— Дело в том, — продолжал Главком, — мы же тут это… ну…, — совершенно непонятная косноязычность для офицера, всегда четко выражающего свои мысли, — Бывает и крепким словцом не брезгуем, мало ли чего в пылу спора не брякнешь, — наконец сформулировал он.
Слышали бы они, что бормотала себе под нос Настя, когда втаскивала меня на яхту!
Заверив благородного Традорна, что для чести девичьей от слова крепкого урона не будет — сама кого хошь огорошит (чего это меня на старославянский стиль потянуло?), я сломил последние очаги сопротивления норэлтирских женоненавистников. Итак, отныне собиралась «Большая четверка».
— Лишь бы до «Великолепной шестерки» дело не дошло, — едко заметил внутренний голос, — а то некрасиво звучит.
Организационные вопросы решены, и можно приступать к работе. Не надо думать, что я включил в состав нашего совета Настю только ради организации ее досуга. Мол, все та же проблема — чем занять лоториню. Личный момент присутствовал, но не настолько, чтобы превращать работу в банальные посиделки с девушкой, друзьями и выпивкой — не та ситуация.
Сегодня мы собрались обсудить информацию от наших разведчиков на вражеской территории. Исходя из их донесений, складывалась парадоксальная ситуация — Вилянга полностью готова к войне, но вторжение не начинает. Группы досконально изучили свои объекты — наша карта пестрила значками эскадр, мотострелковых дивизий, танковых корпусов и складов с боеприпасами. Чего ждет император соседнего континента? На узкой полосе побережья сконцентрирована полумиллионная армия. Она требует снабжения, управления, да элементарных условий быта она требует, в конце концов! Невозможно долго держать в палатках и бараках войска, если не ведутся боевые действия, когда проблемы сна и туалета отходят на второй план. Оговорюсь, к нашей российской, армии это не относится. Русский солдат издавна считается самым неприхотливым существом на свете. По крайней мере, так думают его командиры…
Раскун выдвинул идею, что корабли ждут попутного ветра. Был жестоко высмеян — времена парусников канули в лету. Даже в имперском флоте за прошедшие пять лет прошло полное перевооружение, в строю остались только суда с паровыми двигателями. Пусть и деревянные, но не зависящие от капризов погоды. А что уж говорить о Вилянге с ее закованными в броню крейсерами и дредноутами! Даже десантные баржи у противника могли похвастаться мощными гребными винтами на железных корпусах. Так что это предположение даже не обсуждалось.
Через час мы оказались морально готовы вернуться даже к этой сумасбродной идее, потому что она казалась более реальной, чем все последующие: болезнь императора, военный переворот, отказ от вторжения…Через два часа капитулировали и запросили пощады, в смысле потребовали обеда.
В процессе еды мои коллеги (включая Настю) угостились вином и пребывали в добром расположении духа, закончив трапезу. Традорн слегка дремал в своем кресле (эх, сдает бравый полковник!), Раскун рассматривал небольшую копию карты, висевшей в координационном центре. Настя лениво водила лапкой по столу.
— Империя пребывает в твердой уверенности, что за этими дверями куется победа, — мрачно съязвил внутренний голос. — А здесь сонное царство. Взбодрись! Дай идею! На тебя же все надеются!
— Нет у меня ничего, — грустно ответил я, — ни единой мыслишки нет.
— Помнишь пожар, что мы устроили в порту? — задумчиво спросила лоториня, не отрываясь от своего занятия — выводить лапкой какой-то узор на полированной поверхности стола. Или у меня извращенный склад ума, или она рисовала что-то из Камасутры…
— Помню, — удивленно ответил я. — А ты чего вдруг вспомнила?
— Горело там знатно — тебе из машинного отделения видно не было, а вот мне еще на следующую ночь отсветы в той стороне чудились. Не связан ли пожар с отсрочкой вторжения?
— Как? Почему? — хором спросили министры войны и внутренних дел, а я вспоминал — что же там было на тех складах? Один точно с боеприпасами — оттуда все и началось. А остальные? Судя по тому, как лихо огонь полыхнул по всей территории, не картошку они там хранили, далеко не картошку!
— Глупое предположение, конечно, — размышляла вслух Настя. — Вдруг там что-то важное хранилось? А мы это сожгли…
— Действительно глупое, — фыркнул Раскун. — Еще скажите, что там боевые флаги кораблей хранились, без которых они в море выйти не могут. А теперь ждут, шьют новые.
Он не так открыто противился кандидатуре девушки, как Традорн, но в обсуждении никогда не упускал случая вставить шпильку или поставить барышню в неловкое положение.
— А чего мы гадаем? — встрял я в зарождающийся конфликт (глаза Насти уже угрожающе сузились). — Господин Раскун, ваши разведчики «языка» брать обучены?
Тот лишь обиженно фыркнул. Понятное дело, что же это за группа глубинной разведки, что курьера перехватить не сможет, или офицера, что до клозета на улице отправился, спеленать!
— Вот и прикажите им, — невозмутимо продолжил я, — проникнуть в порт и кого-нибудь из интендантской службы рангом повыше умыкнуть. Допросить и доложить — что на складах хранилось. Может тогда ситуация и проясниться. А лучше из разных служб пару-тройку прихватить для верности. Но себя не выдавать ѕ пусть все выглядит естественно!
— Идея хорошая, но есть одна проблема, — задумчиво сказал бывший президент ДРН. — Наши докладывают, что языка местного не понимают. В знаках различия худо-бедно разобрались — танкиста от пехоты отличат, а вот допросить… — он развел руками.
Мы с Настей удивленно переглянулись:
— У тебя были проблемы с их речью? — первым спросил я.
— Да нет — прекрасно все понимала там и не испытываю проблем здесь. — Лица Традорна и Раскуна удивленно вытянулись.
— Ага, тогда поступим так. Господин министр — вы сможете организовать доставку «языков» в столицу? — обратился я к Раскуну. — Ведь летучки остались вместе с группами?
— А если пока мы туда-сюда транспорты гоняем, Вилянга выступит? — поинтересовался Традорн.
— Тогда проблема снимется сама собой, не правда ли? — беспечно ответил я. — Колдовское радио им на что? Как только корабли снимутся с якорей, разведчики выйдут на связь, а мы будем знать, что через три-четыре дня нам ждать незваных гостей.
— Логично, — согласился Раскун.
На том в тот день заседание закончилось. Разве что в самом конце прибыл курьер из координационного центра — на связь вышла экспедиция из Затерянного города. Эксперимент с треском провалился. Как я и предполагал, глупо надеяться на чудо — излучатели моментально реагировали на вторжение в защитный периметр и бодро превращали зеркала в стеклянное крошево. Ученые пытались использовать квадратные, круглые, вогнутые и выпуклые зеркала, но результат получался стабильным: щелк и мелкие брызги осколков!
Мало того, после определенного количества попыток поведение излучателей изменилось — они стали громить зеркала еще на подходе к периметру. А вот это уже серьезная информация к размышлению: система-то еще сложнее, чем думал — не только датчики движения и камеры слежения, но и аналитический центр! Что будет следующим шагом? Начнет стрелять во все, что движется в долине? Не самое глупое предположение — например, я бы так и сделал. Многочисленные попытки проникновения за короткий срок — явная подготовка к вторжению в охраняемый периметр, значит надо либо расширить его до самых скал, либо уничтожать движущиеся объекты в прямой видимости.
Посовещавшись Ресеем, отдали приказ прекратить опасные эксперименты и начинать копать подземный ход.
Следующее заседание мы посвятили операции «Оборотень» — пора выявлять шпионов Вилянги. Главная тема обсуждения — как организована связь между агентурной сетью и разведцентром? Не курьерами же они доставляют важную информацию с континента на континент? Медленно и ненадежно — требуется мини-флот или, хотя бы, парочка кораблей, регулярно курсирующих между Норэлтиром и Вилянгой. Хотя медленно — это с точки зрения человека, привыкшего к Интернету и сотовому телефону, а для местной современности очень даже оперативно — не больше недели. Если вспомнить век эдак восемнадцатый, когда в России сидели иноземные послы (они же и шпионы — с тех пор немногое изменилось) и слали с обозами депеши начальству во Францию, Пруссию и Англию, то получается вообще
