побросал мешки в большой пластиковый пакет, купленный сегодня утром специально для этой цели. Он последний раз огляделся, не увидел ничего настораживающего и вернулся в зал ресторана.
Там все оставалось так же, как было до его ухода. Ничего не изменилось. Все застыли, как на фотографии, которую можно было бы озаглавить: «Ограбление». Рута Бет и Оделл удерживали от слишком активных действий посетителей и сотрудников ресторана. Официантки плакали, у одной из них началась истерика. Вахлаки сидели спокойно, боясь совершить какое-нибудь неловкое движение, они вообще не были способны на какие-либо действия. Они боялись даже дышать. В этой толпе не нашлось героев или благородных рыцарей. Операция прошла превосходно. Кроме того, он посчитался с полицией за смерть отца!
– Итак, мальчики и девочки, теперь мы…
В следующую секунду он услышал нарастающий вой полицейской сирены.Наступила немая сцена. Обернулся Ламар. Обернулась Рута Бет. Даже Оделл обернулся. Глядя на них, в ту же сторону обернулся и Ричард.
– Нет! Только не это!
Ричард чувствовал, как все его существо поддается сумасшедшей панике. Он пытался овладеть собой, но не мог. В его мозгу что-то помутилось, перед глазами замелькали всполохи, в ушах стоял мелодичный звон. К ресторану на полной скорости подлетела патрульная машина, на крыше яркими вспышками мигал проблесковый маяк, сирена выла, как смертельно раненный зверь. Вслед за первой машиной спешила следующая, и та тоже не была последней. Он понял, что надо спасаться отсюда. Надо уносить ноги. Полицейские убьют его! Не сознавая, что делает, он вскочил на ноги. И тут он увидел то, что повергло его в еще больший ужас. Женщина, сидевшая за столиком через проход напротив, поднялась. В руке у нее был небольшой полуавтоматический пистолет. Женщина прицелилась в Ламара. Ричард быстро, как только мог, потянулся к своему пистолету, но не смог достать его. Он заорал во всю силу своих легких.
Женщина выстрелила.
Промах.
Она снова выстрелила и снова промахнулась. И в это время начала стрелять Рута Бет. Она не промахнулась. Выстрел из ее дробовика свалил стрелявшую женщину на соседний столик, за которым сидели какие-то старики. Началась цепная реакция паники. Люди кинулись к выходу, опрокидывая столы и стулья, разливая на столы кофе и вываливая еду из тарелок. В воздухе повис звон и грохот бьющейся посуды и ломающейся мебели.
– Полиция! Они перестреляют здесь всех нас! – заорал Ламар. Он поднял ружье и дважды выстрелил в потолок.
Для публики это было уже слишком. Кто-то стулом высадил окно, затем еще одно. Люди, толкая друг друга, выскакивали в окна. В этот момент у ресторана остановились две полицейские машины; из них высыпали копы с оружием в руках. Но полицейские не имели возможности стрелять, так как было слишком много шансов попасть в мирных граждан. Полицейские были буквально затоплены людским морем.
Ламар отбросил в сторону ружье, передал мешки с деньгами Оделлу и забрал у него АР-15.
– Я прикрою вас, уходите. – Он обнял Оделла и поцеловал его в губы. Потом обернулся к Руте Бет: – Ты меня спасла, моя радость. Ты все сделала как надо.
– Ламар, ты должен…
– Не надо обо мне волноваться. Уматывайте. Не забудьте Ричарда.
Он кинулся к дверям и сразу же трижды выстрелил в единственного полицейского, которого увидел. При каждом выстреле ствол немного отклонялся в сторону, но Ламар снова прицеливался. Пуля нашла свою цель. Полицейский медленно осел на землю. В это время Ламар выбрал себе другую мишень и еще дважды выстрелил через окно. Стекло разлетелось на тысячу сверкающих кусков.
– Вичад! – крикнул Оделл, поднимая Ричарда с пола. Огромный человек почти волоком, на себе, вытащил Ричарда в окно. Кругом валялись осколки разбитого стекла, гремели выстрелы, по земле расползалось текучее море паники. Ричарда тоже мучил дикий страх. Он оглянулся и увидел Ламара. Тот стрелял, обороняясь от несметных полчищ врагов, как мифический воин, герой-сержант из фильма о Второй мировой войне. Он чем-то напоминал Рэмбо в его неистовой перестрелке с полицией. В следующее мгновение Ричард оказался в машине.
Оделл завел двигатель, машина резко дернулась назад, налетела на что-то, затем с диким грохотом столкнула с места соседнюю машину. Со зверским ревом автомобиль рванулся вперед, развернулся, едва не опрокинувшись на двух колесах, и вылетел на улицу, ускорение стало устрашающим, в ушах засвистел ветер, машина полетела по дороге, затем замедлила бег, почти остановилась, а потом на ровной скорости, развернувшись, помчалась по улицам городка.
Ричард наконец оказался в состоянии сесть на сиденье. Они уже были в тихом пригороде. Вдоль дороги стояли деревянные дома, как в фильмах пятидесятых годов, над улицей висел шатер из зеленых ветвей, сквозь этот шатер пробивались лучи яркого солнца. Позади них нарастал воющий звук полицейской сирены.
– Map, – хныкал Оделл, – Map.
– Все хорошо, мой сладкий, – успокаивала его Рута Бет, которая тем временем сняла с лица маску, подставив ветру роскошную гриву длинных распущенных волос. – Папочка сумеет постоять за себя.Ламар выбросил пустой магазин и вставил в винтовку новый. Передернул пружинный затвор. Огляделся. И никого не увидел. На стоянку около ресторана ворвались две полицейские машины и резко остановились. Ламар видел, что ранил одного полицейского, а второй укрылся за машиной и ничем себя не проявлял; должно быть, он сидел согнувшись в три погибели и вызывал по радио подмогу.
Ламар нервно облизнул сухие, как песок, губы.
«Да, черт возьми, – сказал он себе, – ну и в историю ты влип».
Он сорвал с головы лыжную маску и выбросил ее. Если ему суждено умереть, то он умрет как Ламар Пай, легендарный злодей, белый человек с могучим членом. Он сбросил плащ и почувствовал громадное облегчение; когда дело приняло крутой оборот, плащ стал для него помехой.
Ламар пять раз выстрелил в бензобак одного из полицейских автомобилей, надеясь, что тот загорится и взорвется, но он не взорвался. Вместо этого мимо просвистели две почти наугад выпущенные пули.
Ответными выстрелами он опустошил магазин, но заставил полицейских залечь. Ламар скрылся за дверью, упал на пол и по битому стеклу, усеявшему помещение, пополз на кухню. Там, притаившись за мойкой, плакал чернокожий подросток.
– Не убивайте меня, сэр, – залепетал мальчик.
– Заткнись, никто не собирается тебя убивать. Это я – тот, кого хотят убить.
За секунду до этого он собирался застрелить парнишку, но в последний момент передумал. Что и кому докажет он этим? К тому же если ему снова придется оказаться в тюрьме, то хорошую службу ему может сослужить тот факт, что он пощадил ниггера, уложив насмерть столько белых.
Он поднялся и подбежал к той двери ресторана, через которую доставляли продукты. В ту же секунду его обстреляли двое полицейских. Но Ламар ухитрился отпрянуть, прежде чем они успели нажать на спусковые крючки своих пистолетов.
«Тебе придется напасть на них, – сказал он сам себе. – Копы не привыкли к такому обращению. Они привыкли, что люди лежат на земле лицом вниз, положив руки на затылок. Но я заставлю вас принять бой, и если вы этого не сделаете, то я уйду от вас, показав вам на прощание свою белую задницу».
Он отошел к задней стене ресторана, высоко вверху увидел маленькое окошко. Через него нельзя вылезти, но зато можно застрелить еще одного копа.
Он взобрался на какое-то возвышение и уже приготовился стрелять, когда до него вдруг дошло, на что он, собственно говоря, взобрался. Оказалось, что это мусоропровод. Ногой он откинул крышку и увидел узкий, шириной около сорока пяти сантиметров, ход мусоропровода. Ход под острым углом уходил вниз. В глубине мусоропровода было темно, но Ламару показалось, что в конце тоннеля виден свет.
«Черт, где наша не пропадала, – подумал он. – Если я останусь здесь, то они точно меня накроют!»
Он отбросил винтовку и полез в мусоропровод головой вперед. В нос ударил тошнотворный запах. Это была невыносимая вонь разлагающейся пищи и прогорклого масла – запах гнили и тухлятины. В какой-то момент Ламару показалось, что ничего не выйдет, что его задница сейчас застрянет в зеве мусоропровода и копам останется только за ноги вытянуть его оттуда. Однако он соскользнул вниз с удивившей его быстротой. В какое-то мгновение он ощутил ни с чем не сравнимое наслаждение полета и одновременно почувствовал себя удивительно свободным. Но полет продолжался недолго, Ламар грохнулся в контейнер с отходами. Он выбрался из контейнера, пожалев о том, что лишился АР-15. Зато у него было два револьвера сорок пятого калибра. Мусорный ящик стоял внутри кирпичной ограды. Ламар приподнялся и выглянул наружу. Он оказался во фланге у двух полицейских, выставленных в охранение. Рядом с мусорным контейнером находилась дверь, у которой была припаркована машина техасской дорожной полиции. Ламар все понял. Тот первый патрульный, которого он застрелил, подъехал с черного хода и зашел в туалет вымыть руки. Поэтому Ричард его и не заметил.
Ламар тряхнул головой. От главного входа в ресторан доносились выстрелы и вой сирен. Туда продолжало прибывать подкрепление. «Пора рвать когти», – подумал он и кинулся к полицейской машине.
Это было просто убийство, убийство в чистом виде. Эти парни даже представить себе не могли, что противник у них в тылу слева. Он подбежал к ним, держа в каждой руке по револьверу. Когда они увидели его, предпринимать что-либо было уже поздно. Все происходило как в замедленной киносъемке, словно показывали повтор интересного эпизода футбольного матча. Ламар видел, как один из них приподнялся и
