– А?
– Ты не очень ясно выражаешься. По-моему, ты пьян.
– А, нет… – Натаниэль снова вздохнул и, откинувшись на локти, стал разглядывать пальцы на своих ногах. – Когда-нибудь погода будет такая ясная, что можно будет увидеть не только Францию.
– А что?…
– А?…
– Что увидеть можно будет?! – крикнул Пёс, вскакивая.
– Что-то ещё. – сказал Натаниэль.
Пёс помолчал, хмыкнул и снова улёгся.
– Так что за адский пёс?… – спросил он. – Почему адский?…
– Потому что так положено. – сказал Натаниэль. – И сверху прихлопнуто. Нужен адский пёс, понимаешь? Дымящаяся плоть, горящие глаза…
– Нету, – сказал Пёс, – не наделила природа-мать.
– Кстати о матери… – Натаниэль поднялся и, подняв очки и прищурившись, принялся смотреть на Францию. – Ты побегай где-нибудь полчасика, хорошо?…
– Где?…
– Что?…
– Где побегать?…
Натаниэль повернул к нему голову.
– Да где хочешь, – сказал он, – где хочешь.
– Здесь хочу. – сказал Пёс, не двигаясь. – Прямо вот тут.
Натаниэль снова посмотрел на море, потом на Пса.
– Ладно, – сказал он, – только молчи, хорошо?…
– А чего там такое-то?… – спросил Пёс.
Он тоже прищурился и посмотрел.
В нескольких сотнях метрах от берега над волнами покачивалась массивная на вид человеческая фигура с развивающейся бородой. Она медленно двигалась в сторону пса и Сатаны.
– Это кто?… – спросил Пёс.
– Это не «кто». – ответил Натаниэль. – Это Кто.
Пёс подхватил палку и побежал в кусты. Вернулся он без неё.
– А чего Он по воде идёт?… – спросил он, встав рядом с Натаниэлем.
– Умеет, вот и идёт. – сказал Натаниэль. – Не очень быстро, зато везде.
– И давно Он идёт?…
Натаниэль прикинул.
– Часа четыре. Ла Манш тут широкий…
Пёс озадаченно посмотрел на Натаниэля.
– А почему не на машине?… Ты же на машине.
– Потому что она тонет. – ответил Натаниэль. – Она же не Он. Тонет.
Пёс потряс головой и снова улёгся.
– Я буду тут, если не понадоблюсь. – сообщил он.
Через несколько минут Господь ступил на берег.
– Уф! – выдохнул Он и сделал несколько резких выпадов. Потом попрыгал на месте.
– Я понял, – сообщил Он наконец, – это всё темная масса. Мы её не видим, а она есть.
Он похлопал себя по животу.
– Видишь?… – похвастался Он. – Скоро будет как стиральная доска!…
Сатана вытащил сигарету.
– Это значит, что белье теперь Ты стираешь?… – осведомился он.
– Это значит, что Я буду в форме. – ответил Господь, падая на песок и отжимаясь.
– В форме гладильной доски, ага, – кивнул Натаниэль, – Ты бы обороты-то сбавил. Чай не мальчик уже.
– Сбавлю, когда захочу, – ответил Господь слегка придушенным голосом. – Если Я Всемогущий, значит Я Всемогущий, тут не может быть двух мнений.
Сатана вздохнул и выпустил стрелку дыма. Она поплыла над берегом, постепенно тая и распадаясь на буквы.
– Так. – Господь вскочил на ноги и снова принялся прыгать, – это мало. Сядешь Мне на спину.
– Что?… – Натаниэль замер.
– На спину Мне сядь! – Господь снова рухнул в упор лёжа. – Быстро.
– Нет, – сказал Натаниэль, – тут Ты ошибаешься, не сяду.
– Быстро.
– Нет!
– Я кому сказал!
– Мне. А я не сяду.
Господь повернул голову и посмотрел на Натаниэля одним глазом.
– Ладно. – вздохнул Натаниэль. – Только помни, что теперь это будет лет сто психоанализа.
Он аккуратно забрался на спину Бога и уселся там по-турецки.
– Ближе к плечам!… – воскликнул Бог.
Натаниэль пересел.
Бог начал отжиматься. Спина под Натаниэлем начала ритмично покачиваться.
– Семь, восемь… – начал считать Бог.
– А сколько всего?…
– Сто пятьдесят!…
– Тогда я успею позвонить…
Натаниэль вытащил из кармана телефон и бумажку и, поглядывая на неё, набрал номер.
Пёс не сводил с них глаз.
CXLV
– Алло! Алло! Девушка! Как? Понятно. Ирина! Я вот у вас там билеты… Что?… Нет, на сайте вашем заказывал!… А? Что у меня есть?…
Натаниэль растерянно осмотрелся.
– Нет, я не думаю, что у меня есть… Что?… Что значит «распечаточка»?… А!
Он разгладил бумажку большим пальцем.
– Номер двенадцать – семьдесят пять!… Да, я жду.
Он замолчал. Помолчав полминуты, он начал немелодично мычать. Еще через полминуты он повернулся к уху Бога.
– Ты представляешь, у них на холде зе манкис!
– Что у них где?
– Зе манкис на холде!
Господь прекратил отжиматься.
– Еще раз, только медленно.
– Зе манкис. – сказал Сатана, сильно артикулируя, – на холде. Когда они ставят на холд, там зе манкис.
– У кого – «у них»?…
– У тех, кому я звоню.
– А, понятно… – пробормотал Господь и снова начал отжиматься.
Сатана улегся на спину и вытащил сигарету.
– Да! Да, я слушаю. – воскликнул он через несколько секунд -…А на когда есть? Нет, а почему на завтра нет? А почему когда я заказывал, все было?…
Еще некоторое время он напряженно прислушивался к трубке.
– Это на самом деле потрясающе, девушка. Ирина. Нет, я все понимаю. Хорошо. А давайте тогда Моцарта. Могу я на Моцарта заказать?…
