— Дэннис нуждается в помощи. В профессиональной помощи.
Фарман склонился над ней, будто пытаясь подавить ее своими габаритами.
— Не надо указывать, как мне воспитывать моего ребенка. Сюда едет моя жена, она разберется с Дэннисом.
— Буду только рада, — сказала Энн. — Хотя бы избиение будет отложено.
— Да как вы смеете! — взревел Фарман, угрожающе приближаясь к ней.
Винс встал между ними.
— Брейк, ребята. Остыньте.
Он заставил Энн Наварре отступить на несколько шагов, и тут к обочине припарковалась машина Шэрон Фарман. Фрэнк Фарман с облегчением выдохнул, словно спуская пар, как автоклав.
— Жена займется Дэннисом, — произнес он, обращаясь к Мендесу. — Нам надо идти.
— Куда?
— Только что сообщили по рации: с воздуха засекли две машины — Лизы Уорвик и Карли Викерс. Диксон хочет, чтобы мы приехали.
Глава тридцать вторая
Машины были припаркованы на огромном поле, затерявшись среди сотен остальных и скрытые от глаз. Территория принадлежала торговцу металлоломом Гордону Селлзу.
Мендес вышел из машины. Вертолет, принадлежащий офису шерифа, приземлился, а три других вертолета с логотипами телевидения Лос-Анджелеса кружили над головой, рассекая воздух лопастями. Мини-вэны новостных каналов опутывали все дороги, а фотографы и репортеры слетались сюда, словно комары, которым не терпится напасть на что-нибудь вкусное.
Фрэнк Фарман выкрикивал инструкции полудюжине полицейских, которые пытались оцепить территорию желтой лентой. Диксон расположился рядом с золотистой «шеви нова» Карли Викерс, давая указания штатному фотографу и оператору, пока те снимали машину, стоящие автомобили и близлежащую территорию со всех возможных ракурсов.
— Тони, — сказал Диксон. — Отгоним машины в наш гараж и там с ними разберемся.
— О’кей. Где машина Лизы Уорвик?
— Через два ряда, позади. — Он указал в направлении нескольких полицейских, которые встали вокруг машины. — Пилот вертолета говорит, что эта машина приехала сюда с какой-то грязной проселочной дороги от задних ворот — там на траве черные следы от шин.
— Пару дней назад, — добавил Мендес.
— Тут еще и пресса повсюду, — сказал Диксон. — Кто-то прознал про заклеенные глаза и рты Уорвик и Джули Паулсон.
— Черт. Утечка информации из управления?
— Не знаю.
— Может, убийца сам распустил слух, — сказал Мендес. — Винс считает, что парень хочет славы.
— Где он?
— В гостинице. Обдумывает психологический портрет преступника.
И свидание с Энн Наварре, подумал он, до сих пор расстроенный, хотя это было и не его дело, да и назвать свиданием предстоявшую встречу язык не поворачивался. Леоне требовалось четкое представление о детях. Отец Крейна был последним, кто видел Карли Викерс. Отец Вэнди Морган имел связь с Лизой Уорвик. А парень Фармана — потенциальный серийный убийца, взявший на память палец жертвы. Ему сейчас помогут любые предположения.
— Ты считаешь, это он созвал прессу? — спросил Диксон.
— Винс? Навел репортеров? Нет, — отмахнулся Мендес.
— Не будь так уверен, Тони. Знаем мы таких, как он.
— Это один из лучших спецов по профилированию.
— Один из самых известных. И стал он таким не потому, что скромно стоял в стороне. Это нам он может заливать, что он одинокий волк. Это не его стиль.
Мендесу не понравилась такая оценка.
— Сейчас все равно. Журналисты здесь. Они знают то, что знают. Нам надо делать дело. Ты разговаривал с владельцем? Что он говорит?
— Послал к нему пару копов, ждут тебя и Хикса. Я хотел успеть оцепить автомобили.
— Ты поедешь на одном из них?
— Ну да.
— А кто еще?
— А что?
Мендес состроил недовольную физиономию.
— Парень Фармана притащил в школу палец Лизы Уорвик в качестве наглядного пособия.
У Диксона округлились глаза.
— Что?
— Ага. Он лежит в коричневом пакете в моем багажнике. Паренек пытался скормить его однокласснице.
— Бог ты мой!
— Он, наверное, нашел его на месте преступления, но как это будет выглядеть, когда пресса обо всем раструбит? У мальчика отрезанный палец жертвы, а мы позволяем его отцу ехать в ее машине? Не хочу связываться с Фарманом, но допускать его неуместно. Юрист потом может прицепиться.
Диксон взял паузу, чтобы переварить всю информацию. Нужно смотреть на ситуацию с позиции детектива с двадцатилетней практикой. Сейчас уже неважно, насколько хорошо он знал Фрэнка Фармана. И неважно, что у того была безупречная репутация. Теперь затронут сам процесс расследования.
— Согласен с тобой, — сказал он. — Иди общайся с владельцем. Я разберусь с Фрэнком. Он уже знает о том, что произошло с его сыном?
— Да.
Мендес с облегчением вздохнул. Он прошел два ряда машин и дошел до автомобиля Лизы Уорвик, где Хикс разговаривал с двумя полицейскими.
— Собираемся поговорить с владельцем, — проинформировал тот. — Ты сказал Диксону про палец?
— Ну да. Ответил, что сам разберется с Фрэнком.
— Лучше он, чем ты.
Они отогнали машину Мендеса с территории на свалку. Проехать через главный вход мешали репортеры и полицейские, которые его перекрыли.
Мендес раздраженно загудел сигналом. Хикс поднял свое удостоверение. Фотограф сделал снимок.
— Теперь мы поймем, каково это — быть звездой, — сказал Хикс.
— Похоже, не очень здорово.
Контора свалки оказалась ржавым трейлером, который, по всей видимости, был и жилым помещением. Мендес с Хиксом вошли внутрь, сощурившись от слишком яркого света флуоресцентной лампы, лившегося с акустического натяжного потолка, желтого от сигаретного дыма. Кругом был беспорядок, в воздухе стоял кислый запах пота и жареного лука.
Один из полицейских сидел за кухонным столом рядом с мрачным человеком, который, как предположил Мендес, был Гордоном Селлзом. На вид Селлзу было сильно за сорок, он уже начал лысеть. Из-под засаленной майки на спине и груди виднелись волосы.
— Мистер Селлз, — заговорил Мендес, протягивая руку. — Я детектив Мендес. Это мой коллега, детектив Хикс.
Незнакомый со светскими условностями Селлз хмуро посмотрел на него и сказал:
