игрушки не по силам. Вот теперь более-менее ясно, чего хочет Петрович. Чтобы я, человек со стороны, разрушил хрустальную мечту кое-кого о создании… Нет, Игорь неправильно выразился. Какая это палата номер шесть? Счетная палата скорее и есть СП, то есть так называемое совместное предприятие. И неведомая Сабля мечтает поруководить им, возможно из-за кулис. Что это за сволочуга выискалась, весь лес дремучий под себя гребануть хочет. А почему нет? В сказках еще не то бывает, и закон этот – вовсе не монолог Петросяна со сцены, подлинный документ.
Президент, понятное дело, примет еще одну попытку торпедировать самый настоящий государственный переворот втихую. Только наши депутаты на его вето не слишком реагируют. Потому-то Петрович решил стать моим клиентом. На всякий случай. Как говорит Рябов, береженого Бог бережет.
Правильно, предел должен быть хоть какой-то в нашем дремучем лесу, иначе труба всем. Один только председатель со своей кодлой из торговой, пардон, счетной палатки, будет бал в чаще править, милостиво разрешая другим жалкие куски добычи подбирать. При такой круговерти на хрен столько волков-тигров и прочих смотрителей, Иван любой и тот шапку с себя сдернет, с вытянутой рукой побежит к лесной паперти, блистая голым задом. Это для начала. А потом лесной оборотень, сыто порыгивая, уже не будет знать, что ему дальше вытворять для полного своего величия, если никакой царь зверей таких обалденных полномочий до него не имел. И вот тогда-то, может быть, совершенно случайно, повернет он свое трескающееся от жира мурло в сторону глухих зарослей, подумает, а вдруг пропустил чего-то, хотя даже пиявки-кровососы в ручье – и те сосчитаны-пересчитаны, черви под корнями деревьев данью обложены, а мисс красавица леса, почти что японочка по фамилии Кикимора ему забесплатно стриптиз показывает.
И понесутся, по высочайшему повелению, раздирая шкуру о густые ветви, его верные слуги-опричники на спинах потерявших свое величие лесных стражей в самую глухомань, туда, где блеснуло белое перо. Другие-то вороны рядом с новоявленным властелином сидят, дружно ему подкаркивают, лишь бы последний кусочек сыра в зубах оставили. Не все, конечно, кое-кто из мудрых птиц, сглупив от отчаяния, полетел к реке, а потом, естественно, камнем под воду ушел, оттого как редкая птица долетит до середины, а уж перемахнуть этот водный рубеж никому не дано. Кроме тех, утопших, кое-каких воронов на суп пустили, а которых вместе с перьями сожрали, так это больше для острастки.
Мне крохотного кусочка от цельного круга сыра, заработанного, в отличие от прочих воронов, собственным потом-кровью, явно не хватит. Не потому, что сильно прожористый, подкаркивать не умею, вот в чем беда. Даже бриллиантовый ошейник на горле – и тот в тягость будет, тем более подобный ошейник никто и не предложит. А хоть бы и гарантировал, они – не я, настоящие хозяева своего слова. Захочется – дадут, передумают – заберут. Вместе с жизнью.
Но пусть случится иначе, к чему мне такая убогая жизнь, если я воспитан на наших и, соответственно, их идеалах. Господин президент, меня с детства пичкали словами – каждый в ответе за свою страну, так что не ради именного ствола я бы мог постараться, а потому как настоящий советский патриот. Не существует, говорите, этой страны, а сами в такое верите? Ладно, признаюсь, как на духу, активность у меня просто пионерская, задор комсомольский, меры партийные, когда речь заходит о сохранении верности идеалам всей жизни, нашептанным еще одним сохранением.
Вернее инстинктом самосохранения. Где же теперь Джеймсов Бондов набраться, майоров Прониных и прочих спецназовских терминаторов? Их же в лесу темном в три свистка сожрут, они давно засвечены-пересвечены, только к кустам сунутся – тут же конец придет.
Тем более я недавно девочке одной, брокерше Наташе, втолковывал – человек должен надеяться только на себя. По такому поводу не стану выжидать, пока какой-то черный глаз белое перо на мою погибель разглядит, и сидеть на ветке, сунув нос под крыло, ожидая суда сколь скорого, столь справедливого. А потому, нечисть грозная, сила лесная, белый ворон расправляет крылья…
28
Рябов заявился с такой гигантской сумкой, словно окончательно решил выполнить свою угрозу: выйти на пенсию и по такому поводу купить себе торговое место под каким-то городским забором, лишь бы продолжать коммерческую деятельность и не дохнуть от голода, перепродавая спички.
– Бронежилет притарабанил? – любопытствую, блаженно откинувшись на спинку кресла.
– Почти что, – ответил Сережа и перевел разговор от темы личной безопасности куда к более веселой:
– Гусь сюрприз готовит. Подарок, так сказать.
– Меня в последнее время все одаривают. Столько презентов, от некоторых приходится отказываться.
– Я не так сказал. Он готовит подарок твоему сыну.
– Выкрасть его, что ли, хочет? Пусть Педрилу с Сабиной заодно прихватит, я ему еще доплачу.
– На это не рассчитывай. Но в день рождения Гарика он хочет преподнести сюрприз именно ему.
– То есть?
– Убить тебя.
– Тоже еще сюрприз. До Гуся это делали все кому ни лень. Слушай, Сережа, он же, как я понял, парень осторожный. Слабо верится…
– Придется поверить. Ты думаешь, он не рискнет наехать, когда дом полон гостей будет? Правильно мыслишь. Только потом гости разойдутся, а мы будем под банкой, расслабимся. Идеальный вариант.
– Арлекино подсказал?
– Да.
– Придется Арлекину на день рождения Гарика звать. В срочном порядке. Я ему приглашение хоть с опозданием, но пошлю.
– Не получится.
– Почему?
– Арлекино будет занят, – блаженно улыбается Рябов. – Ты только мог бы мечтать оказаться на его месте. Нет, серьезно… Скажи, какой теорией занимается Игорь?
– Ты, конечно, его задействуешь исключительно на практике.
– У нас теперь все наоборот получается.
– Вот именно. Ладно, слушай. Бойко поведал: очень скоро планируется концерт по заявкам, начинающийся песней: “Смело мы в бой пойдем за власть Советов. И как один умрем за дело это”.
– Мне другая песня нравится. “Помирать нам рановато…”
– Напрасно, Сережа. Ты просто смысл той песни улови. Разве там о нас говорится? Они в бой пойдут и помрут. Чем плохо?
– Если бы так. Кто-то же людям должен помочь.
– Поможем, чем можем, Сережа. Кстати, о помощи. Что поделывает Квач? Мы просто обязаны назначить его на место пока гогочущего Гуся. Вершигора обрадуется, каждый день станет с нами на охоту ездить.
– Пока Гусь начал охоту на тебя.
– Знаешь, Рябов, я его хотел приголубить после сигнала Кости. Чтобы враз решить проблему Гуся и Хлудова. Однако теперь этот старлей кажется мне безобиднее использованной затычки. Подумаешь, по магазинам скачет, тут, понимаешь, у него более крутые конкуренты нашлись. В масштабах страны. Тем более придется принимать ответные меры по поводу Гуся. Как он хочет меня
