Андреас повалился на холодное пластиковое покрытие пола и зажмурил глаза. Сверху просвистело еще несколько выстрелов. «Боже, боже! – проносилось в голове несчастного. – Только бы все обошлось!»
– Пятый, седьмой, занять позиции! – прозвучала сверху отрывистая команда. – Обыскать тут все!
Раздался грохот опрокидываемой мебели и топот тяжелых башмаков. В затылок Андреаса уперся горячий ствол райфл-гана.
– Эй, ты! Где мастер-ключ? Башку не поднимать!
Дрожащей рукой Андреас пошарил в заднем кармане брюк и извлек оттуда карту мастер-ключа, позволявшего открыть двери и включить двигатели любой яхты на стоянке.
– Код запуска какой? Ну, быстро!
– Д-два… шесть-ноль-пять!
Мысли путались в голове, мозг залила ледяная волна ужаса. Кто-то грубо выхватил карточку из его руки, меж лопаток снова уткнулся тяжелый ствол.
– Лежать и не шевелиться, пока не разрешим. Голову не поднимать. Карлос! Воеводин! Держите его на мушке. Дернется – пристрелить гада!
– Ну и погром ты там устроил, – сказала Эстер, когда перед ней опустился трап небольшой яхты класса «Миор».
– Зато напугал до колик, – буркнул в ответ Ник. – Теперь точно будет лежать тихо в ближайшие полчаса.
И добавил, обращаясь к Максу:
– Все, парень, свободен. Стрелялку, извини, не отдам.
Макс с тоской подумал о том, что по возвращении на базу ему придется как-то объяснять свое отсутствие, а самое жуткое – сообщить о потере пауэрсьюта и оружия. В историю с пленением вряд ли кто- то поверит, тем более, он сам сообщил по интеркому, что с ним все в порядке. Значит, дезертировал при выполнении боевого задания, а за это в лучшем случае грозило длительное заключение. Сьют, конечно, можно попытаться найти, вряд ли кто-то успел залезть в эти руины, да только Макс не знал плана города и даже не помнил, с какой стороны они пришли. Искать придется долго. К тому же история с бомбардировкой жилых кварталов крепко вышибла его из колеи. Ассоциация, конечно, те еще красавцы, но и «Ю Эй», выходит, не лучше… И если сейчас этот человек скроется во чреве яхты, Макс навсегда утратит возможность узнать, что же все-таки было записано на той самой карте…
– Сэм Рутт! – громко позвал он.
Уже поднявшийся было по трапу и пригнувшийся, чтобы шагнуть во входной люк мужчина замер на месте и обернулся. – С тревогой в голосе произнес он.
Вместо ответа Макс извлек из кармана и поднял над головой «пад».
– Вот черт… – пробормотал себе под нос Ник и, оглянувшись по сторонам, произнес: – На борт, быстро. Там разберемся.
– Чем это тут пахнет? – поинтересовался Макс, погрузившись в мягкое, уютное кресло, будто бы специально слепленное под его фигуру.
– Система ароматизации воздуха, – ответил Ник и на всякий случай глянул в проекционный экран. – Лаванда с корицей. Отключить?
– Не надо, пусть будет…
Здесь, в рубке яхты, все было как-то уж слишком вычурно-красиво. Обивка широких кресел под натуральную кожу, небьющиеся зеркальные стены, куполообразный потолок со скрытыми системами подсветки, и даже приборная панель пилота напоминала какую-то претенциозную барную стойку, спроектированную новомодным креативным дизайнером. Руки Ника порхали над сенсорами, что-то включая и настраивая. Вошла и плюхнулась в правое кресло Эстер, разложила на коленях небольшую сумочку с инструментами.
– Ты чего делаешь? – изумленно спросил Ник, с ужасом наблюдая, как та выворачивает наизнанку одну из панелей, казавшихся до этого единым целым с приборной доской.
– Автоматику отключаю, – меланхолично ответила та. – Ты же не хочешь, чтобы бортовые системы без твоего ведома отработали сигнал на остановку двигателей, возвращение или причаливание к патрульному катеру? А диспетчерский центр обязательно отдаст такой приказ, как только станет известно об угоне. В общем, один из нас пилот, второй – инженер, и пусть каждый занимается своим делом.
Ник пожал плечами и вернулся к проверке систем. Снаружи снова пошел дождь, по толстому, чуть желтоватому остеклению кабины забарабанили крупные капли.
– Запускаемся и взлетаем, – сообщил Ник. Макс, привыкший к грохоту и тряске в момент старта десантного бота, был изумлен тем, насколько плавно и беззвучно этот небольшой корабль оторвался от поверхности планеты: только капли дождя, заскользившие по стеклу вверх, а не вниз, говорили о том, что они уже летят.
– Значит, нашел «пад» на Эллоре? – переспросил сидевший в пилотском кресле мужчина.
– Ну да, – кивнул Макс. – Сначала я хотел отдать его нашему вахмистру, но как-то не получилось…
– И правильно сделал, что не отдал. В этом устройстве хранятся очень важные данные, которые могут изменить всю нашу историю. Если, конечно, удастся их расшифровать…
– Но вы же и есть Кристер Рутт! – воскликнул Макс. – Если вы однажды зашифровали эту информацию, то должны знать, как вернуть все обратно!
– В том-то и дело, что не знаю, – вздохнул мужчина. – Я, если честно, даже не представляю толком, кто я такой на самом деле. У меня нет прошлого, я понятия не имею, был ли я когда-то Кристером Руттом и почему стал потом Никитой Фадеевым…
– Ты – Крис, и точка, – резко оборвала его Эстер.
– Тогда почему я не помню своего прошлого? Ни детства, ни юности, ни родителей – ничего?
– Не знаю, – пожала плечами она, – может быть, мнемокоррекция? Это все объясняет. Послушай, когда все закончится, мы обратимся к специалистам, и они помогут разобраться с твоей памятью. Меня волнует другое: сейчас-то что будем делать?
– Полетим на Пангею, – откликнулся Ник-Крис, – разыщем человека по имени Фернандо Аррадо.
– Я знаю, кто это, – сказала Эстер, – Аррадо был университетским приятелем Рутта… То есть твоим, Крис. Вы вместе начинали работать над теорией внепространственных перемещений. Потом Аррадо занялся чем-то другим… Кажется, квантовыми системами. Ты не помнишь точно?
– Нет.
– До войны он работал в лаборатории «Индастриал Меканикс» на Пангее. Ты ведь сам рассказывал мне об этом.
– А вот мне вообще непонятно, зачем была нужна эта проклятая война, – подал голос со своего кресла Макс.
– Да никому не понятно, – хмыкнул Ник. – На самом деле там все сложно и запутанно. Международная Космическая Ассоциация – это очень крупная организация, обладающая триллионными капиталами. Однако большая часть ее денег ей самой не принадлежит. Если подсчитать, сколько вообще средств имеется в распоряжении Долтона и компании, мы получим суммы меньшие как минимум на несколько порядков. Все остальное – это различное имущество в виде тех же гейтов, орбитальных верфей, наземных баз и производственных предприятий, акций, иных ценных бумаг. Доход Ассоциация получает от эксплуатации гейтов, и косвенно – в виде отчислений различных мелких компаний, обслуживающих транспортную инфраструктуру. А затраты ее огромны: это и обеспечение работы самой сети, и поддержка собственного флота, ремонт зданий и сооружений, зарплата сотрудников, выплата пенсий и медицинских пособий, содержание собственной армии, наконец. Всего и не перечислишь. Это гигантская империя, Макс. И денег на текущие расходы ей постоянно не хватает. Каков выход?
– Взять в долг? – неуверенно предположил тот.
– Верно. Ассоциация обращается за помощью в международные банковские институты, и те дают ей ссуду под определенный процент в обмен на векселя, которые потом свободно продаются на рынке. Теоретически эти бумаги обеспечены имуществом Ассоциации, но ровно до тех пор, пока совокупная стоимость этого имущества не превышает размер долга с учетом процентов. И вот приходит срок платить по счетам. Ассоциация может погасить часть задолженности из своих доходов, но к этому моменту накапали еще и проценты, и итоговая сумма снова в разы превышает бюджет. Что делать?
