поселке, познакомился с отцом Раи и братьями, работавшими на железной дороге. С доброго согласия родных Кузьма и Рая в 1925 году поженились. За свадебным столом Синилов, чтобы не обидеть родственников невесты и гостей, выпил единственную в своей жизни рюмку разведенного спирта. До и после свадьбы он никогда не пил ничего спиртного и не курил.
В декабре 1927 года Кузьму Синилова назначают командиром эскадрона 81-го Забайкальского полка той же бригады. Забот и хлопот по службе разом прибавилось.
Раиса Федоровна, как и все жены командиров, знала, что если муж без предупреждения не вернулся к ночи домой, значит на границе неспокойно, значит эскадрон, а то и весь полк по тревоге ушел в поход.
Боевая и политическая учеба, долгие переходы по уссурийской тайге, стремительные погони и жестокие схватки с нарушителями границы — таковы были служебные будни кавалеристов- дальневосточников. В них закалялась воля Синилова, оттачивалось его воинское мастерство. В очередной аттестации командир полка отмечает, что «тов. Синилов в походах вынослив», что «эскадрон Синилова — один из лучших в бригаде».
В ноябре 1928 года К. Р. Синилов «за достижения в боевой подготовке эскадрона, проявленную инициативу и смелость в боевых операциях» был удостоен своей первой награды. Ему вручили почетное боевое оружие — пистолет системы «маузер».
Новый, 1929 год принес дальневосточникам новые тревоги и заботы. Резко возросла активность окопавшихся в Маньчжурии белогвардейских организаций, участились нарушения советской границы. При прямом попустительстве и даже при непосредственном содействии китайских властей белогвардейцы систематически обстреливали наши погранзаставы и приграничные поселки. Обострилась обстановка на Китайско-Восточной железной дороге, находившейся в совместном управлении китайской и советской администрации. Все говорило о том, что китайские милитаристы готовят крупную провокацию.
Весной подталкиваемое международными империалистами китайское Центральное (Нанкинское) и Мукденское генерала Чжан Цзо-лина правительства предприняли уже открытые враждебные действия против СССР. 27 мая, грубо нарушив международное право, китайская полиция совершила налет на генеральное консульство СССР в Харбине, а в июле китайские власти, подстрекаемые Англией и другими империалистическими державами, захватили Китайско-Восточную железную дорогу. Управляющий и ряд ответственных работников КВЖД были высланы из Маньчжурии, рядовые советские служащие и рабочие арестованы и брошены в концлагеря, некоторые зверски убиты.
14 июля в советской печати была опубликована нота Народного комиссариата иностранных дел СССР, в которой наряду с сообщением о провокациях на КВЖД говорилось, что «получены сведения о сосредоточении вдоль советских границ маньчжурских войск, которые приведены в боевую готовность и пододвинуты к самой границе».
Теперь китайские части и белогвардейские отряды начали уже открыто нападать на советские пограничные заставы, обстреливать дозоры и мирных жителей. На приморском участке границы провокации совершались особенно часто близ станции Пограничная и озера Ханка.
Советское командование вынуждено было принять меры для отражения и пресечения опасных, чреватых серьезными международными последствиями провокаций.
По приказу командования 9-я Дальневосточная кавбригада к исходу дня 19 июля сосредоточилась в городе Никольск-Уссурийском, важном стратегическом пункте Приморья. Поздним вечером комбриг Дмитрий Ананьевич Вайнерх вызвал к себе командиров полков и эскадронов.
— Вы знаете, товарищи, — сказал комбриг собравшимся, — что Советское правительство заявило о готовности разрешить конфликт из КВЖД мирными средствами, если китайские власти освободят арестованных советских граждан и прекратят самочинные действия на дороге. Но на эти миролюбивые предложения китайские генералы ответили новыми провокациями. Дальше так продолжаться не может. Сегодня пограничные отряды Дальнего Востока получили приказ блокировать пограничные реки, закрыть их для движения китайских судов. В случае перехода китайских и белогвардейских отрядов на нашу территорию — громить их и преследовать до полного уничтожения, попутно ликвидируя их базы для бандитских налетов. Наша задача — находиться в полной готовности дать отпор зарвавшимся провокаторам и, конечно, помочь пограничникам.
На следующий день в полках бригады прошли митинги. Бойцы и командиры заявляли о своей готовности защитить мирный труд советского народа. Красноармеец Соколов из эскадрона Синилова сказал:
— Я и все мои товарищи горим одним желанием — уничтожить врага, если он перейдет границу. Наши пули достанут белокитайцев, наши шашки будут беспощадно рубить их. Мы готовы хоть сейчас выступить в дальний поход.
С наступлением темноты один сабельный эскадрон выступил в район Турьего Рога. Синилову было предписано за два часа до рассвета выдвинуть свой эскадрон по дороге к границе, прикрыть долину реки Сейфун и быть в готовности прийти на помощь пограничникам.
Оставив эскадрон на окраине села Покровка, Синилов со взводом кавалеристов провел разведку долины Сейфуна, дороги на Карфовку, побывал на пограничных заставах «Карфовка» и «Полтавка». Начальник Полтавской заставы Иван Казак и его жена Татьяна пригласили Синилова пообедать. Бойцы Кузьмы Романовича уже прошли в седлах 80 километров, изрядно устали. Нуждались в отдыхе и лошади. Синилов с благодарностью принял предложение Казака.
За столом Иван Кириллович рассказал Синилову, что накануне вооруженный китайский отряд перешел границу на участке заставы «Славянка». Нарушителей с нашей территории прогнали, но в перестрелке погиб начальник заставы, старый приморский партизан, заставой командовал чуть ли не с двадцать второго года…
— Против нашего участка, — продолжал Казак, — в Саньчагоу квартирует 18-й пехотный полк. Есть данные, что он снялся с постоянных квартир, подтянулся к границе, по соседству с ним расположилась банда белогвардейского атамана Назарова. Против станции Пограничной тоже сосредоточены крупные силы белокитайцев. Так что в случае чего рассчитываем на вашу помощь, комэск.
Синилов информировал Казака, что имеет указание помочь заставам, и поинтересовался, как ведут себя китайцы в бою.
— В открытом поле нашей атаки, особенно конной, не выдерживают. А если сидят в укреплении — а у них там каждая деревня, каждая фанза или бакалейка обнесены стенами, — дерутся стойко.
Когда командиры закончили беседу, солнце светило уже со стороны границы. Поблагодарив начальника заставы и его жену за гостеприимство, Синилов распрощался. В расположение эскадрона он возвращался встревоженный тем, что услышал от Казака. Уже поздней ночью отправил командиру полка подробное донесение о результатах разведки. Просил срочно прислать саперов, чтобы усилили мост через Сейфун у Покровки: «Нынешний вряд ли выдержит пушки».
Минула беспокойная неделя, а на рассвете 18 августа в Покровку прискакал гонец от Казака: Иван Кириллович сообщал, что границу перешла банда белогвардейцев, следом за которой идет китайский полк. Приказав седлать коней, Синилов написал донесение командиру полка: китайцы силою до полка перешли границу. Эскадрон выступает на помощь заставе «Полтавка».
В ту ночь на 18 августа 1929 года войска Чжан Сюэ-ляна, сына генерала Чжан Цзо-лина, на Приморском направлении перешли советскую границу на большом протяжении, атаковали станцию Пограничная, заставу «Полтавка», населенные пункты в районе озера Ханка.
Заставу «Полтавка» атаковали два батальона 18-го пехотного полка. Поняв, что китайцы намерены окружить заставу, И. К. Казак организовал круговую оборону и открыл ответный огонь. В критический момент боя командир сам лег за станковый пулемет, обязанности второго номера пулеметного расчета взяла на себя его жена Татьяна. Несмотря на сильный натиск китайцев, их численное превосходство, пограничники стойко оборонялись и удержали заставу до подхода эскадрона Синилова. Спешившиеся кавалеристы усилили оборону.
Вскоре к месту боя подошли другие эскадроны полка, вместе с ними перешли в контратаку и конники Синилова. Удар был стремителен и неудержим. Оставив у стен советского кордона более 200 убитых солдат и офицеров, налетчики бежали на свою территорию.
Вернувшись на заставу, Иван Кириллович крепко пожал руку еще не остывшему от азарта боя Синилову за поддержку в бою, а Кузьма Романович тепло поздравил Таню Казак с боевым крещением.
