Пожарные начали расчищать грязный обгорелый двор и складывать уцелевшее имущество под навес.
Эдвин Седжвик выслушал слова благодарности от хозяина дома, как будто выполнял непременное условие — положение обязывает. Потом, поддерживая общий энтузиазм, пожал всем руки, а когда дошла очередь до Ратлиджа, добавил к рукопожатию улыбку.
— Спасибо за помощь. Нам нужен был каждый крепкий мужчина. — Он обращался к нему как к человеку со стороны, приезжему.
Ничто в его поведении не указывало, что он чувствует внимательный взгляд инспектора, и у Ратлиджа сложилось впечатление, что Эдвин Седжвик, как и его отец, привык выигрывать любые сражения, замечает все и не упускает ни малейшей детали.
Ратлидж пошел забрать Мэй Трент, а Седжвик взял мотоцикл, прислоненный к дереву, сел на него и с ревом укатил в сторону Западного Шермана. Вскоре громоподобные выхлопы сменились замирающим вдали тарахтением.
Ратлидж остаток дня продремал в кресле в своем номере. Его разбудила миссис Барнет. Надо было проводить мисс Кеннет к Блевинсу. Было уже почти шесть вечера, когда он посадил ее на грузовик, направлявшийся в Кингс-Линн, на нем из Кли привезли коробки с ветчиной для мясника, и теперь он возвращался порожняком. Ратлидж позаботился, чтобы у нее были деньги, чтобы совершить обратный путь относительно комфортно. Она горячо его благодарила.
— Мэтью никогда никого бы не смог обидеть, — повторила она, — а этот инспектор Блевинс мне не поверил. Надеюсь, вы поверите.
Он помог ей влезть в грузовик.
— Я приму это к сведению. До свидания, мисс Кеннет.
В последний момент она низко нагнулась к нему, так чтобы никто посторонний не услышал, и прошептала:
— Я вам должна. А я всегда плачу долги. Одна моя подруга сделала работу для одного местного человека в Норфолке. Он был богат и заплатил ей хорошо за то, что она сыграла роль одной леди. Но она так и не смогла воспользоваться его деньгами, потому что, скорее всего, он потом и убил ее. Два месяца спустя ее нашли в реке, как ту бедняжку, которую вы приняли за меня. Голую, как в день своего рождения, и мертвую.
— Когда это было? — спросил Ратлидж с возрастающим интересом.
— Перед войной. Года за два до войны. Хотелось бы мне увидеть, как вы поймаете этого негодяя, и пусть этот противный полицейский останется с носом. Так ему и надо, хочу, чтобы вы его оставили в дураках. Пусть это ему будет и за Мэтью.
И она уехала. Пустой грузовик умчался, подскакивая с грохотом на выбоинах, под дождем, виляя, как пьяный.
Мэй Трент вышла из-под козырька над входом в гостиницу, где ждала его, укрываясь от дождя.
— Она справится, вот увидите. Такие, как она, умеют выживать.
— Чаще мы находим их в Темзе. Но я надеюсь, что ее не вытащат оттуда однажды.
Он раскрыл зонт и, держа над ее головой, провел к автомобилю. Он помнил предостережение, данное им на прощание монсеньором Хольстеном: «Не начинайте того, чего не сможете завершить. Не повторяйте ошибку отца Джеймса».
И голос Хэмиша в голове Ратлиджа отозвался: «К этому стоит прислушаться. Будь начеку».
Глава 28
Перед тем как завести машину, Ратлидж вдруг сказал Мэй Трент:
— Мне пришла только что в голову одна мысль. Сейчас вернусь.
И он быстро зашагал к «Пеликану». А через десять минут показался с Питером Гендерсоном. Тот, кивнув Мэй Трент, залез на заднее сиденье, не проронив ни слова.
Хэмиш разразился невнятными предостережениями, пугая, что предстоящая ночь может стать поражением Ратлиджа.
Сумерки быстро сгущались, а дождь постепенно перешел в моросящий, который, казалось, окутывал автомобиль и его пассажиров пленкой из мельчайших капель влаги. Достигнув аллеи, ведущей к воротам владений лорда Седжвика, Ратлидж сбросил скорость до пешеходной. И Питер Гендерсон, как привидение, выскользнул из машины и растворился в тумане прежде, чем Мэй Трент успела понять, что происходит.
Страж в воротах, которому не хотелось выходить под дождь, крикнул из открытой двери своего домика:
— Кто там?
— Инспектор Ратлидж. Лорд Седжвик меня ждет.
Охранник вышел, накинув капюшон плаща на голову, и отпер для них ворота. Ратлидж, делая петлю по подъездной дороге, сказал:
— Если вы передумали, оставайтесь и подождите в автомобиле. Разговор не должен занять много времени.
— Нет, — отказалась Мэй Трент, — я в каком-то смысле принимаю в этом участие и отвечаю вместе с вами за все, что происходит.
— Как угодно. — По его тону было заметно, что он недоволен ее решением.
В доме, за исключением первого этажа и холла, было темно. Стоя под зонтом, они ждали у двери, когда им откроют. Хэмиш в голове Ратлиджа тараторил все громче и громче, напоминая раскаты отдаленного грома.
— Становится холодно. — Мэй Трент вздрогнула, и изо рта у нее вылетело облачко пара, как будто в подтверждение ее слов.
Дверь открылась, на пороге стояла домоправительница, высоко держа лампу над головой и вглядываясь в лица посетителей, затененные зонтом.
— Инспектор Ратлидж и мисс Трент. К лорду Седжвику, — коротко сказал ей Ратлидж.
— Какая ужасная ночь, — ответила она сочувствующим тоном, — входите же скорей. Я сейчас доложу милорду, что вы пришли.
Они вошли в холл. С зонта немедленно натекла на пол лужица, Ратлидж сложил его и поставил за дверью. Женщина отсутствовала не более двух минут. Вернувшись, она провела их в гостиную с огромными стеклянными дверями, выходившими на террасу и сад, сейчас потемневший от дождя.
Лорд Седжвик сидел со стаканом виски в руке у горевшего камина. Он встал и приветствовал радушно поздних гостей.
— Садитесь, прошу вас. Вы приехали за наградой, не так ли? Решил, наконец, Блевинс, кто ее заслужил?
— Мне показалось, что он переложил решение на вас. Но я пришел не по поводу Уолша. Я хотел бы поговорить о вашем шофере, Герберте Бейкере.
Седжвик очень удивился:
— Бейкер? Какое он имеет отношение к Уолшу?
— Скажите, кто из вашей семьи помог ему устроить жену на лечение в санаторий? — Лицо инспектора выражало только вежливый интерес. — Это стоило, наверное, больше, чем Герберт мог заработать за всю свою жизнь.
— Жена Бейкера? А! Кажется, этим занималась Вирджиния. Моя невестка. И не сомневаюсь, она пожелала остаться неизвестной. Это похоже на нее. — В его голосе прозвучали мягкие нотки при упоминании имени невестки, несвойственные ему ранее, что привело Ратлиджа в раздражение.
Даже если она понятия не имела, что подписывает, ее подпись осталась в переписке банка. Потому что с этого и начинался долговременный план. Ратлидж бросил взгляд на Мэй Трент, она улыбалась любезно, как будто речь шла об общих друзьях, но ее руки в перчатках находились в беспокойном
