Джузеппе заколебался.
– Нет, – наконец ответил он, – я на это не могу пойти. Как я буду к Клариссе приходить в гости и видеть… – он показал рукой на блестящую черную поверхность детали. – Пусть и под дерево замаскированное.
– Слушай, ну давай. А потом ты сделаешь нормальную раму из дерева и заменишь ей мультик!
На этот раз Джон думал еще дольше. Его взгляд скользнул по сиротливо стоящим в углу деталям, по возбужденному лицу сына, по фотографии Манфредо… Наконец он отрицательно покачал головой, уже открыл рот, чтобы сказать окончательное «нет», но тут ожил комм.
– Милый! – Голос Клариссы в трубке звенел от восторга. – Его все-таки привезли!
– Да?
– Оно такое… такое! Настоящее венецианское стекло! Я уж и не верила, что до именин успеют доставить, думала – не получится. Как оно в твоей раме будет смотреться! М-м-м…
– Я рад, – Джон откашлялся. – Я очень рад за тебя, правда…
– Что-то случилось? – Кларисса всегда тонко чувствовала его настроение.
– Неприятности на работе, ничего страшного…
– Хорошо! Жду послезавтра с нетерпением! Пока!
– Чао!
Джованни ткнул в кнопку завершения разговора и с силой провел ладонями по глазам. Ему было стыдно.
А потом он поднял лицо и увидел ожидающие глаза сына.
Винни держит палец над клавишей подтверждения отправки. Нажать ее – и ничего нельзя будет изменить. Не нажать – отказаться от шанса. От последнего шанса на нормальную работу.
Клуб бурлит сильнее обычного. Отдельные вскрики кажутся Винни цветными репликами чата.
– Да я реально был круче этого чма, которое победило!
– Гонишь, у тебя вообще диван был кривой.
– Это ты сейчас будешь кривой. У меня диван был из коллекции «Суперантик»!
– Так ты у ЧК взял и переделал? Ну ты дура-ак. Они же свои модели отслеживают.
– Я еще одну должен успеть. Задумка есть.
– Черч, а ты сколько штук сделал?
– Две, – и Уинстон решительно щелкает по кнопке отправки.
– Одну я видел, несимметричная такая, а вторая? Винни пожимает плечами.
– А я пять моделей, все больше вероятности, что пройду. Одну из салона прошлого года взял и переделал немножко. Буковую.
– Это с розами, что ли?
– Да нет, там такая модерновая была…
Уинстону хочется вернуть все обратно. По крайней мере, отцовский проект не стоило выдавать за свой. Кларисса не обидится, а вот если узнает отец… Но модели зарегистрированы на конкурсе, и остается ждать результатов.
– Если я опять не войду в пятерку, я убью себя, – чей-то нервный голос срывается.
Винни включает музыку в наушниках погромче, чтобы не слышать чужих криков и собственных мыслей.
У входа на полу сидел позеленевший Диего. Из квартиры тянуло тяжелым сладковатым запахом.
– Что там?
– Лучше бы мне не знать… Иди посмотри, не буду портить впечатление.
Да уж, такое Корти в последний раз видел пять лет назад, когда брал маньяка. Багровые брызги и потеки превращали комнатушку (шесть-семь метров – машинально отметил он) в жуткий паноптикум. Останки жертвы перемешались с черными обломками мультиформера. Эксперты в белых перемазанных костюмах казались инопланетянами. И этот запах…
Корти осторожно подошел к трупу и присвистнул.
– Сэр, – один из экспертов, незнакомый прилизанный тип. – Покиньте место происшествия, вы мешаете расследованию.
– Я коп, – Корти продемонстрировал жетон.
– Этот несчастный случай расследует служба безопасности Черного куба.
– Несчастный случай? Черта с два! Его как будто жевали.
– Сэр, покиньте квартиру.
– Или что?
– Или вы будете иметь дело с вашим начальством. Взбешенный Корти вывалился наружу, набирая номер на комме. Диего, сидя на ступеньках, с интересом наблюдал за ним снизу вверх.
– Шеф! Что происходит, черт побери? Меня отослали от трупа, словно зеваку!
Ответ шефа сводился к тому, что дело передано в СБ корпорации как технически сложное. А если детектив Корти считает себя самым умным, то может сразу переводиться в водители такси.
– Уроды! – Джон с чувством пнул входную дверь и вытащил из кармана пакет с окровавленным патроном для мультика.
– Что это?
– Кресло.
Кровь запачкала картинку, но было видно, что кресло глубокое, с плавными очертаниями, на овальной платформе вместо ножек.
– Интересное кино: острых элементов не видно. А их, судя по состоянию тела, должна быть уйма.
– Чувак, похоже, запустил трансформацию, сидя на кубе, – вот и несчастный случай. Может, штыри вылезли в процессе?
– Тут Диего внезапно сообразил. – Ты спер улику у ЧК?
– Обойдутся. Не нравится мне идея про несчастный случай. В таких устройствах должна быть «защита от дурака». И корпорация на месте преступления. Многовато как-то случайностей, не находишь?
– Джон, ты собираешься соваться в чужое дело?
– Донесешь шефу? Диего мотнул головой.
– Но и помогать не стану.
– Спасибо и на этом, – усмехнулся Корти и зашагал по лестнице.
– Джон Корти слушает!
– Нет, ну я говорил?! Я обещал? – Джону явственно представилось, как Ма Фу пучит глаза и размахивает руками, разговаривая по комму.
– Ты о чем, парень? – хотелось хоть на ком-нибудь сорвать злость.
– Я нашел тебе раму под зеркало! Мужик сказал – мужик сделал! Когда заберешь?
– Зеркало? – Это означает, что все-таки подарок будет. Казалось, пушер на том конце провода подпрыгивает от нетерпения. – Ладно, заеду по дороге…
Патрон был теплый от долгого лежания в кармане. Джон взвесил его на ладони, посмотрел на криво наклеенную этикетку: оригинальная модель, материал – махагон, размеры – соответствуют. Ладно, все не с пустыми руками к Клариссе идти, сунул картридж в карман.
А теперь – в Черный куб.
Джон не привык бросать работу неоконченной. Папа Манфредо этого бы не одобрил.
– Слушайте, я… я не могу… – толстячок нервничал, явно нервничал, и Корти это нравилось. – Лаборатории мне не подчиняются!
– Значит, так, – Джованни навис над чиновником из ЧК всеми своими ста девяноста двумя сантиметрами, – либо ты делаешь, как я говорю, либо… – Джон сделал паузу в лучших традициях шефа и с удовлетворением увидел, как кадык собеседника дернулся. – У меня есть несколько неоконченных дел. Например, о педофиле, который расчленял своих жертв…
По вискам человека из ЧК уже катились крупные капли пота.
– И знаешь, – Джузеппе мечтательно улыбнулся, – если человека в чем-то таком заподозрили, пусть и
