— Я, Алечка. Конечно, это я. И только не говори, что ты ждала кого-нибудь другого.
— Да я вообще никого не ждала! — Альфия подумала, что почему-то ей было бы интереснее увидеть в окне Сурина.
— Тогда выходи!
Она пожала плечами.
— Ну хорошо.
Она подкрасила губы перед зеркалом, сняла халат, оставшись в тонком блестящем зеленом платье, и, выходя, еще раз окинула себя взглядом в зеркале. Осталась довольна.
— Куда мы пойдем?
Он подмигнул и поманил ее на узкую тропинку, шедшую в обход их корпуса.
— Я покажу тебе свою дачу.
Альфия в темноте только хмыкнула.
— Ты раньше не приглашал.
— А ты бы не пошла.
Альфия промолчала. Они шли в темноте довольно долго. Миновали старую свалку, поросшую бурьяном, какие-то канавы, подошли к невысокому больничному ограждению, пролезли сквозь выломанные доски в заборе, прикрытые ветками, и вышли на проселочную дорогу.
— Куда ты меня завел? — Альфия слегка промочила туфли — трава была влажной от полночной росы. — Могли бы погулять в сосновом бору.
— Сейчас придем. — Голос Владимира утратил привычно шутливый тон и прозвучал глухо. Альфия заметила, что доктор и одет был по-другому, не так, как с утра.
— Ты что, уже был здесь и вернулся?
— Угу.
— Зачем?
Он помолчал немного, как бы раздумывая, сказать или не сказать.
— Здесь было так хорошо, что я не мог быть здесь один. Сходил за тобой.
— Откуда же ты знал, что я не уехала?
— Я, Алечка, все про тебя знаю. А если не знаю, то чувствую.
— Как романтично.
Она хотела съязвить, но тут они подошли к аккуратному забору. Бурыкин отпер калитку, пропустил ее вперед. Альфия ахнула:
— Красиво, оказывается, ты живешь, Володечка!
Левашова с удивлением оглядывалась по сторонам. Перед ней раскинулся прекрасный сад. Влажные после полива плиты мощеной дорожки, извиваясь, убегали в глубину участка и терялись среди благоухающих, впитывающих воду растений. Невысокие фонари выигрышно подсвечивали особенно живописные группы цветов. Сравнительно небольшой, но выверенных пропорций двухэтажный дом с эркером и мезонином светлел между двух молодых, невысоких еще каштанов.
— У тебя что, садовник работает? — Альфия наклонилась понюхать только распустившуюся желто- кремовую розу. — Какая жалость. Не пахнет…
— Так не для кого пахнуть! — Владимир аккуратно сломал цветок и протянул Альфие.
Та взяла цветок, пошла по дорожке к дому, стараясь не задевать низко наклоненные ветви.
Перед входом в дом оказалась полукруглая вымощенная площадка. На круглом столе лежала перевернутая вверх обложкой толстая книга. Два стула около стола были покрыты крупными каплями, как шкура какого-то экзотического водоплавающего.
Альфия прочитала название:
— «Тысяча растений в вашем саду»… С кем же это ты читаешь здесь садоводческую литературу?
Владимир перевернул оба стула так, чтобы с них стекла вода.
— С тобой Алечка. Только с тобой.
— Как это? — удивилась Альфия. — Я ведь здесь в первый раз?
— Очень просто, Алечка. Все очень просто.
Володя зашел в дом и тут же вышел с бутылкой вина и парой бокалов. У Альфии возникло странное впечатление, что она смотрит какой-то спектакль со своим участием.
— Я, Алечка, каждый вечер ставлю на этот стол лампу. — Бурыкин принес лампу и подключил ее в переносную сеть. — Ставлю, вот как сейчас, два бокала, наливаю вино и разговариваю с тобой, так, как мы с тобой разговариваем в ординаторской. Сам тебе задаю вопросы. Придумываю за тебя ответы. И ты знаешь, за неимением лучшего хорошо получается!
Альфия почувствовала себя смущенной и растроганной. Вдруг откуда-то сверху отчетливо прозвучало:
— Здрасте, Владимир Михайлович!
Наглого вида девчонка лет восемнадцати в халате на узких бретельках возникла в проеме распахнутой двери мезонина. Наметанным взглядом Альфия сразу заметила, что под халатиком были торчащие, ничем не прикрытые груди, мягкий округлый живот и справные коленки.
— Ну-ка, к-кыш отсюда! — не поворачиваясь, отозвался Бурыкин. Но потом все-таки не выдержал и повернулся. — Ты почему не дома? Я что тебе велел? Выполнила работу — иди домой!
— А я не успела все сделать, что вы велели. — Девчонка спокойно повернулась и исчезла в доме.
Володя повернулся и стал вытирать носовым платком капли со стульев.
— Это кто? — Альфия взяла уже вытертый стул и спокойно уселась.
— Домработница. Помогает мне по хозяйству.
— Она у тебя живет?
Он помолчал некоторое время.
— Иногда остается ночевать.
— Из поселка? — Альфия холодно посмотрела Володе прямо в лицо.
Он подошел к ней вплотную и прижался своими коленями к ее коленям.
— Какая разница, Алечка!
К Альфие вернулось ее обычное спокойствие.
— Ты что, ее дважды эксплуатируешь? Как какой-нибудь новорощенный землевладелец?
— Она не в обиде, не беспокойся. — Он осторожно взял Альфию за плечи. — Плоть, Алечка, не дремлет!
Альфия аккуратно сняла его руки, отодвинулась, освободилась:
— Так ты что, специально привел меня сюда, чтобы показать эту дурынду?
Он ответил с такой искренней досадой, что она поверила.
— Да нет, я думал, она ушла. — Он посмотрел на дверь и добавил: — Такая лентяйка! Сдается мне, что даже и полы не помыла, как я ей приказал.
Он снова шагнул на лестницу и с яростью заорал внутрь и куда-то вверх:
— Марш быстро домой!
Альфия проследила направление его взгляда.
— Почему же ты не уволишь ее?
Он усмехнулся:
— Но ведь кого-то придется брать на ее место.
Альфия с секунду подумала, а потом засмеялась:
— Ах, я ведь и забыла: плоть твоя не дремлет!
Девчонка появилась в дверях:
— Владимир Михайлович, можно я останусь? До дома далеко идти пешком…
Он обернулся:
— Ты еще здесь?
Альфия вступилась:
— Правда, куда она пойдет? Такая темень кругом, еще изнасилуют.
Бурыкин посмотрел на девчонку:
