Арестованный, не мигая, смотрел мне в глаза, никак не отреагировав на вопрос.
— Гипнотизирует что ли? — испуганно шепнул внутренний голос.
Что-то мне стало не хорошо от слов невидимого собеседника. Я тревожно глянул на Настю, уловив мое волнение, девушка придвинулась и прошептала: «Что случилось?»
— Не приходила мысль, что он может оказаться магом? Вдруг нас сейчас заколдовывают?
Лоториня насмешливо фыркнула и тихо сказала:
— Разговаривала на эту тему с Раскуном. Он клятвенно заверил, что Гаругха проверили. Магических способностей не обнаружено.
И когда успела? Ну вот, сейчас подумает, что я — трус, и будет смеяться. Или огорчится…
Вместо этого Настя ободряюще потрепала мое плечо и шепнула в ухо:
— Молодец! Редкий мужчина посоревнуется со мной в сообразительности. Ты всего на час отстал в ходе мыслей. — При самом серьезном выражении мордочки и ровным голосом — спокойная констатация факта.
— У, ехидна! — прошипел внутренний голос.
— Пусть лучше ехидничает, чем обвиняет в трусости, — резонно заметил я, но язвительные слова запомнил.
Невидимый собеседник промолчал.
Едкая похвала лоторини холодным душем смыла переживания о гипнозе и враждебной магии. Вот сейчас самое подходящее расположение духа для допроса — легкая злость на фоне небольшой обиды. Ох, трепещи Гаругх!
Наш пленник оставался невозмутимым на протяжении всего диалога. Он ровно дышал, смотрел мне в глаза и молчал. Хм, твердый орешек. Сдается мне, не рядовой агент попался, далеко не простой у нас пленник.
— Может, они все фанатики, — вмешался в ход моих мыслей внутренний голос. — К примеру, как в Северной Корее или в Китае? Или вон та же Япония с их абсолютной преданностью императору?
— Не похоже: нет блеска в глазах, спокоен и уравновешен. Что-то не сильно похож на фанатика.
— Ответ специалиста по данному вопросу! — парировал невидимый собеседник.
Ну когда приду к миру и согласию сам с собой?! Все, хватит шизофренических бесед — пора браться за дело.
— Почему молчите, Гаругх? — Обращение «господин» посчитал неуместным в данной ситуации, пойдет на контакт — там и станем вежливее.
— Вы что-то спрашивали? — деланно удивился пленник. — А, так ваш вопрос о том, осознаю ли я, где и зачем нахожусь, не был риторическим? — пожал плечами. — Судя по всему, нахожусь в руках тайной полиции. Почему — сейчас скажете.
— Один-ноль в его пользу, — сухо отметил внутренний голос. — Крепкий орешек.
Да уймется он когда-нибудь?!
Все-таки маленький рост — существенный недостаток при ведении допроса. Сейчас бы подойти к сидящему, склониться к уху и что-нибудь зловещее прошептать. А так придется карабкаться к нему на колени или просить табуреточку поставить рядом… я нервно дернул хвостом. Гаругх заметил раздражение и чуть шевельнул нижней губой — смеется, гад!
Нашлось промежуточное решение — арестованный сидел в каком-то полуметре от стола. Я резко запрыгнул прямо на листы за каким-то записями, лежащими перед офицерами тайной полиции, и встал на все четыре лапы. Наши глаза оказались на одном уровне. От неожиданности провалившийся шпион дернулся и отпрянул назад.
— Считаю, что один-один, — повеселел внутренний голос. — Ты его напугал! Это уже маленький шажок к доброй беседе.
Глаза в глаза… тяжелый взгляд манула… человек проиграл! Гаругх сглотнул, закашлялся и отвел глаза.
— Давайте, сократим нашу беседу, — после непродолжительной паузы сказал я. — Вы — агент Вилянги, работаете в нашей стране уже несколько лет; цель заброски — сбор сведений о военных объектах, наработка связей в определенных кругах и вербовка чиновников высокого уровня; источник доходов — фальшивые золотые монеты времен Совета Народного Спасения; должность — глава агентурной сети всей области; звание — …,— оценивающе посмотрел на собеседника, — думаю, майор. Понимаю — полумиллионная армия вашей империи готовится к вторжению, так что нет смысла становиться изменником Родины за час до победы — предпочтете погибнуть героем. Много знаете о тайной полиции и методах работы, которые она применяет, поэтому считаете себя способным выдержать допрос, не посрамив чести офицера разведки. Вот здесь и кроется ошибка в ваших рассуждениях. — Гарухг открыл рот, очевидно с возражением, но я без слов, взмахом лапы, сделал знак заткнуться. — Ситуация изменилась — вернулся Манул Ее Величества.
В этом месте пришлось сделать паузу — резко захотелось почесать за левым ухом. Звериные инстинкты управляют этим телом ничуть не меньше, чем человеческое сознание — грузно бухнувшись на стол, заскреб левой передней лапой (слава богу, не задней — совсем по-кошачьи получилось бы!) за мохнатым манульим ушком.
Никто не проронил ни слова — в тишине только и было слышно — шкряб, шкряб, шкряб.
— Вернулся Манул, — повторил я последние слова, как ни в чем не бывало (пусть что хотят, то и думают — у меня сильно чесалось за ухом). — Можете забыть, все, что слышали о допросах в тайной полиции. Гарантирую незабываемую прелесть новизны, уникальные ощущения, непостижимые глубины боли и унижения. Не уверен, что вас на это хватит — соловьем запоете! Есть путь еще короче: наши маги превратят вас в зомби — расскажете все, как миленький, даже просить не надо. Достаточно приказать. Ну и последний вариант: добровольно отвечаете на все вопросы, гордо отказываетесь от предложения сотрудничать и торжественно погибаете со всеми воинскими почестями на эшафоте в первый день вторжения. Обещаю — разведка Вилянги получит сообщение, что мы от вас ничего не добились. Результат у всех трех вариантов одинаковый — мы с информацией, а вы — мертвый разведчик. Но если первые два болезненны и прискорбны, то третий даже героический, на мой взгляд. А вы как считаете?
Гаругх машинально кивнул, соглашаясь. Не дав ему опомниться, я продолжил:
— Монолог у меня получился несколько затянутым, но он существенно сэкономил наше время. Настоятельно рекомендую не отрицать очевидное — вы работаете на чужую разведку. Помимо экзотического цвета кожи для этого континента (рассмотрел, наконец, при свете дня, когда возвращались в столицу), при обыске у вас обнаружились кое-какие вещи, весьма необычные для простого торговца ювелирными украшениями. Так что давайте уважать друг друга — выбирайте вариант и будем работать дальше. Имейте в виду — в доме засада. Ваши коллеги обязательно заинтересуются длительным отсутствием господина Гаругха и пошлют связника. Его мы тоже возьмем и основательно допросим. Не вы, так он выведет на других агентов. Так что даю минуту на размышление и… время пошло — думайте.
Спрыгнув со стола, я подошел к Насте. Девушка смотрела на меня круглыми глазами, в которых читалось восхищение.
— Да! — самодовольно воскликнул внутренний голос. — Вот такие мы крутые!
— Сергей, — горячо зашептала на ухо лоториня. — Безупречно! Откуда ты все это взял? Мы же ничего не знаем наверняка, но как убедительно выглядело! А сцена с почесыванием за ухом? Гениально! Эдакая ленивая снисходительность — мол, все мы знаем, не очень-то и хотелось, но уж расскажи нам кое-что для полноты картины. Молодец! Горжусь тобой!
— Спасибо! — пробормотал я. — Погоди с поздравлениями — оценим результат.
Гаругх сгорбился на своей табуретке. Шпион не выглядел раздавленным и деморализованным, нет — перед нами сидел сильно уставший человек. Хотя не стоит судить о его душевном состоянии по внешнему виду. Профессия у него такая — изображать на лице наиболее подходящие для текущего момента чувства. Просто дождусь ответа.
Отпущенная на размышления минута подошла к концу. Я уже открыл рот, известить об этом Гаругха, но коварный шпион меня опередил:
— Думаю, время истекло, не правда ли? — утвердительно спросил он.
Оставалось только кивнуть головой. Противник перехватывает инициативу — нехорошо.
