- Если хозяин так великодушен и отблагодарит меня за сына, которого так ждал… Это же первый мой ребёнок, и он похож на вас.
- На старую традицию намекаешь? – хозяин искоса взглянул на меня. Нет, в его глазах не плескалась злоба, гнев или раздражение – я успела заметить в них растерянность, ещё до того, как её сменило ледяное спокойствие. – Но ты забыла об оговорке: сын должен быть копией отца. Согласись, сложно судить о сходстве во младенческом возрасте. Это – во-первых. Во-вторых, ключевой глагол в законе – «может». То есть, всё зависит от меня. И, в-третьих, появлению на свет Рагнара ты обязана мне, а до этого пять лет…
- Нет, не отпущу! – нервно замотал головой он. - Не сейчас, потом… А даже отпущу, ребёнок останется со мной. Или ты с лёгкостью его бросишь?
- Ни за что, - твёрдо ответила я.
- Допустим, ты получишь вольную – и что дальше? Устроишься в моём же доме служанкой, чтобы влачить жалкое существование, изредка видеть сына… Или пойдёшь поломойкой в другой дом? Зачем, Иалей?
- Чтобы вновь обрести статус человека.
- Право, зачем тебе свобода? – усмехнулся хозяин. – Чем тебе мешает браслет торхи? Что изменится, если его не станет?
Я удивлённо взглянула на него: он шутит, действительно не понимает? Сам бы согласился жить с клеймом? Сомневаюсь.
А норн продолжал:
- Так даже лучше, Лей. Все видят, что ты принадлежишь мне, никто не посмеет пальцем к тебе прикоснуться. Никакой мужчина не подойдёт: побоится наказания.
- Даже поговорить?
- А зачем кому-то разговаривать с моей торхой? – нахмурился норн, испытующе глянув на меня.
Я промолчала, не став вдаваться в подробности.
Не дождавшись ответа, хозяин продолжал:
- Ну станешь авердой, получишь ты паспорт – и что? Придётся искать жильё, работу, платить налоги…
- Зато я перестану быть вещью, – не выдержав, возразила я, не успев вовремя прикусить язык. – Мой норн, вы так много твердите о том, как мне хорошо, но не удосужитесь поинтересоваться, так ли это.
- Несомненно, тебе хорошо, разве нет? В тепле, в безопасности, всегда сыта, одета, окружена заботой… Разве нужно что-то ещё? Я даже драгоценности тебе дарю.
Дарит, но носить их мне по статусу не положено. Да и куда? В магазин? На рынок? На домашние приёмы, чтобы норн хвастался своей щедростью? Ведь они всё равно принадлежат ему: по закону торхи имуществом и вещами не владеют.
- Но они мне не нужны. Я бы с удовольствием выбралась за пределы Гридора, Арарга…
- Зачем? – голос хозяина вновь превратился в лёд. – Тебе нечего там делать, твоё место здесь. Но, так и быть, летом вывезу в замок, раз так хочешь на природу. И давай прекратим, Лей, не расстраивай меня своим упрямством. Ты моя любимая торха и всегда ей останешься. Никуда я тебя не отпущу.
- Я хочу стать свободной. Всего на один день, - настойчиво повторила я. – Побывать за воротами, одеться, как обычные люди, делать, что хочу. Съездить на прогулку, посмотреть на звёзды… И без браслета.
Была уверена, что откажет, снова напомнит, что я по гроб жизни ему благодарна, но он согласился. Просто вздохнул, сказал: «Хорошо, упрямица, но нормальный подарок ты тоже получишь» и выставил из комнаты.
Этот день рождения, наверное, выдался самым чудесным.
Началось с того, что, проснувшись, обнаружила на столике цветы.
А через спинку кресла была небрежно переброшена… шуба. Искрящаяся рыжиной, приталенная, с роскошным шалевым воротником лисья шубка. Не удержавшись, примерила её прямо на ночную рубашку – смотрелась изумительно. К глазам шла неимоверно. И стоила немало.
Появившаяся через пару минут Фей, пожелала доброго утра, поздравила и с таинственным видом юркнула в коридор, чтобы вернуться с горой свёртков и коробок. В них обнаружилось два платья: тёплое зимнее и лёгкое, шифоновое. К каждому прилагалось по паре обуви и шарфику. Ботиночки надену прямо сегодня.
Судя по вкусу, с каким подобраны вещи, это госпожа постаралась. Нет, хозяин тоже ценит красивые вещи, но не станет возиться с тряпками. Хотя, шубу, наверное, мог заказать. Я в ней на норину похожа.
Вышла к завтраку в одном из новых платьев – том, что теплее. Если норн сдержит обещание, а он должен, мы поедем на прогулку, а мне нельзя простужаться.
Господа ждали меня, сдержанно поздравили безо всяких пожеланий.
Хозяин подошёл и положил на стол узкий бархатный футляр. В нём оказался браслет. Золотой браслет с изумрудами в форме змейки.
После завтрака норн попросил зайти к нему в кабинет. Он ждал меня, вертя в пальцах странный предмет – узкий и тонкий, напоминавший палочку, только из белого металла. Приказав вытянуть руку с браслетом, хозяин достал из кармана знакомый шарик, сказал невидимому собеседнику: «Можно начинать» и принялся выводить на браслете палочкой какие-то знаки, заключив их фразой: «Я, виконт Сашер Ратмир альг Тиадей, коннетабль Арарга, приказываю тебе разомкнуться».
