за июль 1955 года.
«ОТВАЖНЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ ЦЕНОЙ ГЕРОИЧЕСКОЙ ГИБЕЛИ ОБЕЗВРЕДИЛДВУХ ПРЕСТУПНИКОВ» – значилось в заголовке. Бад прочел мрачную заметку о человеке, которого газета называла патрульным сержантом Свэггером.
Вчера вечером патрульный сержант полиции штата убил двоих преступников, разыскиваемых по подозрению в убийстве, на дороге № 71 к югу от Форт-Смита. Полицейский впоследствии умер от ран, полученных им от рук преступников.
Убиты: сержант Эрл Ли Свэггер, 45 лет, из Полк-Каунти, кавалер медали Почета, удостоенный этой награды за героизм, проявленный во время войны в боевых действиях на Тихом океане; Джим М. Пай, 23 лет, из Форт-Смита, и его двоюродный брат Буфорд «Буб» Пай, 20 лет, также уроженец Полк-Каунти.
Вот что рассказывает о происшествии представитель полиции штата.
Вчера утром двое неизвестных, соответствующие по описанию словесным портретам Джима М. Пая и Буфорда Пая, ограбили магазин в центре Форт-Смита, убив при этом двоих сотрудников магазина. Преступники скрылись с места преступления на «форде» образца 1954 года. Власти немедленно блокировали дороги, но убийцы сумели проскользнуть мимо постов полиции.
Они были обнаружены сержантом Свэггером на дороге № 71; он начал преследование и заставил преступников свернуть с дороги в поле близ Уинслоу. При попытке арестовать преступников они оказали вооруженное сопротивление, ранив патрульного полицейского в грудь и живот.
Когда преступники пытались убежать, сержант Свэггер открыл огонь на поражение и убил Буфорда Пая. Затем он начал преследование Джима Пая и настиг его через триста метров, в кукурузном поле. В начавшейся перестрелке Джим Пай получил ранения в глаз и живот и умер на месте.
Сержант Свэггер вернулся в машину, но, прежде чем успели приехать медики, умер от потери крови.
Сержант Свэггер оставил жену Джун и девятилетнего сына Боба Ли.
«Вот это да! – подумал Бад. – В те дни умели подбирать людей для службы в полиции. Интересно, а сумел бы я сделать то же, что и он? Хватило бы у меня духу?»
Чтобы отвлечься от этой грустной темы, Бад решил посмотреть, что написано в других вырезках. В следующем листке была рапортичка из исправительной школы штата Арканзас, датированная июнем 1962 года.
В школе Ламар получал четверки и тройки, по нынешней системе – А и Б, тем не менее какой-то учитель писал:
Ламар показывает большие способности и добивается успехов в учебе, если его интересует тема занятия. Но его постоянное стремление к агрессии и дракам мешает успеваемости, ему надо научиться сдерживать свои импульсы. Кроме того, он проявил сексуальную агрессивность по отношению к двум мальчикам из младших классов; совершенно ясно, что он имеет зрелые агрессивные наклонности и серьезно озлоблен против любых своих руководителей. Его необходимо как можно быстрее начать лечить, пока у него не развились серьезные отклонения при формировании личности.
Конечно, никто его не лечил, и он сформировался в ущербную личность с отклонениями.
Следующая страница – еще одна газетная вырезка, датированная январем 1970 года, Анадарко:
«НА ПЕРКИНСВИЛЛБ-РОУД НАЙДЕН УБИТЫЙ ФЕРМЕР».
В истории этой без украшательства и затей было рассказано о том, что неизвестный убийца насмерть зарезал некоего фермера по имени Джексон Пай – это был третий из этих братьев- мерзавцев, догадался Бад. Убийство было совершено, когда фермер шел по дороге из близлежащего кабака. Свидетелей не оказалось. После Джексона Пая остался его сын Оделл. Это тоже написано в заметке.
Следующая страница: «ПРОДОЛЖАЮТСЯ ОГРАБЛЕНИЯ ПРОДУКТОВЫХ МАГАЗИНОВ».
Следующая: «МЕСТНЫЙ ЖИТЕЛЬ АРЕСТОВАН ПО ПОДОЗРЕНИЮ В ИЗНАСИЛОВАНИИ».
Следующая: «ПАЮ ОТКАЗАНО В ОСВОБОЖДЕНИИ ПОД ЗАЛОГ».
Следующая: «ПАЙ БЕЖАЛИЗ ТЮРЬМЫ ОКРУГА».
Бад быстро перелистывал страницы: корявые заголовки криминальной хроники семидесятых годов сухо сообщали о преступной карьере Ламара. Основной его специальностью были грабежи и воровство, иногда случались убийства. В газетах также сообщалось о выносимых Паю приговорах. Ламар стал профессионалом криминального мира, мастером дюжины преступных профессий. Его преступления отличались дерзостью, склонностью к насилию и определенной безрассудной отвагой. Ламар был храбрым человеком и настоящим мужчиной, это следовало признать.
«ПАЙ ОБВИНЯЕТСЯ В УБИЙСТВЕ ПУЗАТЕРИ». Бад прочитал последний заголовок. В заметке рассказывалось о том, как Ламар и Оделл стреляли в голову главе банды рокеров, который оказался стукачом, но он выжил и, прежде чем умереть, указал своих убийц.
«ПРИГОВОР: ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ КАЖДОМУ ИЗ УБИЙЦ – ДВОЮРОДНЫМ БРАТЬЯМ».
В этом альбоме была вся жизнь Ламара, то, чем он гордился, его, если так можно выразиться, резюме. Что можно сделать с таким человеком? Как его переделать? В его происхождении и то есть криминальный элемент. В раннем возрасте он уже проявил свои асоциальные наклонности. Он всегда был чрезмерно, неестественно агрессивен. Конечно, он с необычной легкостью воспринял нравы и правила криминальной среды. Он был рожден, чтобы стать преступником, и он им стал. Больше тут говорить не о чем.
Бад положил альбом вырезок обратно в ящик. Во всем этом не было ничего, кроме предупреждения тем, кто осмелится встретиться лицом к лицу с Ламаром, не имея за плечами крепкого тыла и не будучи до зубов вооруженным. Его надо поймать на мушку и спустить курок. Это все, что может сделать человек для Ламара Пая.
Бад посмотрел на часы.
Господи, он же находится здесь уже битых три часа. А Холли ждет его на улице.
Бад потянулся за стопкой глянцевых журналов, чтобы положить их обратно в ящик. Но журналы были очень скользкими, они выпали из его руки и рассыпались по полу, открываясь на самых непотребных страницах. Бад выругался и наклонился, чтобы собрать рассыпавшиеся журналы, как вдруг на круглых грудях пентхаусовской сучки он заметил какой-то вдавленный рисунок. Эта вдавленная линия являлась следом какой-то замысловатой фигуры. Это не был сам рисунок. Это был след рисунка. Кто- то положил на журнал листок бумаги и рисовал твердым карандашом. След рисунка вдавился в глянцевую бумагу.
Бад поднял журнал, поднес его к глазам и попытался найти такой угол падения света, чтобы выявился секрет рисунка. Но у него ничего не получилось. Он так и не понял, что же здесь нарисовано. И тут в голову Баду пришла очень удачная мысль. В ящике Ричарда, среди его принадлежностей художника, Бад увидел термочувствительную бумагу. Он достал ее и, приложив к странице журнала, стал водить по поверхности термочувствительного листа угольным стержнем. В местах вдавлений стержень не оставлял следа. Получался своеобразный негатив – на месте вдавлений появлялась белая линия.
Закончив работу, он посмотрел, что же у него получилось. С листа бумаги на него скалилось изображение льва.
Глава 13
«Map ушел с Рути. Рути девочка. Рути Map пока-пока.
Делл идет на двор. Там мумукавка. Вичад. Мумукавка хороша-хорошая. Мягкая. Вкусно пахнет. Глаза ба-а-лыпие. Спокойная, глаза коричневые. Трону мумукавку. Она говорит му-у-у-у-у. Вичад – нененене! Вичад девчонка.
Вичад девчонка. И Рути девчонка. Вичад – Рути девчонки.
Вичад всегда у-у-у-у, как девчонка. Вичад маленький. Вот Рути. Map – нет. Где Map? Map ушел? Map совсем ушел?
Где Map?
Деллу плохо. Деллу больно. Делл боится.
Где Map?
„Map придет“ – Рути.
Вичад, где Map?
Рути-Рути, где Map?
Вичад: „Я не знаю, Делл“.
Делл: у-у-у-у-у! Нет Map. Делл у-у-у-у-у. Делл хочет Map. Делл все красное в глазах. Внутри красное. Жарко. Жарко. Жарко.
Где Map? Делл хочет Map.
Вичад, скажи, а то Делл даст щелбан Вичаду.
Вичад плачет. Девочка Вичад. Нет. Делл. Больно.
Вот тебе щелбан, Вичад. Вот щелбан.
Ой… Map!
Map. Новая машина. Белая машина.
Деллу хорошо-хорошо.
Новая машина, Делл, новая машина».
– Да, Оделл, новая, красивая, а вот покрасим ее, так она станет еще краше, – сказал Ламар, выходя из запыленного автомобиля. – Ричард, ты у нас художник? Так вот и займись этим, сынок. Покрась этот пылесос.
Ричарду, однако, было не до художеств. Он выглядел так, словно из него выжали все соки и вышибли дух. Цветом лица он напоминал увядшую петунию.
– Что с тобой, дитятко?
– Оделл ударил меня! Дважды!
– Но я не вижу на тебе крови. Если бы Оделл на самом деле тебя ударил, ты бы изошел кровью.
– Но он правда ударил меня.
– Оделл, не надо давать щелбанов Ричарду. Ричард хороший. Оделл, проси прощения.
Лицо Оделла вспыхнуло от стыда. На какое-то мгновение в его глазах мелькнуло выражение истинной боли.
– Делл сделал плохо, – сказал он.
– Вот видишь, Ричард, он просит у тебя прощения. Ты прощаешь? Ну вот и хорошо. Забудем обо всем.
– Да, стоит ли помнить о таких мелочах, – согласился Ричард.
– Ламар, ребенок очень расстроился, когда ты ушел, – вмешалась Рута Бет. – Мы вряд ли справимся с ним в твое отсутствие.
– Не переживай, радость моя, – отозвался Ламар. – Пошли. Есть дело.
Но
