обнаружат. Надо придумать способ уменьшить эту опасность.
Куртэлликоту принесли горячую жидкую кашу, посыпанную нежными белыми наростами с деревьев и черными крупинками — наверняка мелкими насекомыми и личинками. Когда он поел, отмахнувшись от слабых протестов внутреннего голоса, к нему подошел Жент’ах-рхулл.
— Тебе лучше, Дайша-ло дарамак?
Куртэлликот уже пришел к выводу, что слово «дарамак» означает нечто вроде кровного брата, а почтительность, с которой провидец произносил слово «Дайша», предполагала, что он упоминает какого-то могущественного духа. Куртэлликот чувствовал себя не очень хорошо, однако достаточно сносно, чтобы отвечать на вопросы.
— Я не связан с богами.
Провидец издал лающий смех.
— Никто этого и не говорил. Но ты Звездный Путешественник, а Звездный Путешественник — в родстве с Дайшей. Может быть, грортайо, но все равно он родственник.
— Я не понимаю Дайшу.
— А кто понимает? Даже те, кому дозволено узнать тайну его имени, понять его не дано. Мы, провидцы, помним больше, чем другие, но и мы многое позабыли. Однако ты прошел верным путем верный путь, и теперь ты один из нас. Ты должен узнать то, что знаем мы.
«Не сказал ли он только что, будто я тоже провидец?» — с испугом спросил Куртэлликот самого себя.
— Знай же, что Дайша — бог, — заявил Жент’ах-рхулл. — Давным-давно наши предки были избраны им. Дайша поднял нас наверх и сделал хос’киммами. Нас поставили наравне с народом Дайши и перенесли через звездный океан. Дайша дал нам место здесь и наделил властью над своей Текланандой. Это была великая честь. К нашему большому стыду, мы оказались ее недостойны. Мы подвели Дайшу. Мы не справились с его Текланандой, и Дайша отвернулся от нас. Но мудрость Дайши не имеет границ, и мы надеемся обрести прощение. С самых первых дней нашего грехопадения отец говорил щенку: когда мы искупим грехи и снова станем достойными, Дайша вернется и вновь приблизит нас к себе. Такова история, которую через века провидец передавал провидцу. Некоторые говорят, что время пришло, что Дайша явился и уже наблюдает за нами с небес. Одни уверены, что он явился, чтобы судить нас и наказать, другие — чтобы простить. Ты замолвишь за нас словечко, Звездный Путешественник?
— Я не могу. Я хотел бы, но я всего лишь простой смертный и не связан с божественными силами, — ответил Куртэлликот.
Он ожидал, что старик упрекнет его в богохульстве, но Жент’ах-рхулл остался невозмутим.
— Мы все — простые смертные, — согласился он. — Хотя я почувствовал движение в небесах, я не знаю, пришел ли Дайша на самом деле. Но одно я знаю точно — ты выдержал испытание и прошел весь звездный путь. Такого еще не бывало. Ты хос’кимм, но ты и не хос’кимм. Мы должны понять, зачем Дайша послал тебя.
Жент’ах-рхулл с трудом встал на ноги. Провидец помоложе протянул ему трости. Жент’ах-рхулл постучал кончиком одной из них по ноге Куртэлликота.
— Пойдем, Звездный Путешественник. Нужно спуститься в расс’арасс. В небесах неспокойно, и наши молитвы должны слиться с песнью звездного океана.
Куртэлликот поднялся и пошел вслед за провидцами в святилище.
28
Эскадра приготовилась к бою. Реорганизация боевых групп свелась к минимуму, и Стоун по праву мог гордиться, как удачно он провел такой сложный маневр. Однако впереди эскадру ожидало серьезное испытание.
Группе под командованием Стинсона было поручено блокировать станцию; ударной группой командовал сам Стоун. Строй, выбранный командующим, был похож на строй эскадры противника: впереди шли патрульные корабли, в арьергарде — крейсеры, а самые тяжелые корабли, «Константин» и «Кетсувайо», — в середине. Напичканный электроникой патрульный корабль «Боре» должен был создать на радарах противника видимость того, что кораблей в эскадре людей в два раза больше, чем на самом деле.
Атакующая группа получила задание делать вид, будто готова драться, но не слишком спешит вступать в бой. Выбранный вектор сближения должен был убедить противника в том, что Стоун допустил ошибку в расчетах и неумело распределил свои силы — обычный прием, хотя и опасный; а благодаря непредсказуемости реморов игра становилась опасной вдвойне.
Стоун уже начал бояться, что план не сработал, когда Макандра обратил его внимание на невидимую ему часть экрана.
— Они купились.
Сместив экран, Стоун убедился в том, что Макандра не ошибся. Вражеская группа, сосредоточенная вокруг дредноута типа «гидра», по-прежнему шла по направлению к станции, но второй дредноут и его корабли начали разворачиваться к Стоуну.
Все правильно — если есть возможность причинить максимальный урон, реморы постараются ее использовать. Стоун мрачно улыбнулся. Что ж, он получил больше, чем просил, теперь нужно действовать. Оставалось лишь надеяться на то, что реморы будут удивлены не меньше, чем он.
— Дайте команду прикрытию сместить курс на прямой перехват, — приказал Стоун. — Вариант «С», полковник Макандра.
Изменяя курс, патрульные корабли снизили скорость. Крейсеры тоже замедлили ход и оказались ближе к «Константину» и «Кетсувайо». Группа Стоуна сомкнулась в единый кулак.
— Враг предпринимает какие-то маневры, полковник Макандра?
— Нет, командир. Просто продолжает сближение.
— Очень хорошо. Дайте сигнал приготовиться к бою.
На кораблях эскадрильи зазвучал сигнал тревоги. Оживали экраны, люди герметизировали скафандры. Затрещала внутренняя связь — посты докладывали о готовности. Отметки кораблей на главном экране опоясались красными окружностями — так отображались зоны действия оружия.
Реморы первыми открыли огонь: их орудия били дальше. Прежде чем ответить, эскадра Стоуна была вынуждена вынести первый огневой вал.
Начались маневры и контрманевры. Большинство ракет удалось уничтожить или сбить с курса, но некоторые продолжали приближаться к кораблям. Затем в игру вступили перехватчики. И все же прорвавшиеся ракеты нанесли эскадре серьезный урон. Три отметки вообще исчезли с экрана. Еще семь кораблей, судя по замигавшим сигналам, получили критические повреждения.
— Выйти из боя! Выйти из боя! — передал по линии связи Стоун.
Он надеялся, что эскадрилья выдержит и второй удар, прежде чем понесет такие потери, но реморы применили «тайфуны» — неприятный сюрприз и лишнее напоминание о том, что не только Стоун способен обмануть противника.
К счастью, едва ли половина потерь оказалась подлинной. Два из «погибших» и пять из «получивших серьезные повреждения» кораблей на самом деле были из числа симулированных «Борсом». И все же прикрытие уменьшилось почти на треть. Патрульные корабли отступили к крейсерам. Чтобы еще больше усилить впечатление, будто передовой строй эскадры сломлен, они открыли беспорядочную
