– Я снял покрышку, – объяснил он, стараясь говорить медленно и спокойно, – она защищала от пыли.
Иисус недоверчиво воззрился на него.
– С чего это ты обо Мне так заботишься?… – сказал Он глухо, беря чашу сию.
Натаниэль вздохнул и переступил с ноги на ногу.
Иисус посмотрел в чашу, потом на Натаниэля.
– Ты туда плюнул. – сказал Он уверенно.
– Нет. – ответил Сатана и вздохнул еще раз.
– Плюнул, плюнул.
– Не плевал.
– Ты плюнул и размешал, чтобы не было видно.
– Нет.
Иисус снова посмотрел на него.
– Потому что если Я узнаю, что ты туда плюнул, а Я узнаю, потому что я Бог…
– Поверь мне, – сказал Сатана, тщательно разделяя слова, – я туда не плевал.
На этот раз Бог, ничего не говоря, смотрел на него почти полминуты.
– Ты выделил «я», – сказал Он наконец, – ты попросил кого-то еще плюнуть туда, чтобы потом сказать, что не плевал туда сам.
– Да не плевал туда никто! – крикнул Сатана, умудряясь вздыхать и кричать одновременно, – ну кто кроме меня мог туда плюнуть?…
– Ага! Значит ты туда все-таки плюнул.
– Да нет же!
– Ну это мог быть Он, – сказал Иисус, подозрительно поднимая глаза к небу. – Это Его юмор…
– Опомнись! – воскликнул Сатана, – Это был Ты Сам, Ты бы знал!…
Они оба замолчали. Прошла еще минута. Иисус пялился в чашу, а Сатана вздыхал все чаще и чаще.
– Я Тебе говорил, что Ты запутаешься, – сказал он наконец мрачно, – но нет, кто меня будет слушать? Пускай Меня будет двое, нет, Меня будет пи, ладно, Меня трое, но это уступка, почему Меня не может быть столько, сколько Я хочу, Я же Бог…
– Если ты туда не плюнул, то ты туда точно… – начал Иисус.
– Нет. – твердо остановил Его Натаниэль и снова переступил. – Я не знаю точно, что Ты Сам Себе там… Сами Себе там придумали, но моих там – полотенце, поднос и посуда. Полотенце и поднос тут, верни мне чашку и я пойду по делам.
Иисус снова уставился на него буравящим взглядом. Сатана снова вздохнул.
– Ладно, можешь оставить Себе, – сказал он быстро, – удачи. Я ушел. Возвращайся поскорее, мы тебя ждем.
Он повернулся и сделал несколько шагов.
– Стой! – сказал Иисус властно. – Назад.
Сатана остановился, вздохнул еще раз и повернулся.
Иисус, не спуская с него глаз, осторожно пригубил содержимое чаши сей.
– Боже, какая гадость!… – воскликнул Он, морщась от отвращения. – Как горько!
– Лайм кончился, – объяснил Сатана и еще раз быстро поправил причиндалы, – льда нет, были только холодная вода и лимонная кислота, вместо сахара – заменитель. Если Тебе это поможет, я рад, что пить это не мне.
Иисус поднял брови.
– Что ты себя все время трогаешь?… – спросил Он. – У тебя чешется там? Что ты стоишь и трогаешь себя у всех на глазах?
Сатана неопределенно покачал головой и опустил глаза.
– Ну понимаешь, – сказал он, немного помявшись, – у меня сегодня свидание тут неподалеку… Я себе… Ну… Ну, прибавил чуть-чуть… Непривычно немного…
Иисус бросил на землю пустую чашу.
– Ах ты похотливый козел! – воскликнул Он, щелкая пальцами.
В Его голосе чувствовалось облегчение.
– Эй!… – воскликнул Натаниэль, хватаясь за промежность.
– Это один из самых торжественных, самых апокрифических, таинственных вечеров в истории всего мира, – продолжал Иисус, закипая от гнева, – а ты, вместо того, чтобы сочувствовать, чтобы думать о деле, работать в команде, ты…
– Однажды Твое любимое издательство выпустит словарь, – пропыхтел Натаниэль, обшаривая себя, – и Ты узнаешь, что значит слово «апокрифический», которое Ты… Ну что ж это… Эй!
Иисус отвернулся и, сложив руки, уставился вдаль.
– Я тебя больше не задерживаю, – сообщил он пустоте. – Можешь идти куда хочешь.
– Да куда я пойду-то теперь! – воскликнул Сатана, вздыхая очень тяжело.
Он опустился на траву, закурил и вздохнул еще один раз.
– Это тебе не сад тысячи вздохов, – процедил Господь через зубы, – а Гефсиманский. Здесь не о бабах думать надо. Скорбеть надо. Сиди и скорби.
CXXXVII
– E-6 – E-7. – сказал Господь, бросив взгляд на доску поверх очков. – Белый конь взял черного? Я, знаешь ли, все равно набираю вес…
– Ну тут все просто. – сказал Сатана, не поднимая глаз, – Тот кто много есть – полнеет. Не очень сложно, по-моему. Закон Вселенной.
Он развернул доску и, задумчиво сложив руки на груди, откинулся на спинку кресла.
– Эх… – Господь встал, подошел к столу с доской и, опустив на нос очки, внимательно посмотрел на нее. – Чей ход?…
– Твой. – сказал Сатана. – Всегда твой.
– Просто проверяю. – Господь уселся обратно в Свое кресло. – Е-7 – Е-8, пешка превращается в ферзя. Шах королю.
– Мог бы и за черных уже сходить, – сказал Сатана, – хоть разочек.
– Разочек ходил, – ответил Господь, – но это лишнее разнообразие. Совершенно лишнее.
– Вот и в диете то же самое, – откликнулся Сатана, – однообразная пища приводит к удручающе однообразной полноте.
– А вот это неправда, – возмутился Господь, – Я вчера ел эти твои чертовы брокколи. Здоровая пища, клетчатка. Запоры.
– Ты залил их майонезом, – сказал Сатана, – да так, что их и не видно было. И добавил к ним большущий кусок баранины.
– Вот тебе и разнообразие, – сказал Господь, – и тебя лысого Я буду есть одни овощи.
– Ну тогда не жалуйся, что полнеешь, – ответил Сатана.
Господь хмыкнул. Он подошел к большому зеркалу и уставился на Свое отражение.
– И не буду, – сказал Он, – просто Я не хочу превратиться в доброго безобидного пузанчика… Черный ферзь на F-8. Ужасно быть пузатым и безобидным. Кстати, перелом в ходе игры. Ты сейчас проиграешь.
– Есть люди, – заметил Сатана, – которые говорят, что могут есть сколько угодно и не полнеть.
Господь еще раз хмыкнул.
– Интересно, как?…
Сатана пожал плечами.
– Не имею ни малейшего понятия.
Господь, не оборачиваясь, смахнул с доски черного ферзя и передвинул белого E-8 – F-8.
– Мат тебе, черная душа, – сказал Он. – И все-таки это удивительно.
– Что удивительно?… Что кто-то что-то говорит?…
– Удивительно, как мало некоторым людям угодно. Речь идет о здоровом дисбалансе…
