хлипковат. Помнишь, как «жестко» допрашивали неудавшегося убийцу Роланы? Его даже ударил сержант! Кошмарные издевательства над человеком!
— Хорош ерничать! — осадил я ехидного собеседника. — Это же не обиженный на весь мир психопат, а профессионал. Либо сам пойдет на сотрудничество, либо…, — мысленно развел лапами, — ну, не думаю, что до такой крайности дойдет.
— А если все-таки будет молчать?
— Разберемся по ходу пьесы, — отрезал я.
Оставшуюся часть пути Гаругх мочал. Настя спала, удобно угнездившись на моем плече, да и я не стал от нее отставать — все-таки нам выдалась бессонная ночь. Спецназовцы поочередно караулили пленника. К вечеру мы прибыли в столицу.
По моим расчетам, вторжение должно начаться со дня на день — прошел уже почти месяц с моего визита в императорский дворец Вилянги. Разведчики же докладывали, что войска противника находятся в лагерях, корабли мирно стоят на рейдах, на побережье тишь да гладь. Если бы не грандиозное скопление пехоты и танков, то стороннему наблюдателю и в голову бы не пришло, что страна готовится к агрессии против соседнего континента.
К сожалению, разведгруппа, «прикрепленная» к тому злосчастному порту, что стал свидетелем нашего бегства, никак не могла добыть подходящего «языка». Об этом мне рассказал сразу по возращению в столицу сам Раскун.
— Так и видится картина, — размышлял внутренний голос, — приводят очередного пленного к командиру группы. Тот внимательно осматривает испуганного вилянгца и говорит, мол, черт побери, опять мы не того прихватили! Приказали же тыловика, а это танкист. Расстрелять!
— Ага, — радостно подхватил я, — и растет тайное кладбище невинно убиенных «языков» вокруг вражеского порта. А куда же их девать?
— Какая чушь! — Хором с невидимым собеседником.
Вслух я сказал нечто похожее:
— Господин Раскун! Что за ерунда? Чем там занимаются ваши люди?! Может, послать «манулят» или спецназ? Сколько они уже там сидят и не могут добыть парочку человек?
Министр тайной полиции лишь укоризненно посмотрел на меня. Стало немного стыдно. Понятно же, что разведчики не на пикник приехали. Основная задача — ничем не выдать своего присутствия. Это во время войны можно себе позволить украсть вражеского офицера, не заботясь о последствиях. Здесь же требовалось обставить дело так, чтобы никому и в голову не пришло, что пропавший человек мог попасть в руки противника. Да там и никто знать не должен, что Норэлтир в курсе готовящегося вторжения. А это совсем непростая задача. Вот и приходится разведчикам выискивать подходящего случая.
— Извините, — протянул я, — не подумав, высказался. Переживаю — месяц уже на исходе.
Раскун понимающе кивнул — он тоже умел считать и понимал, что до начала войны осталось несколько дней.
— Что передают другие группы? — кротко спросил я.
— Ничего существенного, — пожал плечами собеседник. — В остальных секторах наблюдения вообще никакого движения. Лишь группа, которой поручено захватить языка, докладывает о колоннах грузовиков, ежедневно прибывающих в порт.
— Что везут?
— Близко подобраться не удалось — сильная охрана. Пробовали рассмотреть на трассе, но ничего не получилось. Прибывают машины тяжелогружеными, а уходят налегке. Характер груза остался неизвестным — все закрыто плотными тентами. Что-то усиленно завозят, — Раскун обескуражено развел руками.
— Интересно, — заинтересовался я, — чего-то им так сильно не хватает, раз грузовики идут сплошным потоком.
— Дай еще ценное указание разведчикам — ускорить работу, — язвительно посоветовал внутренний голос. — Высокое начальство когда не знает, чем конкретно помочь подчиненным, начинает изъясняться сплошными глаголами: ускорить, повысить, углубить, расширить…
— Это точно, — согласился я. — Кстати, а как там наш шпион? Вчера вечером уже был доставлен к вашим специалистам. Что говорит?
— Молчит, — ровно сказал Раскун, — Собираемся применить магию Совета. Ту, что делает из человека зомби. Иначе не разговорить. Может, сами займетесь? С Дросдером-то тогда чудесно получилось — после вашего визита за ним записывать не успевали.
— А разве эта магия необратима?
— Не знаю, — сухо сказал министр внутренних дел. — У моих ученых не получалось вернуть подопытным исходное состояние.
— Что? Вы проводили эксперименты на живых людях?! Да как…! — я задохнулся от праведного гнева и не успел закончить фразу — Раскун улыбнулся и вклинился в паузу. — Как можно?! Мы на животных пробовали. На кошках тренировались… — он осекся.
— Зашибись успокоил, — мысленно присвистнул внутренний голос.
Собеседник побледнел — он уже понял, что лучше бы эксперименты ставились на людях. Не догадываясь о моей настоящей сущности, министр внутренних дел искренне считал меня манулом — ярким представителем отряда кошачьих. Так что его оправдания выглядели, мягко говоря, странно.
— И кого вы тут зомбировать собирались? — с легкой угрозой в голосе спросил я.
— Сергей, да я бы никогда… как вы могли подумать?! Вас же тогда в Норэлтире уже не было! — вскричал Раскун.
— Ага, — многозначительно сказал внутренний голос, — знает кошка, чье мясо съела! Тьфу — опять кошка!
Действительно, чересчур эмоциональная реакция для абсолютно невиновного человека. Боялся старый интриган моего возвращения, боялся. Чтобы он там не говорил о желании вернуться под крыло Империи, а оружие против Манула Ее Величества готовил. Никому нельзя верить…
— А ты и не веришь, — усмехнулся внутренний голос.
— Что-то разговорился ты, — цыкнул я. — Уймись!
В конце концов, нам с ним еще работать. Зачем ворошить прошлое? Разве на его месте я поступил бы по-другому? Точно так же искал бы самое мощное оружие. Раскун не побоялся выступить против Совета Народного Спасения, готовился к войне с Империей — и все это только с помощью обычных методов: интрига и сила оружия. А вот против меня ему потребовалась магия. Хм, есть чем гордиться!
— Да бросьте, господин министр, — примиряюще сказал я. — Это же шутка. Право слово, кто может подумать, что вы собирались использовать против меня такое злобное волшебство!
— Я могу так подумать, — скромно встрял внутренний голос.
Раскун неуверенно улыбнулся и кивнул. Очередной раз мы сделали вид, что поверили друг другу… Высокие отношения, высокие!
— Действительно, — продолжил я, как ни в чем не бывало, — давайте мы с Настей займемся нашим шпионом после обеда. Вы правы — в прошлый раз у нас чудесно получилось.
Снова мы спускаемся по мрачной лестнице в глубокий подвал. Только теперь это не винный погреб дворца, а сырые казематы министерства внутренних дел. Унаследовав здание КОС, тайная полиция обжила и подземную тюрьму — существовала такая, оказывается в «мирные» времена Совета Народного спасения. Официально оппозиции не существовало, а камеры, на всякий случай, имелись. Но и здесь отсутствовало специального помещения для пыток. То ли не было в этом необходимости, то ли Норэлтир слишком отличался от Земли.
Легкое дежа вю: арестованный на табурете, гориллообразный сержант за его спиной и три офицера за грубым деревянным столом. Гаругх молчит, чекисты в легкой растерянности. Разве что бочек с вином не хватает до полной идентичности картины допроса.
Мы переглянулись с Настей — как поведем себя на этот раз?
— Зачем изобретать велосипед? — шепнула лоториня на ухо. — Давай, как в прошлый раз.
— Плохой следователь и очень плохой следователь?
Девушка кивнула.
— Гаругх или как вас там? — начал я, — вы понимаете, где находитесь, и почему это произошло?
