– Идите.
Женя вышел от командира.
Через несколько минут он уже был в амбулатории. Там его ждал Дима.
– Проснулся? – спросил его Женя.
– Давно.
– Как самочувствие?
– Могу нести вахту.
– Командир хочет, чтобы ты отдохнул.
– Ты был у него?
Женя молча кивнул и сел на стул, устало привалившись к спинке.
– Жень, что-то случилось?
– Ничего не случилось. Просто он хочет, чтобы я подержал тебя на снотворном до самого прихода.
– Ты ему рассказал?
– Что рассказал?
– О том, что мне показали, что лодку разрежут.
– Я только заикнулся об этом, как тут же разговор зашел о том, что я тоже шизофреник.
– Не-е-ет.
– Да-а-а-а. Именно. Так что оставьте, товарищ офицер, свои фантазии.
– Он тебя переубедил, Женя?
– Дима, в чем? В том, что с тобой что-то происходит? Или в том, что я не могу понять что? Отклонение в психике. Вот как это следует трактовать.
– Ты сходил к нему, и теперь все, что я говорил, тебе снова кажется бредом?
– Когда кажется, крестятся. Кажется! Хотел бы я, чтоб мне ничего не казалось. В твоем бреде есть логика.
– А вдруг это действительно бред, Женя? Ты же сам говорил, что бред может выглядеть очень логично. Особенно у шизофреников.
– Не знаю. Я. НЕ знаю. Он назвал тебя сивиллой.
– Ей, кстати, тоже не верили.
– Пока не верят тебе. И мне заодно. Так что спи. Я устал.
Женя высыпал на стол кучу таблеток:
– Прошу маэстро, пользуйтесь.
В ту же ночь командиру приснился старик с розовыми волосами. Он просто стоял и смотрел. Пустыми глазами.
Командир проснулся в поту.
– Бред! – сказал он. – Бред! – и повернулся на другой бок.
– Сейчас мы нарежем кальмаров!
Молодая женщина стояла на кухне. Перед ней была доска, на ней кальмары, и она все это резала ножом.
– Кальмары? – произнес он.
– Да. Щупальца отделим. Вот так. А ты знаешь, что они пищат, когда их режешь? – Она звонко рассмеялась. – Я же пошутила, а ты и испугался.
– Я испугался?
– Ну чего ты надулся? – она говорила с ним так, будто он был совсем маленький мальчик. – Посмотри, какой у тебя прыщик на носу.
Он шагнул к зеркалу. Из зеркала на него глядел маленький худенький мальчик. Он стал маленьким мальчиком.
– Будешь макароны?
– Макароны?
– Жареные, хрустящие. Будешь? Сейчас положу. Садись на табуретку. Ближе к столу а то все на полу будет. Ты говорил с Женей?
– С Женей?
– Ну да. Ты поедешь на дачу? Вот и хорошо. Только не купаться. Вода еще холодная. А ты знаешь, что кальмары очень умные?
– Зачем же их едят?
– Умных тоже едят. Всех едят. Тебе положить? Я уже пожарила. Умный или не умный – все равно съедят. На этой планете всех едят.
– А нас?
– И нас едят. Вот только на сливочном масле мы вкуснее. Едят-то по-разному. Например, съедят твой мозг. Мозговую оболочку. – Женщина рассмеялась. – Какой ты еще маленький. Пошутила я. Поел? Вот и хорошо. Иди одевайся, скоро же Женя придет.
Он открыл дверь и оказался в отсеке.
Было очень жарко. Господи, где же воздухоохладители? Он полез проверять воздухоохладители. Он полез в выгородку а она вдруг заходила ходуном, трубы пришли в движение.
– Ты где? Господи, невозможно ничего поручить этому мальчишке. Вечно он заблудится.
Он повернулся с трудом и оказался в шкафу. Там было тесно и пыльно.
– Ну что? Выбрал себе кофточку?
– Кофточку?
– А зачем ты полез в этот шкаф? Господи, что за ребенок! Встанет и стоит! Окликнешь, и словно на другой планете!
– Какой сейчас год?
– Год? Тысяча девятьсот сороковой, конечно! Что удумал! Какой теперь год!
– Я сказал «сейчас».
– Что?
– Я сказал не «теперь», а «сейчас». Какой сейчас год?
– А какая разница? Господи, все время что-то придумывает.
– Между «теперь» и «сейчас» есть разница.
– В чем?
– «Сейчас» после произнесения всегда оказывается в прошлом, «теперь» – это то, что перед тобой, оно в будущем.
– Ну, в прошлом мы, в прошлом!
– В прошлом. Я так и думал.
– Я заверну вам бутерброды. А то пока доедете, проголодаетесь. Найди корзинку. Она в чулане.
Он вошел в чулан и немедленно оказался на ходовом мостике. Это был сейнер или траулер.
– Видимость ноль!
– Что?
– Видимость, говорю, ноль!
– И как только мы выйдем в море?!
– А хрен его знает!
Шторм разыгрался нешуточный, им приходилось орать друг другу, иначе ничего не было слышно из-за рева моря.
– Почему не дают «добро» на выход?
– Что?
– «Добро», говорю, почему не дают?
– Лодка должна войти!
– Лодка?
– Да!
– Так как же она войдет по такой погоде?
– Так и войдет!
– Да нет же ее пока, может, проскочим?
