— Сергей, но ведь это же твоя идея!
— Что?! — воскликнул я, ошарашенный таким заявлением.
— Это именно ты, — упрямо повторила Ролана, — убеждал нас, что развитие науки и промышленности в Норэлтире при Совете губило отсутствие конкуренции со стороны других государств. Не с кем соревноваться и некого бояться, поэтому веками и применялись одни и те же технологии при вспашке земель, обработке железа, строительстве. Зато теперь посмотри — у нас все меняется каждый день! Мы построили железные дороги, у нас появились мощные паровые двигатели, урожай увеличился втрое! Твой любимый спецназ первым получил новое оружие, — она кивнула в сторону Традорна. — Главком объяснит тебе подробнее. Ресей строит железные корабли. Ты не прав — соревнование двух стран приносит положительные плоды!
— Но это точно не твоя идея? — ехидно сощурился я, игнорируя нахмурившегося президента ДРН, — министр внутренних дел предложил не присоединять территорию республики к Империи, а создать независимое государство? А сам великодушно пообещал возглавлять его до тех пор, пока не найдется более достойный кандидат или не потребуется объединить страны, так? И ты согласилась. Со временем это обещание забылось, и сейчас государства стоят на пороге войны?
Императрица удивленно посмотрела сначала меня, затем на Раскуна, неуверенно кивнула, пожала плечами и сказала:
— Но, Сергей, сначала-то все шло хорошо, а конфликт вокруг Зарундии — это временные трудности, которые мы вот-вот разрешим, правда, господин президент? — она с надеждой посмотрела на главу ДРН, а тот молчал, насупившись.
— То есть вы меня обманули тогда, Раскун? — ледяным тоном спросила Ролана. — За давностью лет мне забылось ваше обещание покинуть пост по первому моему требованию. — Императрица порывисто встала. — Господин министр внутренних дел империи Норэлтир, я прошу вас приступить к своим непосредственным обязанностям и сложить с себя полномочия президента ДРН.
Бывший чекист рывком поднялся, бросил на меня взгляд, полный укоризны, и собрался ответить отказом, судя по решительному выражению лица.
Но его опередил Традорн:
— Или ты хочешь сказать, что это обещание, мол, дано в частной беседе и не имеет юридической силы? Ты же офицер, пусть и контрразведки, пусть и бывший, но все же?! Мы говорили с тобой на эту тему!
Я упивался моментом! Какой накал страстей! Так вот где собака порылась между старыми друзьями — Главком напомнил министру о его долге перед Империей, а тот от него отмахнулся! Вовремя же появился хитроумный манул. Лицо же Раскуна выражало несогласие с моими мыслями: «Чтоб ты сдох, карудар пушистый! Из-под какого камня ты вылез именно сейчас?!»
Решающий момент для обеих стран, если он сейчас не подчинится императрице, то быть большой беде.
— Память девичья, короткая, — пробормотал внутренний голос. — Что же она раньше-то об этом не вспомнила? Да и Традорн хорош — метался между дружбой и служебным долгом. Давно бы уж напомнил девочке, что Раскун у нее на поводке. А вот сейчас не самый благоприятный момент для таких требований со стороны Роланы — бывший подданный может воспользоваться ситуацией и отказаться от своих слов.
— Тогда он навсегда станет врагом для Роланы, — ответил я, — женщины не прощают мужчин, которые не держат слово. Только если они их очень сильно любят. Но здесь другая ситуация.
— Сейчас Империи нужен союзник, а не противник, — не согласился невидимый собеседник. — Война на два фронта лишит обе страны даже малейших шансов отразить вторжение Вилянги. Он легко может пойти на шантаж. Свое президентство в обмен на помощь в войне.
— Раскун должен понимать, что в одиночку никому не выстоять. Победителей не будет. Оба государства перестанут существовать, — я завершил спор — пора бросить на чашу весов авторитет манула.
В конце концов, делегация ДРН во главе с президентом моментально попросила отсрочку в переговорах, увидев мое шумное возвращение, так что можно на этом сыграть. Думаю, не ошибусь, если скажу, что из всей нашей команды бывший чекист больше всего боится и уважает именно меня.
— Господин Раскун, — обратился я, применив обтекаемое обращение. Вроде бы и уважительно, как к президенту, а вроде бы и по-свойски, как к игроку нашей команды, — выслушайте и третью сторону.
Бывший министр, до этого буравивший взглядом невозмутимого Традорна, посмотрел на меня. Похоже, он не ожидал от старого друга такого предательства. Лицо его сменило аристократическую бледность на пунцовый румянец. Он опустил голову и исподлобья смотрел на меня. Понимаю его чувства — плоды пятилетнего труда шли коту под хвост! В любом случае он терял свой пост: либо отказаться самому, передав власть Ролане, либо ввязаться в безнадежную войну. Все уже понимали, что при таком масштабе вторжения смешно надеяться, что Вилянга ограничиться завоеванием Империи, а ДРН оставит в покое только потому, что мы ближе, чем республика. Сломив нас, противник двинется дальше — зачем ему независимое сопредельное государство?
Раскун тяжело дышал, борясь с эмоциями, переполнявшими его. Но сделал усилие и вежливо сказал:
— Да. Пожалуйста. Слушаю.
Слова дались ему с трудом — почти сквозь стиснутые зубы, чтобы не сорваться на крик.
— Вы проделали огромную работу, — начал я. — Из отсталой республики Совета вы превратили страну в передовую державу с прекрасной армией и развитой промышленностью. Но сейчас необходимо объединить наши усилия для отражения внешней угрозы. Согласитесь, даже при полном вашем содействии постоянно будут возникать трения между двумя командующими и их штабами. — Традорн кивнул. — Различные системы государственной власти не смогут наладить эффективное сотрудничество в области оборонной промышленности — каждый будет ссылаться на свое начальство в тот момент, когда необходимо единое руководство. Сказав «а», придется говорить и «б». Раз уж вы подтвердили свою готовность работать в единой команде, то сделайте следующий шаг — сложите с себя полномочия президента и передайте управление республикой Ролане. Вы же не можете не понимать, что только единая страна может попробовать, подчеркиваю, попробовать отразить удар Вилянги. Или будете утверждать, что наши государства — это не один народ?
Раскун молчал и, не мигая, смотрел на меня. Потом чуть кивнул, соглашаясь с моими доводами. Вот только не совсем понятно — то ли с последними словами о народе, то ли со всем монологом в целом. Он почувствовал, что кроме кнута, хитроумный манул прячет за спиной пряник, и терпеливо ждал продолжения. Я не стал его разочаровывать и продолжил:
— Мое мнение таково: вы показали себя деятельным лидером страны и надежным партнером для Империи (Зарундия…нефть… партнер — ха-ха!). Совместными усилиями, надеюсь, мы отразим агрессию Вилянги и сами нанесем ответный удар. Они не успокоятся, даже получив от нас большой щелчок по носу. Так что наша цель — самим вторгнуться на соседний континент. И кто, как вы думаете, будет самым реальным кандидатом на пост наместника заморских колоний Империи, а, Раскун? Я предлагаю вам целый материк взамен одной страны! Ролана, ты же не будешь против?
Императрица отрицательно помотала головой, соглашаясь с моими словами.
— Ловко ты его! — восхитился внутренний голос. — Пообещал то, что нашим никогда не будет. А что так мало? Когда-нибудь же Империя выйдет в космос? Предложи ему во владение все малые планеты их солнечной системы, например?
— Неплохая идея, — сухо ответил я сам себе. — Не мешай! У нас нет другого выхода, кроме как самим нанести ответный удар. Желтолицые враги не успокоятся — их толкает вперед демографическое давление.
— Расист, — буркнул невидимый собеседник.
Бывший министр внутренних дел внимательно выслушал мои слова и продолжал молчать. В сущности, особого выбора, как упоминалось, у него не оставалось. Ему предложили красивый вариант отступления, если он не дурак, то примет это предложение.
При Совете на руководящих должностях КОС людей со слабыми умственными способностями не
