.
– Я и сам боюсь. Думал уже, что страх окончательно потерял. Но нет, боюсь, как и все.
– Что случилось? – насторожился сенатор.
– Пока ничего, но может. И об этом лучше не здесь. Можете провести меня без проверки документов?
– Могу, но такое возможно только в крайних случаях.
– Считайте, что наступил самый крайний, крайнее некуда.
– Пошли.
В кабинете сенатора, казалось, ничего не изменилось. И граната под стеклом была на прежнем месте. Нейман плюхнулся в кресло, стоявшее за заваленным документами столом.
– Что у тебя?
Вольдемар собрался с мыслями, глубоко вдохнул и начал:
– Во-первых, это не дурацкая шутка, все, о чем я сейчас скажу, очень серьезно. Во-вторых, психиатрическое обследование я прошел семь месяцев назад и признан абсолютно нормальным. В-третьих, у меня нет прямых доказательств готовящегося заговора, а только косвенные улики.
– Какого заговора? – не смог удержать своего изумления Нейман.
Вольдемар еще раз подумал, прежде чем открыть рот, и четко произнес:
– Заговора с целью изменения существующего политического строя.
Старина Нейман замер с открытым ртом. Со второй попытки ему удалось закрыть рот, и он охрипшим голосом произнес:
– Выкладывай.
Выкладывал Вольдемар минут десять. Сенатор слушал не перебивая. Бывший инженер муниципальных электрических сетей и сам был хорошим аналитиком. К словам своего бывшего подчиненного он отнесся со всем возможным вниманием. Когда Дескин закончил излагать свои доводы, в воздухе повисла пауза. Наконец слово взял сенатор:
– Итак, подведем итоги. Первое, что мы имеем, – это учения флотского батальона специального назначения, о которых прекрасно знает весь батальон, а в штабе только очень ограниченный круг лиц.
– Обычно все бывает наоборот, – добавил Вольдемар.
– Второе. Заместителя начальника разведки флота, то есть тебя, не только не приглашают на совещание по проведению этих учений, но и вообще не ставят о них в известность, а выпихивают в отпуск на неделю.
– А дату начала учений я случайно узнаю от знакомого сержанта, – вставил Вольдемар.
– Принято, – согласился Нейман. – Третье. Эскадра вице-адмирала Стенера, имеющая на борту два батальона космодесантников, вместо того, чтобы прямо следовать к месту назначения, в среду прибывает на орбиту вокруг Астгартуса с весьма натянутым обоснованием данного маневра.
– При этом на двух больших десантных кораблях находятся первые батальоны первой и третьей десантных бригад, как минимум один из которых до этого интенсивно готовили к боям в городских условиях,
