белыми дугами колец.
– Сюда! – скомандовал Макс, свернув в сторону одного из заброшенных и, видимо, ожидавших сноса зданий, притулившихся возле заставленной транспортом площади. Спутники последовали за ним. Макс поднялся по ветхой лестнице на пятый этаж и вышел на длинную лоджию, откуда открывался неплохой вид на раскинувшийся внизу город. Здесь он смог, наконец, перевести дух: бег в густой и плотной атмосфере этой планеты давался очень нелегко.
Первая черная точка появилась в небе спустя несколько минут. Она стремительно пронеслась над головами, и внизу, меж крышами домов, распустилось сизое дымное облако, тут же подхваченное ветром. Через несколько мгновений до них докатилось эхо далекого взрыва. Второй разрыв громыхнул чуть в стороне – Макс даже не смог разглядеть дрона, выпустившего ракету, настолько быстро он скрылся за горизонтом. Вскоре над городом поднялось еще одно дымное облако, еще и еще, снаряды ложились близко друг к другу, взметая к небесам целые тучи черной гари и пыли. Где-то взвыла сирена пожарной машины.
Справа раздался протяжный шипящий звук: невысоко над городскими крышами летел еще один дрон: Макс даже сумел разглядеть прижатые к фюзеляжу заостренные на оконцовках зубчатые крылья и солнечный луч, блеснувший на вытянутом отполированном корпусе. Дрон выполнил пологую «горку» и, направив нос вниз, выпустил несколько ракет, дымные хвосты которых потянулись к земле. Полыхнула серия быстрых вспышек, и к небу вновь потянулся жирный, желтовато-сизый дымный хвост.
– Смотри! – крикнул Филофеев, указывая рукой куда-то вниз.
Макс обернулся. По хорошо просматривавшейся сверху улице, ведущей к площади, бежали двое. Они старались держаться под прикрытием фасадов домов, видимо опасаясь попасть под обстрел, и периодически поглядывали на небо. Даже не пользуясь оптикой, Макс хорошо различил, что оба они одеты в серую форму Космической Ассоциации и короткие композитные бронежилеты.
Размышлял он недолго. Это враги. Именно они бомбят сейчас мирный город. Именно они убивали его товарищей, они взорвали спутник над Сайнорой, погубив целую планету и прервав тысячи невинных жизней. И скоро, если дать им волю, они придут на Джанезию. Остановить их – его долг.
Опустив забрало шлема, Макс включил прицел и, облокотившись о парапет террасы, поднял излучатель, выбирая наиболее удобную позицию для стрельбы. Большой палец привычно отщелкнул стопор предохранителя, перед глазами вспыхнула метка автомата наведения и замелькали цифры дальномера. Положение было неоптимальным: цель периодически перекрывалась балконами и рекламными вывесками расположенных ниже зданий, и потому надежного захвата никак не получалось. Плюнув, Макс перевел селектор в позицию ручного ведения огня, еще раз проверил целеуказатель и нажал на спуск.
Райфл-ган выплюнул короткую серию импульсов, разнося в щепы пластиковый навес на углу ближайшего к площади дома, рядом с шипением пронеслась еще одна очередь – это открыл огонь Филофеев. В поднявшемся облаке дыма и пыли было невозможно разглядеть, достигли ли их выстрелы цели, но хлынувшие в ответ прерывистые нити концентрированного огня красноречивее всяких слов говорили о том, что враг не собирается сдаваться без боя. Ответный огонь велся, судя по интенсивности, из портативных излучателей, а значит, долго они сопротивляться не смогут: энергоресурс подобного оружия весьма скуден.
Макс включил приближение, увеличив на забрале своего шлема картинку, и принялся выцеливать в облаках пыли свою мишень. Ага, вот, кажется, в разрыве застлавшей улицу дымной пелены мелькнула чья-то голова: Макс тут же послал туда длинную серию импульсов, откалывая от фасада здания целые куски штукатурки и взметая в воздух фонтаны каменного крошева. В ответ раздалось несколько коротких выстрелов, а затем он увидел, как две серые фигуры метнулись в черный оконный проем расположенного по соседству заброшенного здания. Следом оттуда последовала очередь, едва не задевшая прятавшегося под перилами Студенца.
Матюгнувшись, Филофеев переключил райфл-ган в режим непрерывной стрельбы и принялся беспорядочно поливать огнем окна дома, в котором скрылись враги. Макс по мере сил добавлял и свою лепту. Площадь застлала сплошная стена пыли, в разные стороны летели брызги расколотого бетона и щебня, наконец, часть стены вражеского укрытия с грохотом обрушилась внутрь.
– Черт, я перегрелся, – произнес Филофеев, поднимая дымящийся ствол райфл-гана. Макс тоже прекратил огонь: больше никто не стрелял в ответ. Вокруг, словно туман, висело пыльно-дымное марево, в котором не было видно решительно ничего. Над площадью повисла звенящая тишина.
– Я пойду проверю, – сказал Макс, наспех оценив уровень заряда батарей излучателя, – прикройте сверху.
Спустившись по полуразрушенной лестнице, Макс припал к косяку давно уже сорванной с петель входной двери и обвел притихшую площадь изрядно нагревшимся стволом. Пыль понемногу рассеивалась, оседая на припаркованных фланкерах, сверху, сквозь белесую завесу полого падали лучи предзакатного солнца. Пригнувшись, Макс пробежал меж понуро стоящими на земле машинами, замер, затем сделал еще несколько шагов. Ничего не происходило. До соседнего здания, где укрылись враги, оставалось всего лишь несколько метров. Перехватив поудобнее излучатель, Макс бросился вперед, присел возле обшарпанной стены и, убедившись, что никто не собирается по нему стрелять, влез в заброшенное здание через ближайшую дыру, которая когда-то была окном.
Внутри было мрачно и сыро. Пол оказался усыпан каким-то мусором и осколками стекла, хрустевшими под ногами при каждом шаге, этот звук отдавался гулким эхом под низким потолком. Выставив перед собой ствол излучателя и поводя им из стороны в сторону, Макс осторожно двинулся вперед. Первое помещение заканчивалось длинным темным коридором, из которого вели несколько выбитых и теперь лежащих на замусоренном полу дверей. Воздух казался буквально пропитанным сыростью, откуда-то кисловато тянуло плесенью и застарелым дерьмом. Макс заглянул в одну комнату, затем в другую. Никого. Стараясь производить как можно меньше шума, он миновал еще одно помещение, почти полностью заваленное строительным хламом, зашел в комнату, которой заканчивался коридор, и замер на месте.
Перед ним стояла женщина в сером форменном комбезе Ассоциации, в поднятой руке она держала короткоствольный импульсный излучатель, направленный стволом вверх. Женщина была невысокого роста, легкий бронежилет скрадывал детали фигуры. С учетом современных технологий омоложения ей могло быть и двадцать пять лет, и все пятьдесят.
– Пожалуйста, не стреляйте, – произнесла она. Осторожно опустившись на одно колено, женщина положила излучатель перед собой, подняла руки и отступила на несколько шагов. Макс растерянно молчал, не зная, как поступить в этой ситуации. Он потянулся было вперед, собираясь поднять лежащий перед ним ствол, и тут на его голову обрушился оглушительный удар.
Шлем выдержал это испытание, хотя в глазах потемнело. Макс резко развернулся к напавшему на него сзади противнику, но кто-то ухватил его за все еще теплый ствол райфл-гана и изо всех сил дернул на себя, срывая ремень с плеча. В тот же миг Макс ощутил сильный толчок ногой в грудь и, потеряв равновесие, тяжело опрокинулся на спину. Пауэрсьют смягчил падение, но подняться он уже не успел: в лицо ему уставилось дуло его же собственного оружия.
– Лежать! – произнес хриплый голос. Перед ним стоял лысый, как коленка, мужчина в бронежилете с шевроном Ассоциации на груди. – Давай без глупостей, парень. Пристрелю.
Макс заглянул в эту самодовольно ухмыляющуюся физиономию и мгновенно узнал ее. Именно этого человека он много раз видел на экране подобранного им недавно «пада».
Глава 14
Удерживая в прицеле лежащего перед ним на земле бойца «Ю Эй», Ник отметил, насколько тот молод – совсем еще мальчишка, лет, наверное, восемнадцати, если не меньше. Гнать такого на войну – сущее преступление.
– Сколько вас там? – резко спросил он, стараясь придать голосу ледяные интонации. Пленник промолчал, продолжая затравленно глядеть на Ника большими испуганными глазами.
– Парень, не в игрушки играем, – мрачно произнес Ник и для острастки выпустил из райфл-гана короткий импульс прямо над макушкой мальчишки. Тот испуганно вжал голову в плечи, насколько позволил пауэрсьют, и прикрыл глаза локтем.
– Трое… – наконец выдавил он из себя.
– Уже хорошо, говорить ты умеешь, – ухмыльнулся Ник. – Надеюсь, умеешь и считать. Быстренько
