Мои робкие возражения бесцеремонно прервал поцелуй, против которого я ничего не имела. В конце концов, если почувствую, что не смогу, уйду. Не станет же он насиловать! Точно не станет, он меня любит.
Меня бережно усадили на кровать и продолжили целовать.
Вопреки предположениям, Тьёрн не спешил: видимо, понял, что мне нравятся поцелуи.
Потом он наклонился и, встав на колени, расшнуровал мои полусапожки. Провёл рукой от кончиков пальцев одной из ног до колена и отпустил.
- Скажи: тебе противно?
Отрицательно покачала головой. Я испытывала абсолютно другие чувства: растерянность, неуверенность и внутреннее тепло. Даже не знаю, с чем оно связано: с магом или его обращением со мной.
Ободрённый, Тьёрн расстегнул моё платье и продолжил ласкать уже то, что оно скрывало. Потом на миг отстранился, расстегнул и бросил на стул рубашку, окончательно освободил меня от платья и, заодно, нижней юбки и снова приник к моим губам.
Не успела опомниться, как очутилась в одном нижнем белье.
Сняв с меня чулки, маг сел, положил мои ноги себе на колени и начал массировать стопы. Я расслабилась, хотя до этого собиралась извиниться и сказать, что не смогу.
Тьёрн снова усадил меня, на этот раз спиной к себе, и начал поглаживать, умело снимая напряжение. Я даже глаза прикрыла. Хорошо!
А дальше свершилось то, что свершилось. Только что он ещё ласкал меня, ласкал грудь так, как в тот осенний день, заставляя забыть о статусе наших отношений, а потом я уже принадлежала ему.
Впервые с другим мужчиной.
Да, иначе. Всё иначе, начиная от ласк, до исполнения.
Тьёрн был нетерпелив, ему хотелось сразу, а я привыкла к иному. А тут ещё стеснение и вызванный им страх, сковывающий, мешавший в полной мере ощутить то, что дарует близость… Тьёрн это заметил, нашёл в себе силы прерваться, успокоить.
Вторично вышло успешнее: маг сдерживал себя, мягко подводя к концу. Лёжа под ним, я что-то чувствовала. Приятное. Очень странная вещь, ощущение некого предвкушения, которое никак ни во что не выльется.
Когда Тьёрн закончил, всё так и осталось. Вроде, и неплохо, но чего-то не хватает.
- Не понравилось? – он погладил меня по щеке и поцеловал. – Ещё бы! Ты так волновалась и зажималась, практически ничего мне не позволила. Давай, перед тем, как ты будешь судить, мы это ещё раз сделаем?
Оставив меня лежать, маг, не зажигая огня, встал и, не одеваясь, вышел. Зачем, я поняла по характерному аромату и едва заметному свечению кристаллов.
А ещё Тьёрн принёс крем с нежным, едва уловимым запахом, который нанёс мне на кожу. Начал с безобидных мест, просто растирая, потом принялся ласкать, стараясь не повторять прежних ошибок.
В этот раз всё получилось. Возникло сильное желание, которое маг умело подогревал. Меня даже посетила мысль, что всех араргцев учат так делать – то, о чём постыдишься рассказать даже близкой подруге, но после чего меняются ощущения.
Потом, спеша домой по улицам Гридора, всё никак не могла понять, хотелось ли мне продолжения. Но замуж за Тьёрна я выйду – супружеский долг не вызовет отвращения. Я даже буду получать удовольствие.
Вечером собиралась принять подаренные капли, но закрутилась, возясь с детьми, и так устала, что поленилась сходить на кухню за водой. Решила принять утром.
Новый день встретил лёгкой тошнотой. Температуры нет, зато слегка побаливала грудь. Я даже не смогла покормить Рагнара.
Всё это было подозрительно знакомо, но подтвердить или опровергнуть свои страхи смогу только через два дня. Капли пить на всякий случай не стала: если я права, совершу убийство.
Эти дни вылились в томительное ожидание, беспокойство, которое не могли унять привычные дела, даже Рагнар.
Увы, тревога оправдалась: я не дождалась. Уповать на то, что задержка временная, не стала – глупо. Мне повезло в первый месяц, а сейчас хозяин взял своё.
Радовало, что тошнота терпима и не превращала утро в муку. Ничего, скоро пройдёт.
Знать бы ещё, когда, сколько ему или ей недель, но на этот вопрос мог ответить только врач. А пойти к нему я не могла: тут же доложат норну, и он запрёт меня в четырёх стенах или усилит охрану. И всё, я останусь в Арарге навсегда.
Сейчас беременность незаметна для окружающих, передвижениям не мешает, а рвоту я переживу. В конце концов, скажу, что у меня проблемы с желудком.
Теперь осталось придумать, как вынести из дома Рагнара. Видимо, придётся ночью, когда все спят. Через чёрный ход. Надеюсь, сын не проснётся, не заплачет. И меня никто не остановит.
Беременность разрешила дилемму с ритуалом: ни при каких условиях я не пойду на Грань с ребёнком под сердцем. Так и сказала Тьёрну при следующей встрече. Он понимающе кивнул и в полголоса пробормотал проклятия в адрес хозяина. Потом поинтересовался, собираюсь ли рожать. Я удивлённо взглянула на него: разве можно иначе? Он сказал, что можно, принялся с жаром доказывать, что я не обязана мучиться, недоедать и недосыпать из-за чьей-то прихоти.
- Зачем, зачем тебе рожать от виконта? От человека, который тебя бил, держал за животное? С него
