Он напряженно просчитывал варианты, мысленно раскладывая все по полочкам. Что может сделать начальник милиции? Да ничего… Они быстро проведут атаку, потом захватят золото и вернутся. Трубин точно не откажется от предложенной ему доли, а начальник милиции тихо и незаметно исчезнет. В газетах напишут, что он погиб от рук бандитов.
В глаза Квану бросилась группа наемников, которых он поставил в роще. Они что-то везли на телеге.
– Я же приказал дежурить в роще и ждать, когда бандиты попытаются бежать, – заорал он, выходя из себя, – почему вы здесь?!
– Остальные там остались, – виновато пробормотал главный группы, – мы вот этого, начальника из ОГПУ привезли.
– Чего? – Кван изумленно посмотрел на телегу и в лежащем опознал Коновалова. – Откуда… откуда вы его взяли?
– Бандиты пытались отступать и везли его с собой связанного, – ответил наемник, – мы бандитов расстреляли, а его решили сюда привезти. Он ранен.
– Вижу, что ранен, – буркнул Кван, обходя телегу. – Езжайте назад на позиции, а его оставьте здесь. – А сам подумал с досадой: «Еще один бессмертный».
Евдокия так глубоко ушла в воду, что тело будто стальные тиски сдавили. Кругом была темнота и холод. Черные каменные стены уходили вниз во мрак и поднимались вверх туда, откуда просачивался свет. Евдокия гребла вверх изо всех сил, но ей казалось, что она стоит на месте. Воздух заканчивался. В глазах темнело. Она уже решила, что настал конец, когда внезапно вынырнула в черной пещере. Что за пещера, было непонятно. Она попыталась дотянуться до стен в темноте. Оказалось, что она в небольшой нише, заполненной воздухом. До потолка было от силы метр. Проплыв немного, она уперлась в стенку. С другой стороны было то же самое. Каменный мешок. Атаманша со страхом подумала о своих ранах. Долго она так не продержится. Надо было искать колодец, через который она попала в это самое подземное озеро. Он должен был быть где-то рядом. Вдохнув побольше воздуха, Евдокия нырнула. Она плыла и в темноте судорожно ощупывала стены. Ужас от этого мрачного холодного подземного мира пронзал до костей. Снова стал заканчиваться воздух. Со страхом Евдокия поняла, что не сможет вернуться назад в воздушный пузырь. В темноте она даже потеряла направление, откуда плыла. Страшнее ничего и представить было нельзя. Волевым усилием она подавила приступ паники и, мощно загребая, просто поплыла вперед. Задыхаясь, плыла и плыла, пока не начала терять сознание. Появилось ощущение, что ее тянет куда-то в глубину в гигантскую воронку, но бороться не было сил. Ее тело тянуло вниз все быстрее и быстрее. Не в силах больше противиться, она вдохнула и хлебнула воды. Направление ее движения изменилось. Ее бросало из стороны в сторону, било о стенки узкого тоннеля, а потом выбросило в ослепительный свет.
«Рай», – с надеждой подумала Евдокия, решив, что уже умерла. Однако это оказался всего лишь водопад. Ее полумертвую выбросило в еще одно озеро, зажатое между гор. Уже в беспамятстве она выползла на берег. Из легких и желудка вышло много воды. Потом Евдокия ненадолго отключилась, а когда пришла в себя, то сразу почувствовала боль во всем теле. На ней не было живого места. Не отошли еще старые ссадины, а она добавила к ним новые. Из пробитого предплечья лениво текла кровь, да еще торчало метательное лезвие – кусок стали, заостренный и заточенный с одной стороны в виде изогнутого ножа с прорезями и стабилизатором полета из перьев. Скосив глаза вниз, она застонала. Одна из пуль угодила в живот, а вторая рассекла бок. Ей сразу вспомнились слова Патрикея, что мало кто выживает после ранения в живот. От обиды на глаза навернулись слезы. Она столько выдержала, пережила, и теперь все равно умрет. Это было несправедливо. Но сидеть и ждать смерти было не в ее правилах.
Сперва она вырвала из руки клинок и забинтовала рану обрывками гимнастерки, приложив вместо ваты мох и обработав живицей с молодых кедров, что росли по берегу озера. После занялась раной на животе. Наружу кровь из нее практически не текла. Она также обложила рану мхом и затянула повязку ремнем, как сделал Пакин. Покончив с этим, она стала думать, что делать дальше. Первое – это надо было выяснить, где она находилась. Евдокия посмотрела вверх. На скалы пришлось бы лезть в любом случае, и она полезла. Восхождение запомнилось ей лишь отрывочно. На вершине дул не сильный, но холодный ветер, пронизывающий до костей. Без сил она распласталась на камнях и лежала так, пока не почувствовала, что замерзает. Мокрая одежда на ветру с катастрофической скоростью отнимала тепло. Вздохнув, Евдокия собрала все силы и поднялась. Получать воспаление легких не хотелось. Взглянув вдаль, она увидела скалу, похожую на палец, выделявшуюся среди окружающих гор. Там была их крепость. Выстрелов не было слышно, но из-за плоской вершины поднимался черный дымок. Что-то горело. Она обязана была вернуться, чтобы помочь своим отстоять крепость или хотя бы чтобы задержать красных. Сейчас все думали, что она погибла, и боевой дух у защитников упал. Появись она – все тут же воспрянут. Прикинув расстояние, Евдокия решила, что до крепости метров семьсот по прямой, не больше. Учитывая спуски и подъемы – это километра два-три. Однако в ее состоянии даже полкилометра по горным кручам – непосильная задача. Существовала обходная тропа. Это шестнадцать километров. К середине ночи она бы добралась до крепости. Другого выхода все равно не было. Евдокия спустилась по другой более пологой стороне горного склона в ущелье и пошла к обходной дороге.
– Расположить баллоны с южной стороны периметра крепости… всему личному составу раздать противогазы, полная боевая готовность, начало атаки ровно в пять, – четко и быстро Кван раздавал приказы направо и налево. Вокруг него, как угорелые, носились солдаты в противогазах. Одни несли баллоны в подлесок. Другие возвращались к телегам из подлеска за новыми баллонами. Кван посмотрел на темнеющее небо и удовлетворенно хмыкнул. Погода им благоприятствовала. Ветер дул в нужном направлении. Дождя не намечалось. Небо совершенно очистилось от облаков. Было не жарко. Солнце ползло к закату, миновав зенит. По его расчетам, выпущенный газ должен был образовать облако, которое ветер подопрет к скалам аккурат у крепости. Выживших они потом добьют, как обычно. Улыбаясь, он посмотрел на часы и надел противогаз.
– Ему надеть противогаз? – кивнул Ву на лежавшего в телеге Коновалова.
Тот был еще без сознания. Глянув на него, Кван отрицательно покачал головой.
– Но если направление ветра изменится? – начал было Ву.
– Я сказал, нет, – рявкнул Кван и направился в подлесок. До начала атаки оставалось две минуты. Он должен был видеть это.
Сигналом для наемников на скале послужили брошенные внизу дымовые шашки. В крепости не должны были понять, что происходит. Над поляной перед крепостью поплыла дымовая завеса. На стенах крепости появились защитники. Противник решил, что они собираются пойти в атаку. Ровно в пять наемники выставили баллоны с хлором на край подлеска и отвинтили краны. Зеленый газ клубами пополз из баллонов наружу. Ветер гнал его вперед на крепость. Одновременно с этим наемники стали сбрасывать баллоны со скалы прямо во двор крепости.
– Готовиться к атаке, – скомандовал Пакин, стоя на крепостной стене. Пот лил с него градом. Поднялась температура, знобило. Держался он исключительно на наркотиках. Выбора не было. Тело, пораженное инфекцией, отказывалось подчиняться. Пакин видел глаза людей, поднимавшихся на крепостные стены, и отлично понимал, что, если сейчас упадет, они проиграют. Сомнений не было – под прикрытием дымовой завесы красные собирались напасть на крепость. Со всех сторон доносились щелчки передергиваемых затворов. Бойцы прилаживали винтовки в бойницах. Рядом с ним стояла женщина из местных, вдова погибшего охотника Олоко. Сжимая в руке винтовку, она нервно улыбнулась ему.
– Прорвемся, – пообещал Пакин.
А потом цвет дыма стал меняться с белого на зеленый. У Пакина заледенело сердце. Он понял, что к чему. И тут у них за спинами со скалы стали валиться открытые баллоны с газом. Они падали в озеро, и вся вода в нем вскипела, стала зеленоватой с красноватым оттенком. По мере того как падало давление в баллонах, внутрь их попадала вода, и те взрывались, словно бомбы, поднимая из озера в воздух фонтаны раствора соляной и хлорноватистой кислоты, что скапливалась на поверхности. Другие баллоны падали на камни. Часть из них от удара взрывалась.
– В укрытия быстрее, – заорал Пакин во все горло, – газ! Газ!
