беспредельным.
Наигрывая на стоящем перед ним кото, император размышлял: «Что же ему дать в награду за такое чтение?»
— Ах, если бы сейчас я хоть немного мог научиться у генерала его искусству, — прошептал Пятый принц.
— Это нелегко. С его талантом никто не может сравниться, — ответил император, улыбаясь. — Отложи на некоторое время эти записи и почитай из других, — обратился он к Накатада и велел открыть ещё одну коробку и достать из неё рукописи.
‹…› Записки были исполнены глубокого чувства и необыкновенно интересны.
— По своим дарованиям отец Тосикагэ был выше даже своего сына. Удивительно, какой превосходной каллиграфией владели все в этой семье! — восхищался император.
Всю ночь он заставлял Накатада декламировать интересные места, аккомпанируя ему на кото.
Забрезжил рассвет. Все были полностью поглощены чтением. После того, как генерал прочитал записки до конца, император взял книгу и стал сам читать нараспев. Затем он обратился к Пятому принцу:
— Почитай теперь ты!
Принц, не говоря ни слова в ответ, сразу же стал громко декламировать глубоким голосом. Наследник же престола читать не захотел.
Наконец, рассвело.
— Останься здесь ещё на один день. Я тебе что-то покажу, что доставит тебе удовольствие, — обратился император к наследнику престола и велел постелить ему здесь же, за переносной занавеской. Сам государь ушёл в свою опочивальню, Пятый принц — в трапезную и расположился там среди архивариусов.
Накатада отправился в помещение для придворных, и Мияхата пошёл с ним. Накатада лёг в постель, уложил мальчика возле себя, и прижав к груди, начал с ним разговаривать.
— Твоя старшая сестра, наверное, стала совсем большой? — спросил он.
— Она ни большая, ни маленькая, — ответил мальчик.
— А волосы у неё длинные?
— Очень длинные.
— Отец, наверное, очень любит свою старшую дочь.
— Не знаю. Он всё время обнимает моего младшего брата.
— А младший брат уже большой?
— Сейчас он уже сам встаёт на ноги. Он очень милый, — ответил Мияхата.
— А почему твой отец не любит госпожу из северных покоев?[81] — спросил вдруг Накатада.
— Не знаю. Она говорит, что он проводит всё время в южных покоях, к ней же относится, как к совершенно чужой. Она всё время плачет.
— Какая же из принцесс нравится твоему отцу? — допытывался генерал.
— Лучше вашей супруги никого нет ‹…›,- ответил мальчик.
— Почему ты так думаешь? Ты хочешь увидеть её? — спросил Накатада.
— Очень хочу, — признался Мияхата.
— Она получает письма?[82] — продолжал Накатада.
— Да, получает.
Генерал очень смеялся и наконец сказал:
— И я дам тебе письмо, не беспокойся. Когда будешь у Фудзицубо, скажи ей: «Накатада передавал, что он часто бывает во дворце, но свободного времени у него нет, и поэтому он не может навестить вас».
Наступило утро.
Мияхата проснулся, генерал причесал его, одел и послал к Фудзицубо. Как только мальчик вошёл к ней в покои, дамы воскликнули:
— Ах, какой дивный аромат! Этот господинчик спал сегодня на груди женщины!
— Нет, я спал возле правого генерала, — ответил им Мияхата.
— Нет-нет, это была женщина, — не верили дамы.
Он передал Фудзицубо слова Накатада, и она велела сказать в ответ: «Каждый раз, когда я узнаю, что вы пришли во дворец, я начинаю надеяться. Иногда, когда я ничем не занята, мне хотелось бы беседовать с вами».
— Действительно, она необычная, безупречная женщина, — восхитился Накатада, услышав её слова.
— А где сейчас находится генерал? — спросила Фудзицубо у одной из дам.
— Во дворце Чистоты и Прохлады, — ответила та.
— Как раз сейчас можно сделать то, о чём мы говорили, — обратилась Фудзицубо к Соо.
На третий день Накатада получил письмо от жены: «Вчера всю ночь ждала тебя, но ты так и не пришёл. Я не могла заснуть до самого утра. Что случилось?
Как только падать
Снег начинает,
Сердце моё сжимает тревога.
Снежинки ничтожны,
Но наметёт их с гору.
Я боюсь только того, что ты охладеешь ко мне. Пожалуйста, помни о том, что я беспокоюсь. Ещё немного я потерплю. До встречи».
Накатада написал в ответ:
«Высятся снежные горы.
Мне говорят,
Что занесло все дороги,
И невозможно
До милой добраться.
В думах о тебе до рассвета не мог я уснуть».
Шло время. Снега сыпало всё больше и больше. Генерал опять послал принцессе письмо:
«Не случилось ли чего ночью? От тебя нет ответа, и я тревожусь. Ведь не может же быть такого, чтобы ты забыла написать мне.
Не видя тебя,
От любви я пылаю.
Как мог
Раньше я жить,
До встречи с тобой?
